Здесь всё очень сложно
Колебания партийной верхушки в оценках Сталина
Рубрика в газете: Кремлёвские тайны, № 2020 / 44, 26.11.2020, автор: Вячеслав ОГРЫЗКО
После прихода Леонида Брежнева к власти в разных слоях общества пошли разговоры о том, изменится ли в верхах отношение к Сталину.
Ситуация действительно возникла непростая. Все же знали, как появился Брежнев осенью 1952 года в Москве. Его заметил и приветил лично Сталин. Некоторые даже утверждали, будто Брежнев после девятнадцатого съезда вошёл то ли в личную разведку вождя, то ли в негласное руководство новой охраной генералиссимуса.
А что Брежнев? Когда страна отмечала 20-летие Победы, он, выступая в Кремле, упомянул и Сталина. Правда, скороговоркой, через запятую, среди других творцов Победы. Но главное – имя было произнесено. И зал отреагировал бурными овациями.
Конечно, это напрягло либералов. Они стали гадать, неужели новый лидер пойдёт на откат.
В этом плане многое должен был прояснить очередной двадцать третий по счёту партсъезд.
Накануне открытия этого форума, 17 марта 1966 года Брежнев собрал секретариат ЦК КПСС. Новый лидер хотел уточнить некоторые вопросы организационного порядка, а заодно ещё раз прощупать настроения партийной верхушки. Затронул он и сталинскую тему. Процитирую его ремарку по сохранившейся стенограмме.
«Один общий вопрос. Вы, наверное, заметили, что я до сих пор не поднимал его – это вопрос о Сталине. Я пришёл к твёрдому убеждению не затрагивать этого вопроса <…> Здесь всё очень сложно. Одни боятся очернения, другие – обеления. Съезд поймёт правильно. Этот вопрос решён раз и навсегда» (РГАНИ, ф. 4, оп. 44, д. 1, л. 45).
Реакция секретарей ЦК на эту ремарку была единодушной: «Правильно». Хотя часть секретарей выдавила из себя это одобрение, похоже, с немалым трудом.
Вновь сталинская тема встала со всей остротой через несколько лет. Приближалось 90-летие Сталина. На Кремль началось мощное давление со всех сторон. Либералы требовали, чтобы власть окончательно отреклась от сталинского наследия. А охранители выступали за безусловную реабилитацию бывшего вождя. Кремль же попытался занять нейтральную позицию.
8 июля 1969 года в ЦК КПСС обратился главный редактор «Философской энциклопедии» академик Фёдор Константинов, чья партийная и научная карьера начиналась как раз в сталинскую эпоху. Влиятельный учёный спрашивал, как быть с материалом о Сталине для 5-го тома. К запросу он приложил вёрстку полученной редакцией статьи о бывшем вожде.
Автором заметки выступал сотрудник Института философии Л.Суворов, который в научных кругах имел репутацию заклятого сталиниста. В начале своего материала он привёл краткую биографию Сталина. Затем Суворов в мягкой форме рассказал о том, что вообще-то партия в 1956 году осудила культ Сталина. А дальше он перешёл к анализу работ бывшего вождя. И как же Суворов подал сталинское наследие?
Он заявил, что работы Сталина «были направлены против врагов ленинизма, пытавшихся изображать ленинизм как чисто «русское» явление» (РГАНИ, ф. 4, оп. 20, д. 559, л. 9). По его мнению, Сталин в своих докладах «отстаивал ленинское учение о победе социализма в одной, отдельно взятой стране». Суворов подчёркивал: «В работах С<талина> выдвигались верные марксистские положения». Но буржуазные идеологи и современные ревизионисты, как он считал, стали использовать критику культа Сталина для очернения ленинизма.
Из заметки Суворова следовал вывод, что для подлинных ленинцев работы Сталина о борьбе за социализм против капитализма продолжали сохранять актуальность. Не случайно в библиографии давались ссылки на тринадцать томов собрания сочинений Сталина.
Судя по всему, академик Константинов полностью разделял подходы Суворова. Но, как опытный аппаратчик (с 1956 по 1958 год он возглавлял отдел пропаганды ЦК КПСС по союзным республикам), этот учёный понимал, что вряд ли завёрстанная в пятый том Философской энциклопедии заметка о Сталине могла бы устроить Кремль. Не зря свой запрос в ЦК он закончил фразой: «Ждём указаний».
18 июля записка Константинова была рассмотрена в качестве дополнительного вопроса на секретариате ЦК. Дирижировал на том заседании Михаил Суслов. В рабочую запись Секретариата было внесено:
«СУСЛОВ. Речь идёт о статье «И.В. Сталин» для Философской энциклопедии.
Секретари ЦК КПСС высказывают некоторые замечания по данной статье, считая, что её следует доработать.
Поручено т. Трапезникову доработать статью» (РГАНИ, ф. 4, оп. 44, д. 4, л. 139).
Нашли кому дать задание. Все же в партаппарате знали, что заведующий отделом науки и учебных заведений ЦК Сергей Трапезников чуть ли не молился на Сталина.
Новый текст Константинов представил в ЦК 22 июля 1969 года.
«Статья, – сообщил он, – обсуждена и принята редакционной коллегией философской энциклопедии. Ждём указаний» (РГАНИ, ф. 4, оп. 20, д. 589, л. 54).
Дальше в работу включились, видимо, сотрудники партаппарата. В представленном тексте сохранились чьи-то правки. Так, в начале статьи кто-то уточнил, что Сталин был не просто деятелем КПСС, а выдающимся. А в середине материала чья-то рука вычеркнула абзац о том, что «в последние годы жизни Сталина создалась обстановка, в которой сковывалась творческая мысль» (РГАНИ, ф. 4, оп. 20, д. 589, л. 61).
Наконец, отредактированный партаппаратом текст был передан помощникам Суслова.
«В соответствии с поручением, – доложили 26 августа 1969 года замзавотделом пропаганды ЦК А.Яковлев и замзавотделом науки и учебных заведений ЦК С.Щербаков, – представляем доработанный проект статьи «И.В. Сталин» для опубликования в философской энциклопедии» (РГАНИ, ф. 4, оп. 20, д. 589, л. 46).
Михаил Суслов в тот же день распорядился ознакомить с новым вариантом статьи всех секретарей ЦК, а также В.Степакова и С.Трапезникова и вынести вопрос на Секретариат ЦК.
Секретариат ЦК собрался 2 сентября. Долгих дискуссий никто разводить не стал. Невооружённым глазом было видно, что после доработки в статье только усилилось восхваление Сталина. Трапезников явно с поручением партначальства не справился. Но публично ругать заведующего отделом науки и учебных заведений ЦК ни у кого рука не поднялась. Ведь все знали, что Трапезников много лет находился, что называется, на короткой ноге с самим Брежневым.
Суслов дипломатично предложил взять дальнейшую работу над материалом о Сталине секретарю ЦК по пропаганде Петру Демичеву.
Позже заведующий вторым сектором Общего отдела ЦК Ал. Антипов пометил на записке Яковлева и Щербакова:
«Вопрос рассматривался на заседании Секретариата ЦК КПСС 2 сентября 1969 г.
Поручено т. Демичеву внести соответствующие поправки в текст статьи с учётом обсуждения на заседании Секретариата ЦК.
Тов. Яковлеву, Щербакову, Паринову, Мичурину сообщено.
Без включения в Протокол № 78.
Ал. Антипов
9.IX.1969» (РГАНИ, ф. 4, оп. 20, д. 589, л. 46).
Почему Суслов на сей раз дал поручение именно Демичеву? Да потому, что он знал: Демичев в вопросах сталинизма уже давно занимал совершенно другие позиции, нежели Трапезников. Значит, уж он точно должен был убрать из статьи о Сталине все восхваления. Это первое. И второе. Демичев по должности был непосредственным начальником Трапезникова. А Трапезников в сложившейся ситуации вряд ли стал бы до последнего держаться за заметку о Сталине и из-за этого побежал бы жаловаться к Брежневу.
Впрочем, на этом история не закончилась. Партийная верхушка вскоре заставила аппаратчиков ещё раз пройтись по заметке.
«Тов. Константинову сообщено, – написали в своём отчёте зам. зав. отделом пропаганды ЦК А.Дмитрюк и зам. зав. отделом науки и учебных заведений ЦК Е.Чехарин, – что указанная статья должна быть основана на Постановлении ЦК КПСС от 30 июня 1956 г. «О преодолении культа личности и его последствий», тезисах ЦК КПСС «50 лет Великой Октябрьской социалистической революции» и редакционной статье «К 90-летию со дня рождения И.В. Сталина», опубликованной в «Правде» 21 декабря 1969 г.» (РГАНИ, ф. 4, оп. 20, д. 559, л. 4).
В этих указаниях важна была свежая ссылка на статью в главном печатном органе стране. Но откуда эта статья взялась? И кто её готовил?
Как выяснилось, инициативу проявил партаппарат. 31 октября 1969 года заведующий отделом пропаганды ЦК Владимир Степаков, директор института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС Пётр Федосеев и заместитель заведующего отделом науки и учебных заведений ЦК Евгений Чехарин внесли партруководству записку «О 90-летии со дня рождения И.В. Сталина». Они сообщили:
«21 декабря 1969 года исполняется 90 лет со дня рождения И.В. Сталина. Подобные даты видных деятелей партии и государства отмечались в той или иной форме.
Отсутствие при этом каких-либо материалов в нашей печати в связи с круглой датой рождения Сталина, насколько можно судить по письмам и вопросам трудящихся, может быть неправильно понято и послужить поводом для различных кривотолков.
Учитывая, что 80-летие И.В. Сталина в зарубежной прессе, в том числе и в коммунистической, так или иначе отмечалось, можно предположить, что и на этот раз за рубежом появятся различные публикации о Сталине.
Видимо, было бы целесообразно опубликовать 20 или 21 декабря 1969 г. в «Правде» редакционную статью, посвящённую 90-летию И.В. Сталина, объёмом 5–6 страниц машинописного текста.
В статье можно было бы изложить партийные оценки деятельности Сталина, данные в постановлении ЦК КПСС 1956 года «О преодолении культа личности и его последствий», в Тезисах ЦК КПСС «50 лет Великой Октябрьской социалистической революции», в выступлениях Л.И. Брежнева в связи с 50-летием Октябрьской революции и 20-летием победы советского народа в Отечественной войне.
Просим рассмотреть» (РГАНИ, ф. 4, оп. 20, д. 623, л. 57).
Ничего не зная об этой записке, тогдашний руководитель Украины Пётр Шелест поднял тему сталинского юбилея 3 ноября 1969 года во время приёма у генсека Леонида Брежнева.
«Заговорили, – рассказывал он в своих мемуарах, – о приближающейся дате – 90-летии со дня рождения И.В. Сталина. Я высказал мысль, что надо бы на могиле Сталина установить памятник-бюст у Кремлёвской стены, так, как это сделано многим политическим деятелям. Опасаться этого не стоит, в народе и партии это будет воспринято хорошо. По этому вопросу Брежнев колебался, «ёжился» и определённого мне ничего не сказал» (П.Шелест. Да не судимы будете. М., 2016. С. 456).
Продолжилось обсуждение вопроса о сталинском юбилее 18 ноября 1969 года на Секретариате ЦК. Михаил Суслов одобрил следующее решено:
«Признано целесообразным опубликовать в газете «Правда» статью о 90-летии со дня рождения И.В. Сталина.
Текст статьи поручено подготовить Отделу пропаганды и Отделу науки» (РГАНИ, ф. 4, оп. 44, д. 4, л. 247).
Что это означало на практике? Суслов изначально спровоцировал конфликт двух отделов ЦК. Ведь всё было ясно. Отдел пропаганды будет сдержанно оценивать Сталина, а отдел науки, наоборот, попытается возвеличить Сталина. А соединить две прямо противоположные позиции должен был, видимо, Демичев. В общем, Суслов явно хотел чужими руками скрестить ежа с ужом.
Окончательно вопрос должно было решить Политбюро.
19 декабря 1969 года Шелест записал в свой дневник:
«Во время работы сессии на заседании политбюро рассматривали вопрос: публиковать ли статью в «Правде» в связи с 90-летием И.В. Сталина. Много было разных толкований. Ярыми противниками публикации статьи были Суслов и Пономарёв. После большой «дискуссии» Брежнев всех поимённо попросил высказать мнение по этому вопросу. Как-то получилось, что начали с меня – однозначно высказался за публикацию статьи. Подавляющее большинство высказалось так же, к нам присоединился Брежнев, тогда Суслов и Пономарёв своё предложение сняли. Итак, статья публикуется. Вечером этого же дня отмечали 63-летие Брежнева, он сильно постарел».
К слову: когда статья о Сталине вышла, Шелест не удержался и позвонил в Москву, чтобы сообщить Суслову, как хорошо на Украине встретили «правдинскую» публикацию (хотя тепло приняли материал далеко не все).
В охранительных кругах уже сам факт появления в «Правде» юбилейной статьи о Сталине был оценён как долгожданный отказ Кремля от осуждения культа личности. Но одновременно усилилось возмущение в либеральных кругах.
Очередные попытки поляризации общества на почве отношения к Сталину очень обеспокоили секретаря ЦК по вопросам пропаганды Петра Демичева. Получалось, что сколько он с 1965 года не чистил издательства и редакции центральных газет от апологетов бывшего вождя, а своего так и не добился. Память о Сталине никуда не исчезла.
8 июня 1970 года заместитель заведующего отделом пропаганды ЦК Александр Яковлев направил руководству тревожную записку на трёх машинописных страницах «О некоторых публикациях об И.В. Сталине». Он сообщил:
«Если в недавнем прошлом на страницах печати преобладало односторонне негативное освещение роли И.В. Сталина в жизни нашего общества, то сегодня есть основания опасаться уже другой крайности. Более того, тема об И.В.Сталине становится своеобразной модой. За короткий срок резко увеличилось количество публикаций, в которых описываются различные события и факты, связанные с деятельностью И.В. Сталина. В отдельных газетных и журнальных статьях, в некоторых мемуарных, а также литературно-художественных произведениях непомерно большое внимание уделяется описанию его личных качеств и заслуг в ущерб широкому показу многогранной работы партии, её Центрального Комитета, воинской доблести, мужества и трудового героизма советского народа. Тем самым искажается историческая правда, принижается роль масс и их вклад в дело коммунистического строительства. Много внимания уделяется мелким деталям характера, личной жизни, поведения И.В. Сталина.
В журнале «Огонёк» (№ 19 за 1970 г.) была, например, помещена беседа с Министром внешней торговли т. Патоличевым, в которой разговор о подвиге тружеников тыла в годы Великой Отечественной войны свёлся в конце концов к личности И.В. Сталина. В сравнительно небольшом по размеру материале его имя упомянуто 16 раз.
Примером некритического подхода к деятельности И.В. Сталина, освещения её с субъективистских позиций могут служить воспоминания маршала А.Е. Голованова «Дальняя бомбардировочная» («Октябрь» № 5 за 1970 г.). Для этой публикации характерен непомерно восторженный тон в оценке поступков и решений Верховного Главнокомандующего. Отдельные высказывания автора, в частности, о терпимости И.В. Сталина, строгом соблюдении им принципа коллегиальности, социалистической законности, о внимательном его отношении к тем людям, которые подвергались необоснованным репрессиям, противоречат как исторической истине, так и соответствующим оценкам ЦК КПСС.
Публикации подобного рода имеются и в других изданиях.
Большое место отводит личности И.В. Сталина в своих мемуарах адмирал Н.Г. Кузнецов. Эти мемуары, во многом повторяющие друг друга, широко публикуются в центральной и местной печати. Складывается впечатление, что имя И.В. Сталина в данном случае необходимо автору для придания своим воспоминаниям известной доли сенсационности, «читабельности». Характерными в этом смысле являются воспоминания Н.Г. Кузнецова «Четверть века спустя», опубликованные в журнале «Литературная Грузия» № 5 за 1970 год. В них даётся подробнейшее описание второстепенных бытовых деталей, связанных с жизнью И.В. Сталина, его манер, привычек. Часто без особой на то необходимости Н.Г. Кузнецов подчёркивает: «Лично И.В. Сталин…», «Телеграммы зачитал лично Сталин», «Лично И.В. Сталин постоянно и неослабно наблюдал…» и т.д. и т.п.
Односторонняя оценка личности И.В. Сталина характерна для ряда поэтических произведений. Таковы, например, стихи о «нашем Генералиссимусе» Ф.Чуева, некоторые стихотворения из сборника В.Леднёва «Шаги» (Нижне-Волжское книжное издательство), в котором, в частности, идеализируется роль И.В. Сталина в период обороны Царицына: «Враги захотели, чтоб до предела Октябрьская победа была обесценена. Но вот принялся за дело Уполномоченный Ленина». И далее: «О чём он думал, глядя на Царицын? О чём мечтал, раскуривая трубку? Чтоб город! летом перестал пылиться? Чтоб осенью в нём не было бы хлюпко? Чтоб здесь, на Волге, зацвели сады густым, надёжным, буйным цветом? Чтоб степь не изнывала без воды?»
В отдельных произведениях одного и того же автора наблюдаются резкие колебания в оценке роли и деятельности И.В. Сталина – от откровенно негативной несколько лет назад до непомерных возвеличений в последнее время. Типичным примером в этом отношении могут служить воспоминания маршала А.И. Ерёменко» (РГАНИ, ф. 4, оп. 29, д. 715, лл. 116–118).
Яковлев считал, что ненужному ажиотажу вокруг фигуры Сталина в какой-то мере способствовали и нелегально распространяемые мемуары Светланы Аллилуевой и Евгении Гинзбург, а также антикультовая поэма Александра Твардовского.
В своей записке Яковлев предлагал заострить внимание руководителей СМИ, дав им указание в освещении недавней истории строго руководствоваться постановлением ЦК от 30 июня 1956 года. Другими словами, один из руководителей отдела пропаганды ЦК призывал всех вернуться к духу и букве двадцатого съезда партии и к установкам Хрущёва.
17 июня 1970 года тревожную записку Яковлева рассмотрел состоявшийся под председательством Суслова секретариат ЦК. Все разделили озабоченность инициативного партфункционера.
На первом листе документа осталась помета: «<Секретари ЦК> согласились с предложениями, изложенными в записке Отдела пропаганды ЦК КПСС. Без включения в протокол № 100. Тов. Яковлев присутствовал».
Однако дальше сдерживать охранителей у партийной верхушки не получилось. Число изданий, пропускавших в печать лояльные публикации о Сталине, очень скоро, несмотря на все строгие предупреждения отдела пропаганды ЦК, стало возрастать. А Брежнев этому уже и не сильно-таки сопротивлялся.
Очень интересная статья В.В. Огрызко. Остаётся только сожалеть, что не была выработана чёткая позиция ЦК в отношении Сталина. Вот как у китайцев в отношении их вождя Мао Цзе Дуна.
Слышали выражение: “Статистика – мать науки!”? Но, к сожалению, подлинной статистики ни “сталинского периода”, ни “советского периода” нашей истории мы не знаем, так как: “Архив закрыт по техническим причинам”, о чём не раз извещало нас это же издание. И публике постоянно предлагались цифры из трудов некого Земскова, которому была выдана “пайцза” на ознакомление с секретными папками”. Из этого, и других документальных исследований В.Огрызко, становится очевидно, что некое количество немолодых мужчин занималось политико-идеологическими интригами, главной целью которых, было прежде всего сохранение дислокации индивида в “кормовой цепочке”, и “фигура Сталина” была в этой “игре в “Монополию” “неразменным пятачком”. Из сообщений прессы известно, что в 1997 году из 16 официальных олигархов в РФ, 15 были родственниками “Членов Политбюро ЦК КПСС”.
Если верить предыдущему комментатору,то властная матрица “бессменна”,-то есть и при новом режиме/а он,судя по законам времени,всё таки будет/новые “властители и судии” будут родственниками старых…
Кто такой Сталин? Что такое Советская власть? Что такое СССР?
Вот что на самом деле важно. Именно эти вопросы нуждаются в рассмотрении.
1. На комм. № 2. Табличные данные Земскова по числу осуждённых составлены на СТАТИСТИКЕ двух силовых структур СССР (НКВД и МВД) по Годам. за период с 1919 по 1955 г.г.
2. Оспариваются данные фантазёрами (по каким интересно причинам, сами пострадали, как доносчики?), а также Солженицыным и “либералами”.
3. Мой отец (из смоленских крестьян) – инженер, выпускник Ленинградского политехнического института 1930 года, начальник планового отдела крупного Ленинградского предприятия за одно (на мой взгляд, глупое высказывание, на которое одна сотрудница написала донос) был выслан с семьей в Казахстан. Я там, (вместо России) родился по милости доносчицы.
№5. Уважаемый Юрий Иванович! Вы плохо относитесь к Солженицыну из-за того факта, что Нобелевскую премию дали ему, а не Вам? Что касается “Земскова и его исследований”, то, я Вам уже писал (Вы, видно запамятовали?), что “в науке” (Вы ж ей занимались?) достоверными считаются те результаты, которые подтверждены несколькими независимыми исследователями данной тематики. Я рекомендую Вам ознакомиться с “Энциклопедией документов ГУЛАГа” в 6 томах, издательства РОССПЭН, и Вы узнаете много интересного. Что касается вопросов А.Савина, то, на них уже давно есть ответы в разных книжках, можно почитать Ф.Искандера, или А.Авторханова.
№7. 1. 1. Е. Евтушенко – Нобелевскую? Вы – шутник покруче Петросяна!
1. 2. Я давно жду, даже чуть утомился!
2. 1. Не надо верить НТВ. Даже в 19 веке советовали не доверять первому встречному (включённому).
2. 2. Сама эта “версия о 4 000 000” была запущена в массы с целью дезинформации. Кто писал в газетах на каждой полосе, что вокруг “неразоблачённые троцкисты, вредители и шпионы”(иноагенты)? Кто призывал на собраниях и митингах “повышать бдительность”? Разве “списки на арест” составляли не в Обкомах и ОблУНКВД, а разнарядки им присылали не из Кремля? Вы забыли, что Хрущёв просил Сталина “увеличить квоту в два раза”? Вы забыли, что “списки на арест” подписаны лично Сталиным? (при этом перечисляют тех, кого он “вычеркнул”) И что основным контингентом в списках были “классово чуждые”: бывшие офицеры, чиновники, гимназисты, учёные?
3.1. Авторханов – политолог, и свидетель событий.
3.2. Посмотрите в словаре значение термина “энциклопедия”. В данной энциклопедии приводятся “документы ГУЛАГа” с подписями, печатями и статистикой.
4. Наберите “Писатели – жертвы ГУЛАГа”.
Иногда задаешься вопросом: Искандер и Авторханов – это разные люди или один и тот же сочинитель?
Уточнение. Вчера видимо был опубликован мой комм под № 7, потому что на него ответил Евгений Клюзов (см. его № 7 от 01.12.2020 в 18.22). Привожу мой текст (копия)
юрий кириенко:
01.12.2020 в 16:04
Ваш комментарий ожидает одобрения. Это его предварительный просмотр, комментарий станет видимым для всех после одобрения.
1. 1. На комм №6. Если нобелевскую не дали Евтуш, то мне могут также не дать. 1.2. Если Вас выдвинут Стихи. ру и Кравчук, поддержат после ознакомления читатели сайта, то Нобелевская обеспечена. 2. Было 4 (четыре) миллиона доносчиков, как сообщили на НТВ в декабре 2010 г. Если они заложили по 5 чел хотя бы, то жертвы 20 (двадцать) миллионов, с которыми разбирались следователи органов. Ваши комментарии Евг. Иванович. 3. Энциклопедия Гулага — это не общая статистика государственных структур. Вопросы Савина — эмоции Искандера или Авторханова для меня не авторитет. Я мог бы удариться в эмоции обличений, но разобрался, что дело всё в доносчиках, приспособленцам и карьеристах, которых хватает в обществе и которых надо разоблачать.
Целесообразно опубликовать.
Спасибо автору за статью, из неё возникает удивительная картина тех лет… Возникает впечатление, что способность оценивать в печати Сталина зависела от степени влиятельности или просто от отсутствия трусости того или иного деятеля. Вот несменяемый министр внешней торговли Патоличев аж 16 раз упомянул имя Сталина в небольшом материале – а какое отношение ловкий коммерсант Патоличев вообще имел к истории? Никакого – зато он был несменяемым, и сам знал об этом. Так и некоторые писатели спокойно вставляли Сталина в свои романы, и романы выходили громадными тиражами, а кто потрусливее – бегал «просить рекомендаций», и ему, конечно, отказывали за «нецелесообразностью»… Ещё раз спасибо автору за блестящий анализ исторической реальности!
1. Конечно, автору В. В. Огрызко, спасибо за информацию о расстановке в ЦК “сталинистов” и “антисталинистов” (какие цели эти группы преследовали, примерно проясняется). А Лакействующих , есть примеры поэта (поэтов), который писал (писали) по ветру текущей политики, более 50-и лет – всегда хватало.
2. На ком. 7. Евг. Клюзову. По поводу Хрущёва, который представил списки со своей многотысячной “квотой” на репрессии, Сталин сказал ему: “Уймись, дурак!” (см. инт.)
3. Напомню из “Дети Арбата”, когда (“лирический герой”- племянник), пришёл к своему дяде из НКВД, – Тот, как член Тройки , подписывал (Не Глядя) листы – списки репрессируемых.
4. Из инт., цитирую: “Лазарь Моисеевич Каганович, взрывая храм Христа Спасителя, заявил: “Наконец-то мы задерём подол матушке России!” Что бы Это значило, Евгений Иванович?
5. Я доверяю тем редакторам НТВ, которые сами (добровольно) опубликовали цифру 4 (Четыре) миллиона доносчиков в декабре 2010 года. Некоторые из доносчиков “работали” на авторитет Хрущёва.