ПЕРВАЯ ЛАСТОЧКА «ОТТЕПЕЛИ»: ВИКТОР РОЗОВ

№ 2007 / 8, 23.02.2015

Виктора Розова ещё при жизни называли небожителем. Ну чьи ещё пьесы шли в театре на протяжении нескольких десятилетий?! И ладо если б он был литературным генералом или всесильным чиновником. Уж что-что, а к писательской мафии драматург никогда никакого отношения не имел. Виктор Сергеевич Розов родился 8 (по новому стилю 21) августа 1913 года в Ярославле. Позже он в своей автобиографии писал: «До трёх лет я всё время умирал от разных болезней. Совсем умирал, каждый день. Однажды мама понесла меня к врачу, а он, увидев меня, сказал: «Зачем вы несли ко мне ребёнка, идите домой, он у вас по дороге умрёт». Но меня донесли до дома живым. И я продолжал умирать. Каждый день. К мысли, что я умру, так привыкли, что, кроме маминой сестры тёти Лизы, никто и не верил в моё выздоровление. А я выжил» («Советские писатели: Автобиографии», том V, М., 1988). Отец Розова почти всю Первую мировую войну провёл на фронте, где ему одну руку рассекли саблей. Мать занималась домашним хозяйством. Когда Борис Савинков поднял в Ярославле мятеж, семья Розовых бежала в Ветлугу, но позже она осела в Костроме. Окончив в 1931 году школу, Розов устроился на текстильную фабрику «Искра Октября». Потом, приобретя необходимый рабочий стаж, он подал документы в Костромской индустриальный техникум. Но машины оказались не для него. И после первого курса он, забросив учёбу, подался в актёры-любители, благо в местном театре юного зрителя руководство оказалось не слишком требовательным. Но самому-то ему, конечно, хотелось попасть всё-таки в Москву. Мечты сбылись в 1934 году. Розова приняли в училище при Театре революции, где его под свою опеку взяла Мария Бабанова. Когда началась война, Розов записался в народное ополчение и ушёл на фронт. Вскоре его тяжело ранили и бросили умирать среди мёртвых. Потом уже в госпитале ему предрекли судьбу никому не нужного инвалида. Но он с такой участью мириться не захотел и, едва оправившись, отправился в Литературный институт. А уже в 1945 году Розов сыграл скромную свадьбу. Его избранницей стала актриса Театра им. Ермоловой с красивым именем Надежда и простой фамилией Козлова. Однако вскоре выяснилось, что на крошечную стипендию семью прокормить невозможно. И Розов, на время оставив учёбу, отправился на заработки в Алма-Ату, где он за короткий срок должен был вместе с аксакалами открыть театр для детей и юношества. Вернувшись в Москву, Розов с трудом нашёл место режиссёра лишь в театре при Центральном доме культуры железнодорожников. Но уже через год он угодил под сокращение. Настроение у него, естественно, было скверное. От депрессии уже далеко не юного театрала спасла тёща. Как-то она подсунула ему газету со статьёй о студентке, которая неожиданно потеряла зрение. Девочка стала быстро угасать. Но тут ей на помощь пришла подруга. Она довела ослепшую девочку до диплома. А позже нашёлся хороший хирург, сумевший бедняжке вернуть зрение. Розова эта публикация потрясла. Особенно его умилила подруга несчастной девочки. И он за три недели написал об этой истории целую пьесу «Её друзья». Как уже в 1988 году вспоминал драматург, «пьесу приняли в Центральном детском театре, и хотя Главлит мытарил долго, премьера всё-таки состоялась. Играли эту нехитрую пьесу замечательно. Правда, её чуть не запретили, но спасли Константин Язонович Шах-Азидов – мудрый директор ЦДТ и Константин Михайлович Симонов. Пьеса пошла по стране очень широко – в ста театрах». (Тут уместно будет добавить, что спустя полвека к этой пьесе уже на сцене МХАТа им. М.Горького вернулась Татьяна Доронина. Успех был у спектакля не меньший, чем в конце 1940-х годов.) Вот с таким багажом Розов в 1952 году окончил Литинститут. И мало кто знал, что способному драматургу всё никак не удавалось пристроить самую первую пьесу, которую он написал ещё в 1943 году. Она называлась «Семья Серебритских». Её почему-то везде и всюду отвергали. Впервые Розову эту пьесу удалось опубликовать под названием «Вечно живые» лишь в 1956 году. Смелость проявили инициаторы альманаха «Литературная Москва» Эммануил Казакевич и Константин Паустовский. Позже критики писали, будто «Вечно живые» стали первой ласточкой «оттепели». И, наверное, они в чём-то были правы. Ведь не зря именно постановкой «Вечно живых» вскоре в Москве открылся новый театр «Современник». И вовсе не случайно публика первый спектакль этого театра восприняла как художественный манифест нового поколения. Создатель «Современника» Олег Ефремов позже вспоминал, как после успеха «Вечно живых» театр повёл борьбу за следующую пьесу Розова «В поисках радости». Кроме «Современника», на эту вещь претендовал также Центральный детский театр. «Для «Современника», – писал в 1983 году Ефремов, – эта пьеса была глубоко принципиальной, и я с Квашой пришёл к Розову за окончательным решением. Он жил тогда в келье Зачатьевского монастыря – там устроили большую коммунальную квартиру. Почему-то мы с Квашой захватили с собой градусник. И по мере того как Розов колебался, отдавать нам пьесу или нет, мы измеряли температуру. Она подскакивала то резко вверх – когда Розов отказывал, то вновь понижалась до нормальной – когда он уступал нам. Говорят, когда мхатовцы поставили в своё время «Чайку», то «Дядю Ваню» А.П. Чехов потом всё же хотел видеть на сцене Малого театра. Новое утверждается с трудом. Вероятно, и Виктор Сергеевич, несмотря на любовь к «Современнику», терзался и раздваивался. Пьесу мы сыграли». Впрочем, спектакль «В поисках радости» имел уже меньший успех, хотя в нём очень здорово сыграл тогда совсем ещё юный Олег Табаков. Зато триумф выпал на другую розовскую работу «Летят журавли». Отталкиваясь от пьесы «Вечно живые», Михаил Калатозов в 1957 году снял блестящий фильм, через год получивший Золотую Пальмовую ветвь на Международном кинофестивале в Каннах. В 1960-е годы Розов написал пьесы «Перед ужином», «В дороге», «В день свадьбы», «Затейник» и «Традиционный сбор». Если разбирать только тексты, это были не самые удачные вещи. Другое дело, что Анатолий Эфрос и Олег Ефремов в ходе постановок из многих этих пьес сумели сделать карьеру. Уже в 1967 году драматург получил свою первую мирную награду – Государственную премию. Так власть отметила его инсценировку «Обыкновенной истории» Ивана Гончарова. Вновь популярномть к Розову вернулась уже в конце 1970-х годов после первых постановок пьесы «Гнездо глухаря». Наверное, последней вещью драматурга, всколыхнувшей всё общество, стала его драма «Кабанчик». Она была написана ещё в застойном 1981 году, но впервые в печать пробилась лишь в перестроечном 1987 году. Кто-то из театралов прочитал эту пьесу как историю о застрелившемся сыне взяточника. Но наиболее прозорливые критики расценили «Кабанчика» как осуждение «шестидесятников», которые очень быстро отреклись от прежних идеалов и убили своё будущее. Когда рухнул Советский Союз, Розов встал в ряды обличителей нового режима. Он, кажется, в 1993 году сказал, что будет голосовать за лидера ЛДПР Владимира Жириновского. Потом, уже в декабре 1997 года, драматург подписал письмо с требованием лишить телевизионный канал НТВ лицензии за показ более чем спорного фильма «Последнее искушение Христа». Некоторые лидеры оппозиции после этого поспешили записать Розова в духовные отцы «патриотов». Хотя в жизни не всё так было просто. Я-то помню, как в 1988 году Розов выступал на одном из пленумов Союза писателей СССР и готов был группу молодых прозаиков, в которую входили Сергей Алексеев, Анатолий Буйлов и Юрий Сергеев, причислить чуть ли не к фашистам. Не надо из Розова лепить образ крутого борца, как и не надо упрощать его фигуру. Он умел быть очень разным. Может быть, именно в этом и проявилась главная особенность его натуры. Незадолго до кончины Розов принял с женой решение обвенчаться. Последние месяцы он провёл в хосписе. Умер драматург 28 сентября 2004 года. Похоронили его на Ваганьковском кладбище. У Розова остались сын (он много лет руководил Ярославским ТЮЗом, а потом был режиссёром Центрального детского театра) и дочь, одно время служившая во МХАТе.

 

В. ОГРЫЗКО