ПОЭЗИЯ: Александр АРАПОВ. Как птица от боли…
№ 2001 / 8, 23.02.2015
* * *
Как птица от боли,
Сорвётся строка впопыхах,
Но тут же остынет,
Как только забрезжит на гранках.
Опустятся крылья,
Замрёт мой отчаяннный взмах
Над миром из масок,
С которым душа не в ладах.
Так хочется, чтобы
Хотя бы на треть — наизнанку.
…А думалось — бал,
Оказалось же — просто гулянка.
И кажется выцветшим платьем
Мой месяц сентябрь.
На крик мой зелёный
Откликнулось жёлтое эхо.
Всё те же деревья, надежды —
Сменился лишь кадр:
Тогда я смеялся,
А нынче уже не до смеха.
* * *
Не приду, не обниму,
Кончено! Пора расстаться.
Это после я пойму —
Ни вернуть, ни докричаться.
Это после мне бежать
За тобою, заоконной.
После — мучиться и ждать
С тихой болью потаённой.
Это после день, как ночь,
Так нахлынет — сердцу жарко.
И ничем уж не помочь —
Ни советами, ни чаркой.
Вьюги, города, мосты…
Словно выход из забоя,
Я найду тебя, а ты
Покачаешь головою.
ОТЕЦ
Звездой высокою дыша,
Любуясь этим миром нежным,
Он вдруг почувствовал, как прежде,
Что жизнь чертовски хороша.
И улыбнётся, снег топча,
Какой-то радости поверив.
И, валенками постучав,
Весёлый, скроется за дверью.
* * *
Нам не простят наивной простоты,
Нам отомстят за долгое молчанье,
За чистый слог, за белые листы,
За детское, не к месту, восклицанье.
Нам ничего на свете не простится —
Ни эта жизнь без глубины и дна,
Ни эта, на руке, живая птица,
Ни эти, за рекою, имена.
* * *
Какова она, мужская доля? —
С чёрною тоскою под крылом
Не кататься по полу от боли —
Петь лихую песню за столом.
Затихать, как море в час отлива,
Строить новый домик на песке,
И ходить по краешку обрыва
С верою, зажатой в кулаке.
* * *
Я в гости приду к дяде Косте вечерней порою.
Пока дядя Костя заваривать будет свой чай,
Прости меня, Господи, всё же я дверь приоткрою
Немножно совсем, и пусть думает, что невзначай.
Как жил я на свете? Наверное, глупо, беспечно.
Куда я глядел? Ведь сегодня опять не уснуть —
В передней стоит она в платье своём подвенечном,
Смущённая чуть и такая красивая — жуть.
Стоит перед зеркалом в тесной избе деревенской —
Свежа, словно утро, и, словно пушинка, легка.
Тревожно, наверное, ей перед участью женской —
Скользит, задевая неведомый воздух, рука.
Да что же со мной просиходит?.. Такое волненье…
Вся дума о ней, а беседу о чём-то веду.
…Спасибо за чай, дядя Костя, и за приглашенье.
Где шляпа моя? Не болейте… Конечно, приду.
Уйдёт она завтра кому-то в красивые жёны,
Всю свадьбу не буду я глаз от неё отрывать,
И песню спою, где завидуют счастью чужому,
И может случиться, жених будет мне подпевать.
* * *
Засыпаю… Ехать долго.
И не виден окоём.
Мимо зданий, мимо Волги
Засыпаю на потом.
И качаются надежды,
И слипаются глаза.
Едем от себя, от прежних,
И не ехать нам нельзя.
Ждать уже невыносимо.
Каждый верит — счастье с ним.
Проплывает поле мимо,
М и м о, ставшее родным.
Купола летят и рощи,
Пруд, как лезвие, блеснёт.
И храпит вагон наш общий,
Жёсткий, в общем, но сойдёт.
Засыпаю…
Ехать долго…
Или, может, полверсты…
…Снятся красные цветы.
Боже мой, откуда столько?
* * *
Я не знаю ещё, как живу…
Как живу ещё, не понимаю…
Утром воздух сырой обнимаю,
И не верится, что наяву.
И вставать тяжело-тяжело.
И так больно от белого света.
Неужели всё это со мной?
Неужели со мною всё это?
* * *
Как парное молоко,
Осторожными глотками
Пить свободно и легко
Синий день под облаками.
Тихим счастьем нелюдим,
Тайники свои проверить.
Верить — всё-таки любим,
А что всё не так — не верить.
1937-й
…И молчали и эти, и те,
И учили деетй немоте.
А не то — в Соловки на года.
А не то — ни суда, ни следа.
В ночь-полнось подъезжал “воронок”.
И ни Бог, и ни чёрт не помог.
Убиенных безмолвны уста —
Ни могилы тебе, ни креста.
* * *
В холодном тамбуре ночном
Курил…
Курил и плакал долго.
А после слёзы кулаком
Он вытирал на верхней полке.
И было душно в темноте,
Где в тесноте, да не в обиде.
Лицо он поднимал к звезде
И никакой звезды не видел.
Летела за окном луна,
Шумела за окном эпоха…
Хотелось друга, и вина,
И понимающего вздоха.
* * *
Друзья! Как сочен этот день!
Ей-богу, пахнет мёдом!
Полна минута всклень
Народом, огородом.
Прекрасна суета,
Когда не врозь, а вместе, —
У всех свои места,
Как в духовом оркестре.
Прекрасно — от трудов
На землю повалиться.
Пусть мне среди стволов
Любимая приснится.
* * *
…И щека прикоснётся к щеке.
И рука встрепенётся в руке.
Обнимать её, так обнимать,
Словно будут её отнимать.
Без неё невозможно душе.
Без неё и не жить-то уже.
Обнимать её и повторять:
Я-то знаю, как счастье терять.
* * *
Дорога за тёмной оградой,
Где спит огород,
Она баламутит,
Пьянит, как вино молодое.
В дорогу собрался
Родной деревенский народ.
— Куда вы?
— А в город…
Как будто к ручью за водою.
Останутся избы без окон
Как будто без глаз,
Крылечки листвой
Занесёт золотою
За осень.
Наплачутся кошки бесхозные,
И в первый класс
Пойдёт один мальчик,
А завуч надеялась —
восемь.
* * *
Кто нас привёл в горчащий лабиринт,
(А что горчащий — мы узнали после),
Кричим, а жизнь проходит где-то возле,
Нам на глаза накладывая бинт.
* * *
Перед зеркалом долго стоял
И смотрел на себя бестолково.
Я, конечно… Но я не узнал,
Не признал себя, честное слово.
Всё моё, и морщинка моя,
Но во взгляде так много чужого.
Словно кто-то глядит на меня,
Вопрошающе, строго, сурово.
Словно кто-то, а вовсе не я,
Там стоит и разводит руками.
И какая такая стена,
И когда она встала меж нами?
* * *
Обездоленность, несчастность
В тёмной ярости пурги.
Ни смириться, ни забыться,
Ни укрыться от тоски.
И молю: пошли, Всевышний,
Веры, ласки и добра,
Быть услышанным собою
В эти злые вечера.
Чтоб, простив, меня коснулась
Та, кем я ещё храним,
Чтобы жизнь не показалась
Горьким вымыслом чужим.
* * *
Ну что ж, лысею и линяю
И, кажется, лицо меняю.
А что там, на моём лице?
А это осень на крыльце.
г. САРАНСК
Александр Васильевич Арапов родился в 1959 году в селе Чиндяново Мордовии. Окончил в 1983 году факультет журналистики МГУ. Первая книга стихов на эрзянском языке “Голос” вышла в 1990 году. Сейчас в Мордовском издательстве готовится к печати его сборник на русском языке “Взмах”.
Добавить комментарий