Гомеров не видать

№ 2011 / 15, 23.02.2015

Сподобил меня Бог как-то полистать стенограмму IV съезда Союза российских писателей. И такая тоска меня обуяла. Если систематизировать и обобщить выступления моих коллег, картина складывается следующая.

Сподобил меня Бог как-то полистать стенограмму IV съезда Союза российских писателей. И такая тоска меня обуяла. Если систематизировать и обобщить выступления моих коллег, картина складывается следующая.






Виктор БОГДАНОВ
Виктор БОГДАНОВ

В современной России – тысячи литературных талантов. Однако положение большинства из них – близко к катастрофическому. Местные власти писателей как минимум не поддерживают, а иногда даже и притесняют. С другой стороны – в ряды писателей рвётся армия графоманов. С третьей – социум отчасти утратил к литературе интерес, а отчасти – лишён информации и возможности покупать журналы и книги.


В-четвёртых – между собой у литераторов тоже многолетние дрязги и непонимание. В общем, писатели провинциальной России, в большинстве, лишены денег, опеки, возможности печататься, они не имеют ни социального статуса, ни широкого общественного и – тем более – государственного признания. И, несмотря на все эти беды, тысячи авторов – пишут, сотни книг – издаются, десятки журналов и альманахов – усилиями подвижников – выходят.


Да, именно так дело и обстоит. Но вот почему оно обстоит именно так? Кто виноват? Что делать? На эти вопросы мои коллеги отвечают, к сожалению, путано, обрывочно и односторонне. Либо они чего-то не видят, либо о чём-то умалчивают. По сути, в выступлениях писателей красной нитью проходит одна-единственная, традиционная до оскомины, апелляция – к власти. Но, друзья мои, неужели вы вправду до сих пор верите, что «вразумлённая» власть решит наши проблемы?! Простите меня, но это анекдот с бородой.


Лишь некоторые ораторы (В.О. Отрошенко, В.Л. Краковский, В.М. Костин) пытаются нащупать другие камни преткновения и другие причины нашего прозябания, окромя безразличия государства. Но их замечательные мысли тоже фрагментарны и обобщённы.


Мне бы не хотелось, чтобы мои нижеследующие соображения были восприняты братьями-писателями как оппозиционные, опровергающие или осуждающие. Думаю, что, в конечном счёте, мы говорим об одном – о русской литературе. Только под разными углами зрения.



В искусстве хорошее – дурно,


и только прекрасное – терпимо.


Андрей Платонов



Кто в провинции транслирует творческий поток



Мы очень много говорим о писателях, о читателях, о властях, о правильной культурной стратегии… Но где разговор об издателях? Его нет! А между тем издатели и издательства, по определению являющиеся связующим звеном между пишущими и читающими, должны стоять в центре литературного процесса. Более того, на Западе они этот самый процесс двигают и направляют, ибо, извините за низкую истину, вложили в него деньги и материально заинтересованы. Не то у нас.


Москву и Петербург я, естественно, исключаю. А вот в провинции само понятие «издатель» деформировалось и девальвировалось. Потому что издателей здесь практически нет. Кто такой издатель в любом российском городе? Это просто владелец печатного станка (чаще всего – морально устаревшего), продающий этот станок каждому возжелавшему встречному. Какие уж тут концепции, какая литературная политика, какая финансовая база, какая реклама?! И, соответственно, откуда тут взяться литературе, читателю, «процессу»?! Двадцать лет назад, десять лет назад я вопрошал: где издатель? Вопрошаю и сейчас, но до его появления, видимо, не доживу.


Да, в областных центрах есть издательства, выпускающие малыми тиражами замечательные, порой уникальные, книжки в великолепном полиграфическом исполнении. Но все эти предприятия находятся при университетах и печатают не художественную, а специальную и узкоспециальную литературу, на бюджетные, насколько я понимаю, деньги и на полученные авторами гранты. Да, везде они теперь есть: в Омске, в Тюмени, в Екатеринбурге, в Томске… Но это, так сказать, не наша с вами епархия.


Так почему же на миллионный, на полуторамиллионный город, где одних только членов писательских союзов бывает около ста человек, не находится ни единого настоящего издателя? Опять же, на Западе существует огромное количество крохотных издательств со штатом в два-три человека, выпускающих несколько десятков наименований книг в год. Да, они не жируют, порой – перебиваются, но они – есть и играют свою, совершенно определённую и незаменимую, роль в трансляции творческого потока. Одного такого предприятия вполне хватило бы на целый областной центр.



Цена монарших милостей



Ни центральная, ни местная власть литературу не жалует. Но иногда – жалует. Естественно, с выгодой для себя. И вот что из этого чаще всего получается. Газеты, журналы, сборники и альманахи, выходящие под эгидой и при финансовом обеспечении различных администраций, в массе нельзя назвать явлениями художественными или литературными. Это – рекламно-информационные листки вышеозначенных структур. Выстраиваются они по очень простому принципу. Вот наш город Энск. Вот, посмотрите, у нас есть свои художники. Вот, почитайте, у нас есть актёры, музыканты, композиторы. А вот и писатели! Вот – их стихи, вот – рассказики, вот – статейки. Мы их знаем, мы их печатаем, мы проводим с ними работу. Ты читаешь предложенные тебе правильные, хорошие, гладкие тексты, в жанре «школьное сочинение отличника» – и понимаешь, что читать-то здесь нечего, сопереживать нечему, думать не над чем. Всё обставлено какими-то рамками, опасениями, посторонними соображениями. Если ты как автор хоть на шаг отступаешь от принятого, предписанного и ожидаемого – тебя игнорируют, будь ты хоть Пушкиным, хоть Достоевским. В итоге литературный процесс превращается в воспроизведение потока правильной и безобидной серости и посредственности. Зато всё чинно! Зато чиновники ставят галочку о проделанной работе и израсходованных на культуру средствах! Зато есть чем помахать перед заезжими делегациями всех сортов! Но где же здесь литература?!


Самое страшное, что описанную ситуацию помогают создавать сами писатели: ведь редакторами и составителями подобных изданий всегда бывают члены или руководители местных писательских союзов, а не чиновники. Зачем же хаять власть, господа пииты, ежели вы чуть что начинаете с опережением петь под её дудку?


Такова была и остаётся цена «монарших» милостей. Исключения – немногочисленны, долго не живут и лишь подтверждают правило. Действительно, коллеги, не лучше ли тратить силы на достижение вещей чисто юридических – типа Закона о творческих союзах, а не на выбивание материальных подачек, идущих в итоге на репрезентацию посредственности?



Два союза: названия разные, а суть одинаковая



Два общероссийских писательских Союза в большинстве регионов враждуют либо находятся в состоянии вялотекущей конфронтации. А кое-где, как выясняется, они мирно сосуществуют или даже участвуют в совместных проектах. И то и другое – вполне объяснимо.


Большинство литераторов дружным хором твердит одно: никаких существенных, глобальных разногласий между представителями двух Союзов нет и не должно быть. Все споры касаются частных вопросов: в худшем случае – идеологии и политики, в лучшем – разнонаправленной оценки тех или иных явлений и тенденций мировой и русской литературы, тех или иных имён. Ещё бы – точно так оно и есть! Ибо между собой подавляющему числу современных российских писателей делить абсолютно нечего: их эстетика, поэтика, а также, условно говоря, тактика и стратегия их творчества, вне зависимости от принадлежности к Союзу, совершенно одинаковы. Тем более – быт.


А ведь из истории литературы мы знаем, что писательские коалиции, группы, школы почти всегда возникали (и распадались) на основе каких-либо эстетических принципов и предпочтений. Ориентацию Союза российских писателей на некие обобщённые демократические ценности, а Союза писателей России – на ценности почвеннические, даже с большой натяжкой, трудно назвать эстетической программой. Тут-то и зарыта собака! Тут – причина писательской нищеты и бесславия, а не в скупой и равнодушной власти. Однако мои коллеги с маниакальным упорством не хотят этого понимать и признавать.



Журналы, альманахи, книги: полный провал



Те немногие провинциальные издания, с которыми знаком я, думаю, вполне отражают общую картину и преобладающие тенденции литературного процесса в современной российской провинции. Поэтому, а также во избежание обид, называть их не будем.


Начнём с литературной этики. Процитирую выступление томича В.Костина за круглым столом «Писатель в диалоге культур и литератур» в Кемерово. Предлагая создать в Москве литературный журнал провинции, Костин говорит следующее: «Это будет общий для провинциальных литераторов орган, который вдобавок избавит нас от чрезвычайной снисходительности, которая так присуща провинциальным литераторам по отношению к самим себе. <…> …Я говорю о потере нормального критического объективного отношения и к себе, и к своим коллегам по профессии. Вы хорошо знаете, что такое литературное группирование писателей, их размежевание, «смежевание» и так далее… и как часто судьба того или иного литературного произведения зависит не столько от его объективных эстетических качеств, сколько от взаимоотношений между литераторами».






Рис. Александра МАРКЕЛОВА
Рис. Александра МАРКЕЛОВА

Сам я – человек, условно говоря, среднего поколения, но, видимо, мои этические воззрения уже устарели. Откройте практически любое провинциальное издание и прочитайте список его редколлегии. Потом – откройте содержание сборника. Что вы увидите? Ба! Знакомые всё лица: вся редколлегия в полном составе выложила свои произведения urbi et orbi. Иногда эти тексты занимают до двух третей общего объёма издания, а их авторы выступают сразу в нескольких рубриках или разделах. И флаг бы им в руки, в конце концов! Если бы не одно большое но: зачастую большинство этих опусов уступает качеством другим даже в пределах данного журнала или альманаха, не говоря уже об их ценности в более широком контексте.


Предвижу банальные аргументы типа «ведь этим авторам тоже печататься негде». Да, негде. Но всё-таки надо иметь, дамы и господа, пусть не совесть, но хоть какое-то чувство меры, тем паче если вы писатели! А ведь в недавние (охаянные) времена печататься в органе, который ты сам редактируешь или составляешь, однозначно считалось зазорным. Но бедные литераторы нынче, похоже, так обнищали во всех смыслах этого слова, что, конечно, им уже не до таких тонкостей, не до приличий. Так что в большинстве местных изданий прежде всего правит бал узкая группа авторов, чьи литературные и человеческие достоинства, равно и вкусы, к сожалению, далеко не всегда на высоте. Этим фактором определяется в судьбе провинциальной периодики очень многое.


Позволю себе ещё одну цитату – и опять из выступления В.М. Костина. «…Мы сегодня вправе говорить о том, что внутренние силы литературы подорваны, есть внутренний кризис литературы. Ведь, если честно сказать, несмотря на то, что пишется сейчас всего много, качество литературной продукции упало достаточно разительно… <…> …Мы ещё совсем недавно имели праздник литературы на самых различных уровнях и во всей полноте жанрового и стилевого диапазона. Сейчас мы похвастаться этим не можем».


Не вдаваясь в причины, попытаюсь конкретизировать проявления сего «кризиса» в современных изданиях. Сперва по жанрам, потом – по стилям.


С начала XX века и по настоящий день один из самых востребованных, интересных и адекватных современности литературных жанров – эссе. В провинциальной периодике он почти начисто отсутствует. Рубрики «Эссе», «Эссеистика» в большинстве изданий просто нет, такими произведениями, за редким исключением, там и не пахнет! И кому, какому читателю вы хотите быть после этого интересными?! Эссе не пишут – или пишут мало? Нет – пишут! Однако не печатают, и далее станет ясно – почему (тут уже речь идёт не о жанровом, а о стилистическом терроре).


Поэзия. Да, тут урожай получше. Однако всю реку можно, не сильно погрешив, разделить на три потока: клоны Бродского, запоздалые постмодернисты и неистребимые реалисты. Здесь не место подробно анализировать и описывать эти течения – тот, кто понимает, о чём речь, уже всё понял. Главное – индивидуальных, ярко выраженных поэтик, стилей, в конце концов, мировоззрений ничтожно мало, да и не могут они проявиться на куцем пространстве журнально-альманашных закутков, ибо стихотворение любого настоящего поэта всегда живёт и играет всеми красками и смыслами только в контексте литературы вообще, всего творчества автора в частности, на худой конец – в контексте написанных им ближайших нескольких десятков произведений. Это знает всякий грамотный филолог, опытный читатель или сам поэт. Не знают этого только редакторы журналов, печатающие подборочки в три-пять стишков. Но это грех всеобщий, давнишний – даже «Иностранная литература» отступает от него лишь в исключительных случаях. В общем и целом что-то выудить из провинциального стихотворного вала периодически можно. И тут бы – книжку интересного автора в руки! Ан нет! Книжки у таких людей не выходят, или выходят чрезвычайно редко. Что финансируют, к примеру, власти (а писательские авторитеты – рекомендуют к финансированию) – мы уже выяснили ранее.


Драматургия. Полный провал.


Критика. Кое-что попадается, но тоже преобладают два варианта: злобно-тупое охаивание и стирание в порошок «чужих» и неугодных либо слащаво-тупое восхваление «своих» и «вписывающихся». И то и другое, как правило, к собственно литературному или философскому анализу ни малейшего отношения не имеет.


Литературоведение (чаще всего в его обличии выступает чистой воды литературное краеведение) – полный провал. Притом что многие провинциальные университетские города буквально наводнены дипломированными филологами! Приведу конкретный пример. Двадцать лет публикуют и продвигают в массы Аркадия Кутилова. Я уже наизусть знаю его биографию, оригинальный склад его личности, его невписанность в систему, странные обстоятельства его трагической гибели и прочее. Но, ежели это действительно крупный поэт, где хоть одна статья с анализом (или хотя бы попытками анализа) особенностей его поэтики, стиля, творческой эволюции, места в литературе? За двадцать лет – ничего мне не попалось! Одни лозунги, одни байки о его бомжевании, асоциальных выходках и конфликтах с властями. Скушно, смертельно скушно, ребята!.. Вру. Одну статью я всё же читал, но и та больше с уклоном в биографические и социо-политические изыскания, хотя и написана профессиональным филологом. А ведь Кутилов подаётся, в нынешних терминах, как звезда провинциальной и даже вообще русской поэзии. Ну да, пристальный взгляд на «звёзд» обычно приводит к неутешительным открытиям – видимо, дело в этом, не в обиду Кутилову, чьи отдельные стихи действительно прекрасны.


Публицистика. В основном – жалкий лепет, отцензурированный самими авторами даже не на этапе писания, а на этапе, так сказать, внутриутробной жизни. Очень хочу, но не могу припомнить ни единой по-настоящему острой, широкоохватной, с полётом мысли, оригинальными наблюдениями и концепциями, со смелостью статьи на какую бы то ни было тему, по крайней мере, касающуюся современности, за несколько последних лет. Причины – понятны. Сам никак не допишу большой материал на тему «Советская Россия в XXI веке», ибо – не напечатают же. Хотя в Интернете подобные вещи встречаются, и порой простой сетевой пользователь кажется умней, значительней и правдивей записного «бумажного» мэтра от публицистики. И при такой-то немощи вы хотите в нынешнем социуме иметь читателей? Гомерический хохот, простите.


Рецензии. Этот жанр как-то более или менее у нас развился и даже процветает. Но уж шибко он периферийный и практичный. Да, это есть – и это нужно и полезно. Но – всё-таки мелочь, да простят меня рецензенты. Опять же, многое из того, что в первую очередь достойно освещения, из поля зрения рецензентов выпадает – и отнюдь не случайно.


Прежде чем перейти к самому объёмному и показательно-провальному разделу современных провинциальных изданий (проза), несколько слов – о других жанрах и темах. Наиболее интересными, полезными, читабельными на сегодняшний день являются в российской литературной периодике произведения, условно говоря, документально-мемуарного и документально-исторического характера. Различные биографии, воспоминания, исследования, переписки представляют массу уникального познавательного материала, кроме того, в них порой весьма ярко проступают личностные, так сказать, аспекты, начисто отсутствующие в потоке «художественных» текстов. На контрасте с монотонным колоритом остальных рубрик несомненные достоинства этих сочинений выглядят ещё значительней и живописней. Здесь, и только здесь, душа читателя отогревается, интеллект – оплодотворяется, а кругозор – ширится.


Сознательно заканчиваю свой обзор прозой, ибо пример современной прозы очень выразительно показывает: кризис всякого жанра обусловлен прежде всего кризисом (или отсутствием) стиля, а не, допустим, «запросами времени». Итак, ты заходишь в раздел прозы практически любого провинциального издания – и… Герберт Уэллс с Реем Брэдбери отдыхают! Ты попал прямиком в унылую «братскую могилу» (коллективный сборник) образца 1970 или 1985 года! До 90% опусов, размещённых здесь, – это не просто реализм, это именно тот самый махровый реализм социалистический, со всем набором своих характерных признаков и черт, и разве что слегка подштукатуренный новомодными реалиями типа компьютеров и сотовых телефонов. Что это? Откуда? Зачем? В конце концов, почему в таком невероятном количестве? На эти вопросы здесь опять же уместно ответить лишь пунктирно и поверхностно (иначе надо писать целое культурологическое исследование). Тут главное – общее тягостное впечатление: ты погружаешься в омут провинциальных в самом худшем смысле слова излияний, подобных которым и тридцать-сорок лет назад уже понаписано миллионы. Страшно вот что: все эти сочинения, по сути, абсолютно не различимы между собой – как будто их писал один-единственный графоман-супермонстр! Конечно, в первую очередь эти перлы создаются и публикуются теми самыми членами редколлегий, редакторами, составителями, «маститыми» местными «авторитетами» от литературы, о которых мы уже говорили и которые, собственно, всем и заправляют. Однако (воистину чудеса!) и молодёжь недалеко ушла, во всяком случае, другой оптике, другой стилистике в обсуждаемых изданиях выделяются хорошо если задворки и резервации, как диковинным, но небезопасным зверькам, зато «везде у нас дорога» и зелёный свет – авторам школьных сочинений на тему «Как я провёл лето» или «Как я влюбился в Машу/ влюбилась в Пашу». Да, писатели, в большинстве, продолжают «творить» так, словно никакой всемирной литературы никогда не было и нет. Вот только Гомеров среди них что-то не видать! Очень странно, но даже самое мощное и эстетически универсальное явление в литературе XX века – а именно модернизм – русскими литераторами совершенно не прочитано, не понято и не принято к сведению. Что уж говорить о более мелких! Вот и прозябают в журналах и альманахах целые жанры и разделы типа эссе – стилистический террор литературных девственников пощады не знает. Местные корифеи обоих главных писательских Союзов во всех этих вопросах удивительно солидарны и похожи. Всё вышесказанное относится не только к периодике, а и к книжным изданиям и к так называемой «работе с молодёжью». У автора действительно острой, из ряда вон (стилистически, эмоционально, интеллектуально) рукописи, если таковой и появляется, шансы опубликовать её в молодёжном сборнике ничтожно малы. Остаётся только издать её крохотным тиражом за свой счёт – и не надеяться на большой резонанс, тем более – на «вхождение в литературу», ибо почти всё выдающееся утонет в болоте демократической посредственности, а деньги на книгу местечковые администрации или иные структуры и лица выделяют тому, кто правильным слогом излагает правильные истины и правильные ситуации.


Таково реальное положение дел, друзья. И ведь недаром по-советски рапортуют на съездах и конференциях руководители региональных писательских организаций «о проделанной работе», «об успехах», «о талантах» и прочем, вот только инородцы (простите – власти) не дают развернуться всему этому в полной красе. Проще пареной репы: если слышишь единодушные панегирики в адрес самих себя, сопровождающиеся указаниями на врагов и вредителей, – значит, дело обстоит очень скверно. Это индикатор сверхточный.


Справедливости ради процитирую замечательное высказывание, на сей раз – из интервью с переводчиком Владимиром Бошняком в №1 журнала «Иностранная литература» за этот год. «Культура рухнула, причём везде. Нынешние убелённые сединами лауреаты всех степеней пишут так, словно чуть ли не вчера закончили школу и второй месяц обучаются на литературных курсах. Поразительные вещи творятся. Резко деградировали даже те авторы, которые раньше писали вроде бы очень неплохо. Переводить хочется, а нечего». Пусть хоть эта всеобщность описанной печальной ситуации слегка утешит среднестатистического провинциального российского писателя, который на меня, чувствую, уже изрядно обиделся и гневается. Мне стыдно разжёвывать банальные истины сотням взрослых людей, однако – приходится. Поэтому ещё одна увесистая щепотка правды – на десерт.



Читатель и литература – враги писателя



Кроме публикаций, книг, средств, внимания властей, провинциальный писатель претендует ещё и на внимание читателя. Главные виновники, лишающие литераторов этого удовольствия, по их лукавому мнению, – массовая культура и – снова – власти. Может быть, может быть. Однако – лишь до известной (довольно ограниченной) степени. У современного писателя (пожалуй, и столичного – тоже, вообще – любого) есть ещё один конкурент, и он куда серьёзней всех остальных вместе взятых. Это – мировая литература в лице лучших её представителей, выбор которых огромен, неисчерпаем и подавляющ. Но здесь писатели предусмотрительно помалкивают – ведь говорить об этом им крайне невыгодно.


Так вот. Читатель в современной России есть. И его ровно столько, сколько было и будет всегда, сколько нужно. И никто ему ни в чём не мешает, и никто его ничего не лишает и ни от чего не отвлекает. Я сам знаю несколько настоящих, с большой буквы, читателей (кстати, сами они, что характерно, не пишут, по крайней мере, в писатели не лезут). Одним из них уже под шестьдесят, другим – двадцать, доходы большинства из них еле-еле дотягивают до «прожиточного минимума», при этом они регулярно посещают книжные магазины и покупают на последние гроши книги. Какие? Рильке, Хименеса, Цветаеву, Кафку, Пруста, Камю, Платонова… Или – Кундеру, Фаулза, Барта, Синявского… Имена я даю произвольно – думаю, понятно, о чём идёт речь. И они никогда, даже будучи наделены временем и финансами, не купят сборник сочинений местных авторов. Ибо местные авторы, после тех, кого эти читатели уже прочитали, никогда ничего им не откроют, ни на что не вдохновят, ничем не поразят по определению. И детей своих они стараются воспитывать на этих книгах. И они абсолютно правы. Попробуйте – киньте в них камень… Он отскочит и вернётся обратно.


Знаете, коллеги, многие столпы мирового искусства прожили всю свою жизнь в нищете, заброшенности, пренебрежении, однако это ничуть не помешало им создать то, что они создали. Теперь от этих творений кормятся многотысячные армии, целые поколения издателей, интерпретаторов, экранизаторов, коллекционеров и иже с ними. Да, это несправедливо. Но ещё более несправедливо (чтобы не сказать покрепче) требовать при жизни сразу всего (денег, книг, внимания, читателей…), ничегошеньки хоть сколько-нибудь выдающегося не сделав. Что мешает вам тоже создать что-то прекрасное, а? Может, недостаток таланта? Так хоть трудом, работой над собой, по примеру того же Брюсова, попробуйте его компенсировать, а потом уж стенайте и жалуйтесь!


Вот, собственно, и всё. Подведём итоги. Читатель в современном мире есть – и читатель прекрасный. Литература – да, возможно, в серьёзном кризисе. Однако гляньте, какая махина у нас, так сказать, за плечами! Чего ж горевать-то?! Наслаждаться надо, читать побольше и повнимательнее, ребята! Писатели тоже попадаются – пусть не великие, не «глыбищи», но всё же. Вот их и нужно поддерживать, печатать и «рекламировать»! А их давят. Не власти, не масскульт, не читатели – их давите вы, коллеги! Это вы виноваты в пренебрежении к вам властей, это вы виноваты в равнодушии к вам читателей, это вы виноваты в школярской скуке ваших изданий, речей, акций и презентаций, это вы виноваты в вашей собственной материальной и духовной нищете! И никто иной, как вы, не выдерживает конкуренции во всех смыслах ни с «низами» (масскульт, власти, народ), ни с «верхами» (мировая литература)! Потому и стоите с протянутой рукой. Но делайте хоть это скромнее, с достоинством, а не истошно крича на весь универсум! Ибо суть этой горько-смешной ситуации в двух словах исчерпывается старой русской поговоркой: нечего на зеркало пенять…


А хорошего – хорошего в нынешней литературе много, можно даже сказать, навалом. Ведь каждый из нас, конечно же, написал хоть одну умную, точную, самодостаточную, красивую, правдивую – хорошую, в конечном счёте, строку. Но и что же с того? Весь свет, и даже ближайший околоток, восторгаться всякой строкой не прибежит. Оно и к лучшему, ей-богу.

Виктор БОГДАНОВ,
г. ОМСК

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.