Материалы по номерам

№ 2014/12, 23.02.2015

 

Люди, так или иначе связанные с отечественной культурой, конечно, ещё долго не забудут о Российском литературном собрании под патронажем президента Путина, которое состоялось в ноябре прошлого года. Кое-кто опасался угрожающего «объединения писателей» под государственным контролем, кто-то не верил в то, что вообще от этого собрания будет какой-то толк. Однако Путин тогда дал Правительству России ряд поручений по поддержке современной отечественной словесности, книгораспространения и, наконец, возможного проведения в 2015 году Года литературы.

А доклады по большинству из этих поручений были назначены именно на нынешнюю весну. Не случайно, люди, причастные к исполнению поставленных президентом задач, озаботились проведением круглого стола на эту тему, и не где-нибудь, а в здании Государственной Думы Российской Федерации. Встреча с прицелом на конкретные решения и законодательные проекты под названием «Книга и чтение в культурном пространстве России» была проведена 13 марта Комитетом по культуре ГосДумы совместно с Книжным союзом России и Российской библиотечной ассоциацией.

Итоговую резолюцию можно будет прочесть на сайте Комитета, мы же предлагаем нашим читателям ознакомиться с наиболее интересными полемическими выступлениями.

 

ЛИТЕРАТУРУ В ШКОЛЕ ГУБЯТ  ПАРАЗИТИЗМ И ИЖДИВЕНЧЕСТВО

 

Владимир ТОЛСТОЙ, 
советник Президента РФ по культуре

Владимир Набоков в одной из своих знаменитых лекций, сказал, что самое значительное достижение русской литературы XIX века – это читатель. Не произведения, не авторы, а именно – читатель. Литература XIX века вдохновила Российскую империю, а потом и Советский Союз на чтение книг, и мы действительно должны быть самой читающей страной. По крайней мере Россия абсолютно точно всегда была литературоцентричнойстраной, в которой литература играла роль не только и не столько чтива, сколько основы морали, основы философских взглядов и основы вообще общественного сознания. Cегодня, конечно, ситуация гораздо более сложная. Мы видим объективные причины, по которым молодёжь читает меньше. Но есть и причины субъективные, которые государство в силах решить. Мне кажется, главная задача – это приостановить и повернуть вспять процесс дегуманитаризации образования, который последние четверть века идёт в нашей школе. Министерство образования – ключевое в этом вопросе, потому что если мы не вернём книгу и чтение в школу, то мы не будем иметь читателя уже через очень короткое время. Надо просто пересматривать программу, надо совершенно по-другому учить литературе: не учить, а увлекатьребёнка чтением, с первых классов читать вместе с детьми, обсуждать, находить какие-то вещи, которые их волнуют, так чтобы они понимали, что книга – это часть их жизни, что они находят ответы на те вопросы, которые у них возникают, именно в книгах в большей степени даже, чем у учителей или у родителей. И этим нужно системно заниматься.

На литературном собрании президент прямо сказал о необходимости возвращения сочинений в школу. Я наивно предполагал, что это вызовет волну восторга у учителей-словесников, у родителей... Но не тут-то было! Все очень напряглись. Потому что разучились преподавать литературу так, чтобы можно было думать и писать на тему литературного произведения. Никто не хочет делать какие-то дополнительные усилия – ни дети, ни их родители, которые озабочены больше тем, как дети будут сдавать ЕГ и поступать, ни учителя словесники (хотя есть, конечно, счастливые исключения среди них). Это какой-то паразитизм в обществе, иждивенчество и нежелание вообще никакого труда. Ведь чтение хорошей книги – это всегда труд. А сегодня все хотят лёгких удовольствий: включил, увидел, что-то там промелькнуло и – всё, под кайфом пошёл себе лежать на диване. Без книги. Вот в этом – место приложения и направление для нашей работы! Конечно, это сложно. Конечно, как говорил, Даниил Александрович Гранин, есть вещи, которые можно было бы позаимствовать из западного опыта. Но очень многое надо искать в самих себе. Я думаю, что прежде всего нужно наши национальные программы вырабатывать...

 

Владимир ТОЛСТОЙ,

советник Президента РФ по культуре

 

УРОДЛИВЫЙ ЗАКОН ЗАГНАЛ КНИЖНЫЕ МАГАЗИНЫ В ТОСКУ

  

В плане чтения мы совсем не так безнадёжны, как может показаться. Самое удивительное, что детишки наши до десяти лет по количеству прочитанных книг занимают второе место в мире после Гонконга. А вот в возрасте после десяти лет мы летим... Интересно, почему?

Сергей СТЕПАШИН, 
президент Российского книжного союза

Семейное чтение почти пропало. По статистике сейчас первую книгу ребёночек слышит не от мамы, папы, бабушек и дедушек, как раньше, а от тех, кто с детьми занимается, – либо это няня, если семья состоятельная, либо воспитатели детского сада и яслей. Когда мы в сентябре этого года вместе с Министерством печати («агентство» по печати мне не нравится – идиотское слово) провели первый съезд, посвящённый дошкольному образованию, мы услышали и увидели очень много удивительных людей и удивительных предложений. Я согласен с Владимиром Толстым, что, конечно, школа уже формирует человека, но ребёночек-то формируется в семье и в садике! На это нужно обратить внимание. Все мы знаем, что в три-четыре года память детская уникальна. Человек помнит, что было в четыре года, вспомните себя, хотя мы забываем, что с нами было в двадцать, тридцать лет и почти не помним, что было дальше...

Теперь по поводу книжных магазинов. Здесь у нас две беды... Есть одно счастье – это великолепные магазины в Москве и в Ленинграде, каких не было в Советском Союзе. Сходите в магазин «Москва», сходите в «Буквоед» в Ленинграде, в «Дом книги Зингера», который чуть не скушали бизнесмены (спасибо Валентине Ивановне и Книжному союзу – удалось нам его отстоять) – это уже не книжные магазины и даже не салоны – это место где можно отдохнуть, потрогать книгу, куда можно просто прийти с семьёй. Но такие магазины у нас только в Москве, Питере и, может быть, ещё в двух-трёх городах (Новосибирск, Краснодар, Свердловск, наверное)... а дальше – в регионах – чистая беда!

Наш уродливый и нанёсший огромный вред нашей экономике 94 ФЗ загнал книжные магазины просто... в тоску! Какая «конкуренция»?! Как могут книжные магазины выдерживать конкуренцию с водочным, мясным и т.д.? Вот вопрос! Поэтому пришлось даже обращаться к Владимиру Владимировичу, чтобы каким-то образом через полпредов поправили в том числе и наших губернаторов... Ну, худо-бедно эту ситуацию тормознули, но за прошедшие два-три года мы потеряли тысячу магазинов, товарищи! Тысячу! Именно в регионах.

Далее – НДС. В США и в Евросоюзе, которые нам готовят сейчас санкции, а особенно в прибалтийских странах, в Дании, Норвегии, Швеции, Германии на книгу НДС нет. Для них книга – это идеологический и социальный проект, а не проект рынка. Ну что мы эти копейки тащим?! Всё равно вбухали резервный фонд в американскую валюту! Что мы копейки эти считаем?! Тысячу раз об этом вопрос ставили в Государственной Думе товарищи депутаты, в том числе и ваш покорный слуга: «Ну что вам трудно вернуться к этой идее сегодня?!» Копейки, которые мы зарабатываем на книге, убивают саму возможность книг. Ведь одна из больших причин, почему книгу не могут купить, не в том, что её не хотят читать, а в том, что дороговата она, друзья мои! 500–600 рублей за приличную книгу! Чтобы все читали книгу, она должна быть настольной и стоить 10 рублей, как в Советском Союзе. Тогда ведь не боялись демпинговать этими ценами. Правда, книги бывают разного содержания... Насчёт самой читающей страны – это философский вопрос: что мы читали? Дочитались до 91-го года и Союз развалили. За пять лет открыли рынок и ударили по мозгам всеми книгами, которые можно было бы и не читать. Это уже вопрос идеологии и работы государства. Кстати, это тоже тема, которую нужно внимательно поднимать.

Мы забыли про встречи с писателями. Мы забыли про литературные кружки. У нас на концертах нет ни одного чтеца. Ну пускай Татьяна Доронина почитает Пушкина! Это же не Филипп Киркоров! Министерство культуры, друзья мои, услышьте меня, пожалуйста, если у вас есть для этого какие-то ресурсы! Вы, конечно, не министерство пропаганды пока ещё, но ничего в этом зазорного нет.

И последнее, в качестве резюме. Всем, о чём сегодня говорилось, Книжный союз занимается уже больше двенадцати лет (сколько он и существует). 26 ноября 2006 года (уже восемь лет назад) в Санкт-Петербурге мы подготовили национальную программу поддержки и развития чтения. Я доложил её Владимиру Владимировичу, она ему очень понравилась, и он дал поручение правительству. Ну, что с этими поручениями делается, вы знаете не хуже меня... По сей день оно где-то живёт своей жизнью... Спасибо, Владимиру Толстому за то литературное собрание, которое прошло. Немножно, правда, ленинградец Достоевский нас подвёл... Ну ничего, это, видимо, так, для оживления зала было сделано... Впервые президент сказал, дословно цитирую, о том, что у нас этот год – Год культуры, следующий – Год литературы, и «В частности, одной из инициатив станет придание государственного статуса национальной программе поддержки чтения». К сожалению, в поручение президента этот главный пункт (он же – главная победа Толстого) не попал. Но я, кстати, подготовил записку Владимиру Владимировичу, сейчас крымские вопросы порешаем, и я надеюсь к нему с этим вопросом пробиться... Хватит мелочиться, ходить по углам и рассказывать друг другу страсти-мордасти, как мы плохо читаем! Надо действительно выходить на серьёзный программный продукт! И призываю, как только президент нас поддержит, в чём я не сомневаюсь, вас всех поучаствовать в разработке этой программы.

 

Сергей СТЕПАШИН,

президент Российского книжного союза

 

 

ДОЛОЙ ЛИТЕРАТУРНУЮ КСЕНОФОБИЮ

  

Я имею честь поздравить нас, господа, с тем, что мы все в течение первого десятилетия XXI века присутствовали при небывалом в мировой истории взлёте книжной словесности. Нигде никогда книга в среднем массово не издавалась настолько быстро, качественно, настолько насыщающим тиражом и не имело цены настолько доступные, как это было в России в 2001–2008 гг. Это была сказка, и я себе чуть ли не каждый день повторял знаменитую присказку британского кровельщика, пролетающего мимо седьмого этажа: «Господи! Хоть бы это подольше не кончалось!» К сожалению, всё хорошее, разумеется, кончается...

Убаюкивающий нас сладкий миф о том, что СССР был самой читающей страной, не совсем верен, потому что учитываются тиражи всего на свете, в том числе классиков марксизма-ленинизма на языках Средней Азии, которые выпускались, а потом увозились в макулатуру, секретарская литература-макулатура и т.д., и т.д.

Михаил ВЕЛЛЕР, писатель

Нам свойственна, к сожалению, и определённая литературная ксенофобия, прежде всего в школьном образовании. Если мы возьмём период хрущёвской оттепели, то самым знаменитым писателем среди всего подрастающего поколения, молодёжи был Хемингуэй. Самым издаваемым в Советском Союзе писателем, не входившим в школьную программу, был Джек Лондон. Но о Джеке Лондоне, полностью позитивном, не было ни слова. Я знаю сегодня в России только одно место, названное по имени не русского, не советского писателя – это озеро Джека Лондона, которое находится на Колыме (бывшие зэки сами назвали). Почему у нас нет ни улицы Данте, ни чего-то подобного? Нельзя забывать о том, что любая литература, и русская классика в частности, является не изолированной в мире, но частью общей, и весьма трудно учить частное, не обращая внимание на общее, потому что подсознательно мы формируем у школьника определённое отторжение. Если он читает, то начинает читать Дэна Брауна, а ужеТолстого ему читать тяжело: всё-таки двести лет прошло, язык для девятиклассника тяжеловат.

Теперь что касается бумажной книги и сегодняшнего ухода молодёжи в Интернет. Дело в том, что книга – так же, как и сегодняшнее плавание в Интернете, – это виртуальная форма существования, своего рода уход от действительности. Но книга всегда давала идеал поведения, давала моральный императив, книга всегда являлась актом самовоспроизводства культуры, давала определённую логику мышления и ценностную шкалу. А когда человек уходит в Интернет, он на своём уровне амёбы может общаться с другими амёбами, но его вертикальная жизнь – это уже из жизни насекомых, и, таким образом, мы не получаем ни гражданина, ни мыслящее существо. И хорошо бы, чтобы дошло до руководящих лиц, что деньги, которые экономятся сегодня при налогообложении книгоиздательств и книжной торговли, они несравненно меньше тех денег, которые нужно вкладывать в милицию, в тюрьмы, в социальные службы и т.д. Дело в том, что хотя образование ещё не гарантирует, что образованный не будет вором, но в среднем человек, который читает, всё-таки немножко порядочнее того, который не читает. Такова статистика. И здесь у нас есть два основных аспекта.

Аспект первый – сугубо материальный и экономический. Десять лет назад ты выходил на улицу и мог купить книгу из верхних двух сотен. Они продавались на тротуарах, в метро, в подземных переходах, рядом с ножами, которые якобы не являлись холодным оружием, с китайскими игрушками, которые нельзя было облизать, потому что потом детей увозили в больницы, и т.д.Книжных лотков больше не существует, не существует профессиональных книготорговцев, которые обожали своё дело, которые отдали ему жизнь, которые гордились своим знанием книг.Теперь их вымели даже с Нового Арбата. Для чего?! Ведь не существует ни одного теракта где бы то ни было, который как-то был бы связан с книжными лотками! Они создавали рабочие места, они доносили книгу до человека, который шёл с работы по своему маршруту, и они никому не приносили вреда, а только повышали оборот книг. Но вот решили – «Не будет больше книжных лотков». Я думаю, что это – глупость, которая объясняется только системным подходом к тому, чтобы розничная торговля вымывалась, и денежные потоки перенаправлялись в крупные монопольные торговые сети – всё это совершенно понятно...

Конечно же, капитал сам идёт туда, где ему лучше. Сейчас уже – здрасьте, пожалуйста! – в Италии дешевле печатать книги, чем в России! Цены на типографские, полиграфические услуги таковы, что мы теряем свою полиграфическую базу, и это происходит каждый день. Что это означает? Нужно создавать экономические преференции капиталу в области, в частности, полиграфии: чтобы, если ты вкладываешься в обновление, в модернизацию, в замену оборудования, это уходило бы из-под налогов. И тогда капитал пойдёт туда сам. Будут там мошенники? Будут. Но то, что можно намошенничать на книгоиздании и книготорговле, по сравнению с недвижимостью, со строительством, с нефтью это такие слёзы, которые не увидишь в микроскоп. Это же понятно совершенно любому человеку. И если человек хочет организовать книжный лоток, дайте вы ему беспроцентный кредит, освободите вы его от налогов на три года! Он не будет плодить наркоманов и т.д. – люди будут книги покупать! Очевидные вещи.

Второй момент – идеологический. Вы лучше меня знаете, что в любой стране, а в нашей больше, чем в каких-либо других, пирамида власти устроена так, что хобби начальника является образом жизни для подчинённого. И большинству людей, особенно в регионах, всё равно – играть в теннис или в бадминтон, бороться на татами или ездить на горных лыжах. Если будет сказано, что надо читать книги, и будут фотографии библиотек начальников, то их помощники сегодня же после обеда подадут заказы в книжные и торговые сети, и у них будут дома библиотеки по двенадцать тысяч томов, и они будут друг перед другом хвастаться своими библиотеками. То, что они не будут эти книги читать, – другой вопрос. Им, может быть, будет неохота или некогда. Но дети в доме, где стоит библиотека, почти всегда вырастают читающими детьми. Нечего им делать в Швейцариях – пускай дома читают...

Что касается регионов. Вот я был в своём родном Забайкалье, не далее как этой осенью, выступал в стенах центральных магазинов и был поражён, если честно, тем, что ребята, которые там работают (в основном – девчата), совершенно нормальные, позитивно настроенные люди, абсолютно не разбираются в том, какие сейчас выходят книги. Ну чердак у них не меблирован, выражаясь простым языком! Ну не разбираются они ни в литературе, ни в текущем книжном процессе! Им бы раз в неделю или раз в две недели гнать информацию хотя бы по всем областным центрам, что «ребята, сегодня читается вот это и это, потому что это и это...» Причём нельзя им давать раз в неделю сто книг. Это невозможно освоить. Нужно давать пятнадцать книг, чтобы они это хотя бы знали.

Мне известно сегодня единственное влиятельное СМИ, которое хотя бы раз в неделю один час посвящает книгам текущей литературы. Это «Книжное казино» на «Эхе Москвы». Но ведь ничего не стоит на Первом канале телевидения в прайм-тайм один час в неделю посвящать передачу текущему книжному процессу (не на канале «Культура», славном, глубокоуважаемом, но, к сожалению, низкорейтинговом, а на Первом канале), где речь бы шла о книгах. Причём не о тех книгах, которые где-то кому-то показались (начальству и т.д.), а по разделам: вот – бестселлеры, вот – интеллектуальная литература, вот – что-то новое в области популярной науки... И так по нескольким разделам по пятнадцать минут по две книги в разделе представлять. И чтобы там были гости – два человека в час, больше не надо – которые действительно были бы интересны. А то у нас как-то получается, что премиальный процесс отдельно, а процесс продажи книг – отдельно...

 

Михаил ВЕЛЛЕР,

писатель

 

Материал подготовил Евгений БОГАЧКОВ

№ 2014/12, 23.02.2015

 

Русский рок, отечественная рок-поэзия являются немаловажной и уж во всяком случае весьма заметной частью российской культуры. Особенно для молодёжи, на чьё внимание к искусству, к поэзии мы так надеемся. Поэтому нельзя было обойти вниманием пресс-конференцию в честь выхода нового альбома группы «Сплин» «Резонанс», который большинство музыкальных критиков сразу назвали чуть ли не главным событием года (тем более, что альбом будет двухчастным, и вторая его половина ожидается ближе к концу года). Действительно, автора песен Александра Васильева, кажется, посетило нешуточное вдохновение, так что основной концепцией, объединяющей песни альбома «Резонанс», стал именно тот самый резонанс внутреннего состояния художника со временем, с окружающим миром, сердцебиением людей и дыханием природы, который не оставляет сомнений, что произведение получилось.

№ 2014/12, 23.02.2015

№ 2014/12, 23.02.2015

РАССКАЗ