В ожидании революции духа

№ 2007 / 9, 23.02.2015

Поэту, прозаику – хорошо. Его талант может вызреть где угодно, на какой угодно грядке, при любых условиях, даже вопреки всему. Критик – совершенно другой порядок. Он не может жить вне литературного контекста, мейнстрима. Во время нашей беседы в прошлом году Сергей Чупринин, главный редактор журнала «Знамя», рассказал мне, что приезжал к нему в редакцию Михаил Попов из Архангельска, показывал свой журнал «Двина». «Хороший журнал, только критики нет», – сказал Чупринин. «Да где ж этих критиков взять то?» – сокрушался Михаил Константинович. Действительно, где? Те, что с именем, давно в Москве. Как-то на досуге принялся вспоминать, и оказалось, что из нашей Архангельской области вышло, по крайней мере, два маститых трудящихся сейчас литературных критика. Это редактор московской газеты патриотического толка «День литературы» Владимир Бондаренко и Евгений Ермолин. Ермолин родился в самой архангельской глубинке, деревне Хачела Онежского района. Окончил факультет журналистики МГУ. Долгое время преподавал в ПГУ, потом переехал в Ярославль, где стал профессором Ярославского педуниверситета. Сейчас Евгений Анатольевич трудится в Первопрестольной. Он ректор Института истории культур, заместитель редактора журнала «Континент», академик Академии русской современной словесности. Автор большого количества литературно-критических и культурологических журнальных статей. В прошлом году состоял в жюри престижной букеровской премии. Ещё в Ярославле Ермолин заразился современной молодой литературой, видит в ней способность к литературному прорыву. Так и до сих пор он старательно опекает молодых авторов и даже в столице постоянно тоскует о родном Архангельском крае. – Литература русского Севера, какая она?

– Начальная глава литературы русского Севера – поморский и олонецкий фольклор. Он, к счастью, не забылся. Кривополенова, Крюкова… Да, в общем-то, ещё даже моя бабушка Прасковья Яковлевна, царство ей небесное, много мне в этом смысле дала. Затем в ХХ веке – сильный рывок к авторской прозе, которая органически вырастает из местной традиции и вступает в контакт с литературной средой своего времени. Его вершины – Клюев, Шергин, Писахов. Затем, во второй половине века, местная литература произрастает уже на сугубо литературной, причём общероссийской почве, очень разной (к сожалению, иногда эта почва явно подпорчена советским стандартом). Характерно, что главные таланты в это время ищут себя в столицах: Абрамов, Рубцов, Личутин… Мне по душе и стихи моего отца, Анатолия Навагина. Нынешний литературный ландшафт Севера (на пространстве от Мурмана до Воркуты) известен мне, увы, выборочно. Михаил Попов, Росков, Дмитрий Новиков, Екишев, Мамаева, Нитченко…

– Чем лично вы обязаны Северу?

– Север – моя родина и постоянный сон моей души. Я и себя считаю в известном смысле наследником и преемником северной культурной традиции. Я в себе, в новой духовной и исторической ситуации, пытаюсь вместить и воспроизвести поморскую ментальность, скрестить её с великой традицией русской культуры, с контекстом культуры мировой. Таковы мои духовные целеполагания. Это означает, например, пафос служения, труда и долга, чувство ответственности, доброжелательную открытость миру, невосприимчивость к шовинизму и ксенофобии, солидаризм как социальный стиль. Кроме того, мне очень дороги люди Севера (и мои друзья, и родные, и знакомые, и просто те, кто встречался и ещё встретится), меня эстетически глубоко волнуют северные горизонты.

– Что такое литература в вашем понимании: досужее развлечение или по-настоящему серьёзное дело? – В России литература и есть Россия. И чем дальше, тем больше. Сейчас почти только в ней одной и концентрируется то духовное начало, которое мы называем родиной. А с другой стороны – максимально рельефно отражается и выражается болезнь духа, поразившая общество.

– Где лучше писателю, в провинции или столице?

– Везде хорошо. Но по-разному. В Москве литературная среда неизмеримо богаче. В провинции, как принято считать, жизнь ближе и времени больше и на жизнь, и на творчество. Иногда я думаю, что самое лучшее – в молодости постранствовать по миру, а потом осесть где-то рядом с великим городом и погрузиться в творчество, перемежая его визитами в редакции и издательства. А когда уже всё главное написано, хорошо вращаться в столичных литературных кругах, собирая восхищённые взгляды (шутка).

– Сидит человек в глубинке, что-то сочиняет, но совершенно не представляет, куда податься со своими творениями. Как ему быть, с чего начать?

– Два пути. Остаться сочинителем-дилетантом, писать для своих друзей и родных – или пробовать разные возможности выхода к читателю. Почти везде в пределах досягаемости есть литературные студии и кружки. Часто неплохие. Есть сайты в Интернете, литературные клубы, салоны и т.п. – тоже неплохая возможность. Далее, литературные журналы, издательства – только не нужно падать духом после первого отказа. Если вам до 35, есть программы Фонда СИЭП, отбор на форум молодых писателей России. А если до 25, то ещё и конкурс на премию «Дебют» даёт возможность предъявить себя. Наконец, никто не запрещает выслать рукопись экспертам премии «Большая книга».

– Чего можно ждать от нового молодого поколения писателей в литературе?

– У меня большой заказ: на революцию духа, на создание новых смыслов и ценностей, новой духовной и культурной общности, объединённой идеалистическими устремлениями, короче – на новую Россию, Россию духа, родину сердца. Я вижу, что есть люди, которые в себе несут зерно этого будущего. И, собственно, поэтому уверен, что прогнозируемое будущее состоится в личном и общинном опыте. Здесь ведь дело не в количестве, а в качестве нового народа.

 

Андрей РУДАЛЁВ
г. СЕВЕРОДВИНСК, Архангельская обл.