Анти-искусства у нас и так навалом

№ 2022 / 3, 28.01.2022, автор: Светлана ЛЕОНТЬЕВА (г. Нижний Новгород)

Культура – это не прилагательное. Это то, что рифмуется с красной строки. Если раньше понятие культура – вписывалось в некий прогресс, в движущуюся силу, ибо обществу нужны были примеры героев, цели и задачи, то сейчас после девяностых и тем более нулевых лет для общества потребления понадобились иные понятия – это синтез оригинальности, креативности, некого спича, громкого голоса, чтобы перекричать всё иное. Особенно классику. Её стиль. Её основы.

Помните, как ворвались в выставочные залы вместо привычных картин художников в рамочках некие инсталляции? Это могла быть тёрка с овощами под стеклом, горы бумаг, платье из пластиковых бутылок, очистки картофеля, коробки, банки. Что в сочетании называлось «креативом». И сегодня, к сожалению, эта тенденция в искусстве закрепилась прочно (и порочно?), что можно сказать, например, об Урсе Фишере из Лос-Анджелеса – самом топовом «креативщике»? Да, его инсталляции хорошо продаются. Скульптуры вызывают интерес. Выставки самые доходные. А теперь одна из его работ –«Большая глина №4» – находится в Москве: вот, как описывают эту 12-метровую инсталляцию: «запечатленный в громадном размере обычный рабочий материал в самом начале обретения задуманной формы — знак незавершенности, преображения и становления», «олицетворяет саму суть творчества, в процессе которого художник придает новый облик не только материи, но и миру вокруг».

Но это не само творчество, а лишь его глино-образная суть. То есть сам сор, из которого по-Ахматовски растут стихи. Одуванчик, ромашка, зверобой и чертополох. Это не преобразованное Нечто во Что-то. Скорее Ничто, превращённое в Ни во что. Некая биомасса. Коричневого цвета.

То есть анти-искусство. Но не супер-искусство.

Этого анти-искусства у нас и так навалом. Некая биомасса не ставших искусством театральных постановок, кинофильмов, повестей и, что греха таить, стихотворений. Подчас неудобно сказать: ну ты и бездарь! Ибо ответят: сам такой. Или от такого слышу.

Но ведь у нас было искусство! Если говорить о скульпторах – это Вера Игнатьевна Мухина («Плодородие», «Рабочий и колхозница»), Евгений Викторович Вучетич (Родина-мать), «Булыжник — оружие пролетариата» — скульптура, выполненная советским скульптором И. Д. Шадром в 1927 году из гипса и в 1947 году отлитая в бронзе.

Отчего бы не поставить памятник и не назвать его «Памятник тем, чьи памятники были снесены в Европе» или «Скульптура, посвящённая разбитым скульптурам, убранным с пьедестала, перенесённым, выкорчеванным, истреблённым»!?

Ставить исторические знаки, памятники на площадях, улицах – эта традиция, придуманная не нами. Так повелось издавна. Из самых корней истории до нас первыми прапамятниками дошли знаменитые древнеегипетские пирамиды. И возвышаются они в лучах жёлтого солнца. Опалимые, нещадно терзаемые ветрами с четырёх сторон.  Древний Рим не скупился на конные статуи своих императоров, любовно воздвигал мемориальные арки, тугие каменные колонны. Глаза разбегаются от их размеров. Величия. Средневековая Европа мной воспринимается через кресты на памятных местах, Здудический каменный крест, который был по легенде утоплен в землю, но вдруг сам вышел на поверхность и, сказывают, продолжает «расти». В Индии, все знают, есть храмовые комплексы, высеченные в скале, на Руси строили храмы-памятники. Меня волнует вопрос незримых ворот и арок, это словно попадание в иное измерение, в огнедышащую духовность. Чистилище. Медный всадник в поэме Пушкина сходит с пьедестала и делает объезд вкруг Питера. Памятники – это сакральное, руническое. Не трожь – отмстит!

У создателя каждого памятника, как у хорошей книги, есть автор.

А у сносителя, истребителя, уничтожителя имя одно: Герострат.

Тогда почему и для чего сносятся памятники. Что за мода такая? Или памятник в наше время – это один из символов власти? Меняется власть – меняются памятники. И чем памятники страшны, если их убирают, вывозят, крошат, рубят, дробят, сносят? Я не говорю о памятниках, искажающих правду, истину, смыслы. Я говорю об исторически верных, победоносных. О тех, что по справедливости людской и Божьей находятся на своём месте. Памятники Шопену, Баху, Моцарту, Пушкину, Достоевскому, памятники воинам, стелы героям.

Вот представьте я – маленькая, живу в городе Красноуральске. На площади памятник Ленину. На высоком постаменте всегда были две надписи про электрификацию и годы жизни В. И. Ульянова. В 1991 году эти надписи сбили. Как звёзды. Меня удручает иное: зачем убрали надпись? Также точно сделали с памятником в г. Саки в Крыму. Сама была там, в прошлом году, видела, фотографировалась.

Решила представить аллегорически, хотя бы на один день, что восстанавливается справедливость, памятник маршалу Коневу вернули обратно на место. На своё. Законное. В Праге в районе Бубенеч на площади Интербригад! А ещё несколько памятников ему взяли да по доброй воле установили в других местах Чехии. Например, в Либереце, Пльзене. И в Карловы Вары бы не ездить лечиться, пока там не будет памятников нашим героям. И пиво чешское не покупать до тех пор, пока справедливость не восстановится. И не есть ничего чешского, не пить, ни одного глотка. Из Косова (представила также аллегорически) надо убрать памятник Клинтону, перевезти его мягонько так восвояси. Там же, в Сербии я бы не поскупилась на мемориал. Всю бы Европу обнесла правильными и нужными памятниками, иначе ничего бы не покупала у них – ни машины, что миллионным количеством продаются у нас в России в многочисленных автосалонах от Калининграда до Владивостока, а денежки-то куда текут рекой, не в карманы ли чужие? В Ливии бы в центре Триполи памятник многомученнику, принявшему тяжёлую смерть, изнасилованному Муаммару Каддафи. И на каждом рыдающем камне – стихи о нём, пламенные, горячие. Стихи-предупреждение, стихи-эпитафии, стихи: о, горе тому, кто убил человека такой возвышенности, такой скалы, такой вершины! А ещё в Сирте! Да будет мир и свобода, да будет пусть прежнее умиротворение в странах Ближнего Востока, в Персии, в Иране, Ираке. Да будет так.

 

А памятники – это символы эпохи. Символов на самом деле немного. Но они должны душу греть. Они каноничны. Незыблемы. Как заповеди. Как, откуда еси. Они, как «Слово о Полку».  Вот есть и всё тут. Конечно, можно обвинить меня в комсомольском задоре. Сказать – сними розовые очки.

Так они, розовые, внутри зрачков.

Думаю, что именно на это надо направить средства. На искусство настоящее, а не на экспресс-искусство, ноу-хау, выпендрёж. Да ещё такой дорогой и напротив Кремля, на Болотной набережной.

Либо находимся мы на территории распада искусства? А настоящее искусство иное – оно «чувства добрые пробуждает» по-Пушкински, волнует, призывает к созерцанию, доброте. Примирению.

Что у Фишера призывает к примирению? Скульптуры с вытекшими мозгами? Без головы. Кучи грязи? Что вызывает боль, сострадание, где катарсис?

На одном ноу-хау далеко не уедешь. На китче и скандале тем более. Ибо внутри всего – пустота и добывание денег. Более ничего.

Пребывание в самораспаде и призыв к нему – это не есть правильно. Правильнее – путь вперёд. Пусть будет памятник не очень раскрученного, но талантливого автора. Не всем известного, но гениального. Вот к чему призываю. За что борюсь.