«Цветаевских дитя строк…»

Рубрика в газете: Литературное наследие – XXI век: Имена и Фигуры, № 2024 / 26, 12.07.2024, автор: Максим БУРДИН
Анжелика Бродникова

Страница автора на сайте «Поэзия.ру»

 

Жительница города Барнаула, историк по образованию Анжелика Бродникова – одна из тех чутких, утончённых поэтических натур, чьё пристрастие к стихосложению пришло от большой любви к классической литературе, заботливо привитой старшим поколением ещё в раннем детстве.

«Помню, как мама следила за почтой, ждала «Литературную газету» и прочитывала её от корки до корки. Мама часто читала стихи вслух сама, включала проигрыватель с виниловыми пластинками, где, опять же, читались стихи и исполнялись романсы на стихи признанных поэтов», – вспоминает автор.

Мама поэтессы, учительница русского языка и литературы, помогла ей открыть для себя неисчерпаемые глубины наследия Серебряного века и по-настоящему проникнуться гением Александра Блока, Анны Ахматовой и Марины Цветаевой. «Я цветаевских дитя строк, / И в душе живёт её слог», – пишет о себе в одном из стихотворений Анжелика Бродникова, чьё творчество и вправду продолжает лучшие традиции русской изящной словесности с её чеканной силлаботоникой, музыкальностью и эмоциональной наполненностью содержания.

Писать стихи автор начала ещё в 1995 году, но до недавнего времени не относилась к своему увлечению стихосложением с достаточной серьёзностью. Творческое хобби уходило на второй план по сравнению с ответственной и очень насыщенной трудовой деятельностью. По окончании Алтайского государственного университета она много лет проработала учителем истории, затем в течение семи лет была директором одной из школ в Усть-Калманском районе Алтайского края, получив звание «Почетный работник общего образования», а после перешла на муниципальную службу – занимала должность заместителя главы местной администрации, курируя вопросы социального обеспечения, образования, культуры и здравоохранения. Однако и в рамках чиновничьей должности творческая натура неудержимо рвалась наружу – особым пристрастием стала реконструкция древнерусских праздников с полным погружением в старину, с точным воспроизведением атмосферы традиционного славянского базара с его калашными, обжорными, медовыми и рыбными рядами. Подобные городские мероприятия были масштабным креативным детищем Анжелики Бродниковой – от сценария праздника до забавных присказок-зазывалок, которыми рыночные торговцы привлекали внимание гостей фестиваля.

 

 

К пятидесяти годам поэзия стала захватывать Анжелику Бродникову всё больше, став, наконец, неотъемлемой частью жизни: «Строки приходят сами собой, чаще ночью, я лишь тороплюсь их записать», – делится автор минутами вдохновения. И это таинство создания стиха, его необъяснимое самозарождение в недрах подсознания стало для автора одной из ключевых тем творчества:

 

Вновь мысли потекли строкой неровной.

Перо черкает, утончая мысль,

Тебе, поэт, Бог доверяет Слово.

Будь осторожен: Слово – это жизнь.

 

В нём и призыв мечты, и боль признаний,

В нём чётко время отчеканивает шаг,

В нём пытки жутких осознаний

И звук блестяще-звонких шпаг.

В нём мысль приобретает форму,

В нём ищем мы причину быть.

Встаём на Слово, будто на платформу.

Найдя опору, продолжаем жить.

 

В основном делая акцент на вдумчивой философской и любовной лирике, поэтесса тонко, прочувствованно рефлексирует свои душевные состояния, задаётся базовыми мировоззренческими вопросами, анализирует пройденную часть жизненного пути и в лабиринтах грёз и мечтаний пытается приоткрыть непроницаемую завесу будущего. В своих творческих поисках автор создает хорошо запоминающиеся, чётко визуализируемые образы, как, например, в одном из лучших своих стихотворений, где разговор с жизнью подобен беседе с воплощённой музой, что так часто встречается в стихах классиков Серебряного века, тяготевших к символизму и ярким, осязаемым метафорам:

 

Вернулась жизнь. Причины не искала,

А просто распахнула настежь дверь,

И мне сказала: «Знаешь, для начала

Ты просто так в меня поверь».

 

Уселась в кресло, улыбнулась ярко

И налила себе бокал вина,

А я в сторонке тихо наблюдала:

Неужто настоящая она?

 

Я не ждала. Я думала, всё в прошлом.

Причин возврата не могла понять,

Но думать захотелось о хорошем

И верить в жизнь, и веры не отнять.

 

Она ж развеселилась, рассмеялась

И потянула в танец за собой,

И я немедля ей повиновалась.

День наступал, и уходила боль.

 

По праву считая себя духовной наследницей любимых поэтесс минувшей эпохи, Анжелика Бродникова избегает наносного, сиюминутного, обращаясь к вечному, незыблемому в человеке – в особенности если речь идёт о поэте. «О, мир! Поэту нет здесь места. / Он ведь не впишется в стандарт!» – сокрушается автор о нравах современного общества, где так много цифр и технологий, но так мало места для души. Цинизм и приземленность текущей жизни коробит и стесняет её возвышенную творческую натуру, восстающую против упрощенчества:

 

И всё нежнейшее здесь «классно»,

Что непонятно, значит – «бред».

И всё-таки, как нитью красной,

Поэты в душах прошивают след!

 

Цветаевская строка в самом деле живёт в творчестве автора, особенно когда речь идёт о любовной лирике, которая заслуживает отдельного внимания. Когда тонкая материя переходит в сферу сердечных чувств, строки поэтессы приобретают особую многогранность оттенков, образы становятся ещё ёмче и точнее, заставляя читателя в одной строке разглядеть всю гамму романтических переживаний, которую можно было бы излагать во множестве разнообразных слов:

 

Друг, ты помнишь, два года назад

Тёплый май шелестел словами?

Помнишь, друг, мой восторженный взгляд,

Распластавшийся закатом мир пред нами?

 

Уходящий день пророчил лето,

Помнишь, друг, мечталось нам о чём?

Я тогда до самого рассвета

Утопала в имени твоём.

 

Последняя строка выглядит особенно по-цветаевски и звучит мощным завершающим аккордом, так называемой «кодовой строкой», которая точно попадает прямо сердце, заставляя его сладостно замирать от собственных ассоциативных воспоминаний. Как и в поэзии Марины Цветаевой, в любовной лирике Анжелики Бродниковой много затаённой грусти, ностальгической тоски о прошлом, об утерянном. Тема скорого расставания и умирающей любви поднимается автором, например, в стихотворении «Предчувствие», где гнетущую атмосферу нелюбви создают и тревожный свет лампы, и подтаявший снег на крыльце, и ощущение неумолимого времени: «Мне страшен год этот новый…». Слова звучат как страшное новогоднее пророчество самой себе:

 

И по-новому, как-то странно

Ты посмотришь мне вскоре вслед.

И начнётся вот так нежданно

Полоса моих новых бед.

 

В то же время, несмотря на меланхолические, и даже временами трагические веяния поэзии Серебряного века, в стихах автора находится место и доброй иронии, и светлой радости, и всеозаряющей надежде, без которой невозможно двигаться по тернистой дороге жизни, верить, творить, смело глядеть в будущее:

 

Смотрю вперёд с надеждой новой

И вижу свежий мой расцвет,

И вижу ветер непокорный,

И шум волны, и яркий свет.

 

Свет пробуждения от печали,

Свет ясных мыслей, новых слов.

И потечет шлейфом вуали

Канва сложившихся стихов.

 

 

Что отличает Анжелику Бродникову как личность – это её неувядающий интерес к окружающему миру, готовность к новым впечатлениям, страсть к путешествиям. Вместе с семьей она побывала в Европе, Азии, странах бывшего СССР. И, подобно Цветаевой, когда-то вдохновлявшейся итальянским побережьем, Коктебелем и Прагой, автор создаёт свой образ полюбившейся страны – Греции:

 

Черепичные крыши Европы.

Белоснежные стены домов.

Сочный вкус переспелых оливок

Дарит родина первых богов.

 

Эмоционально насыщенная палитра, изящество образов, разнообразие оттенков и полутонов – вот что выгодно выделяет талант автора на фоне других современных поэтов-традиционалистов, определяя индивидуальность стиля и глубину содержания, что, безусловно, завоюет сердце неравнодушного читателя.

 

Максим БУРДИН,

издатель, писатель, публицист,

общественный деятель

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *