Высоты Бориса Лавренёва

№ 2011 / 41, 23.02.2015

В со­тый раз по­го­во­рим об эк­ра­ни­за­ци­ях. Речь пой­дёт о под­лин­ной ли­те­ра­ту­ре, хо­тя и по­лу­за­бы­той.
Но­вый фильм ре­жис­сё­ра Ген­на­дия Ива­но­ви­ча По­ло­ки «Око за око» – эк­ра­ни­за­ция клас­си­че­с­кой по­ве­с­ти Бо­ри­са Ла­в­ре­нё­ва.

В сотый раз поговорим об экранизациях. Речь пойдёт о подлинной литературе, хотя и полузабытой.


Новый фильм режиссёра Геннадия Ивановича Полоки «Око за око» – экранизация классической повести Бориса Лавренёва. Фильм о том, как русские, да и все будущие советские люди истребляли друг друга на гражданской войне, когда линия фронта проходила прямиком через избы и квартиры, через семьи. Получился фильм-антиштамп. Этим он и оглоушивает. Режиссёр проникает в эпоху, не считаясь с политической конъюнктурой. Он на неё плевал с высокой колокольни, с которой снимал разноцветье базара в провинциальном городке на границе России и Белоруссии.


Неужели про гражданскую войну можно снимать не тремя аккордами, не четырьмя штампами? О самом влиятельном штампе нашего времени в начале 90-х написал Борис Чичибабин:







Мне чужд азарт пьянчуг и краснобаев,


цвета знамён сменивших на очах,


в чьих святцах были Ленин и Чапаев,


а нынче вдруг – Столыпин да Колчак…







Борис ЛАВРЕНЁВ
Борис ЛАВРЕНЁВ

Это неправда, что в советском кино белых показывали сплошь чудовищами. В литературе о гражданской войне тон задавали Шолохов, Лавренёв, Фадеев, Вишневский. Агитационная карикатурность считалась дурным тоном. Полковник Бороздин из «Чапаева» – трагическая фигура, нисколько не шаржевая. А офицеры из «Оптимистической трагедии», с которыми расправился Вожак – разве мы им не сочувствуем? А есаул Калмыков из «Тихого Дона» – неужто это карикатура? «Око за око» заставляет вспомнить ещё один старенький фильм о гражданской – «Звёзды и солдаты» Миклоша Янчо. Там показана механика убийства, каратели с обеих сторон линии фронта. Одним из авторов сценария советско-венгерского фильма был ярый коммунистический охранитель Г.Мдивани. Между прочим, «догматик» Мдивани и в «Моём дяде Мише» показал себя куда более мудрым летописцем русской смуты, чем авторы современного «Колчака» – компьютерно принаряженного, цветного, но слишком чёрно-белого… Вот эсеров, анархистов в советском кино действительно частенько показывали негодяями с перекошенными лицами. А на белых смотрели с грустью, с уважительным сожалением. Если приглядеться даже к фильму «Клятва» (официознее – некуда!), мы заметим, что мраморный герой Боголюбова мог бы в годы гражданской сочувствовать белым. А вот троцкистам – никогда! И мы видим, как в тридцатые он врастает в советскую жизнь, становится её созидателем.



Лавренёв успел повоевать и в царской армии, и за белых, и за красных. Без него невозможно представить ни литературу, ни кинематографию ХХ века. «Сорок первого» экранизировали дважды – и оба раза ярко, незабываемо. А ещё – «Рассказ о простой вещи», «Седьмой спутник». По «Седьмому спутнику» полвека назад снимали и кинофильм, и телеспектакль. Первым заявку на экранизацию «Седьмого спутника» пробил именно Геннадий Полока, но от съёмок его тогда оттеснили. Вышел фильм, в котором главную роль играл Андрей Попов, а в телевизионной постановке – Георгий Кольцов, чья арестантская судьбина перекликалась с биографией героя. Это были серьёзные, заметные работы, но золотую жилу лавренёвской прозы они не исчерпали. И вот настало время третьей, решительной, экранизации.


И свершилось: новый фильм поднимает нас на уровень проблематики, которая интересовала Лавренёва, отрывая и от комиксов «про антисоветского бычка», и от системы запретов советского времени. В фильме, наполненном расстрелами и сиротством, посверкивает юмор, есть актёрские репризы, напоминающие про «Республику ШКИД» того же автора. Суматоха смуты трагикомична. Геннадий Полока знает толк в балаганной эстетике, но в этой работе она скромно вплетена в строгую повествовательную канву.


Фильм уже отмечен призами за актёрский ансамбль. Я бы выделил три работы.



Огромная, тяжеленная роль досталась Михаилу Пахоменко – актёру Калужской драмы. Весь фильм для неприкаянного героя – хождение по мукам. На его глазах расстреливают «бывших» только за происхождение – после покушения на Ленина. Кажется, не может быть человека несчастнее, а старик Адамов щурится на солнце, как ребёнок, и не ожесточается. Генерал-правовед, искупивший классовые грехи на должности тюремной прачки, он оказывается в Красной армии.


Победой фильма стал и Владимир Гостюхин. Его герой – суровый человек с мандатом революции – силён и слаб. Он и железный комиссар в кожанке, и «белый ворон» – это давняя тема Гостюхина. Герой Лавренёва значительно моложе актёра, образ пришлось приноровить к фактуре актёра. Получился человек более опытный, более горемычный… Когда ещё показать себя актёру, как не с такой литературой и режиссурой?



Пожалуй, лучшую свою роль в кино сыграл Эрнст Романов – актёр, который смолоду умел изображать стариков. Снимался он часто – то и дело захаживал в посредственные кинокартины то следователем, то подследственным, то начальником, который поддерживает или охаивает главного героя. «Око за око» показал, что актёр способен и обриться наголо, и создать характер старорежимного гордеца от утробы до рефлексии. А мы уж и не ждали.


У актёров получилось главное: они поднялись на высоты настоящей литературы и засели там с маузерами под командованием режиссёра, который воюет в кинематографе уже полвека. Как удалось Полоке отбросить инерцию собственной маститости и сочинить фильм, который будут смотреть и во второй половине ХХI века? Будут, как миленькие – ведь смотрят сегодня «Республику ШКИД», а «Око за око» той давней картине не уступит. Надеюсь, что и через 50 лет сохранится русское офицерство.



Россия – страна воинская. Сегодня многие хотят из воинской превратить её в бандитскую – и, к сожалению, им многое удаётся. А Геннадий Полока объясняется в любви армии, офицерству. К чиновникам и барышникам он относится с куда меньшим уважением – как и Лавренёв. Грустно, что сильный, выдающийся фильм не вышел на широкий экран. Он должен стать большим событием, он этого достоин, но… не пойдут миллионы зрителей в кинозалы на «Око за око». Просто-напросто возможностей таких у них не будет: фильм не стал афишным для кинотеатров. То ли прокатчики – «лихие супостаты», то ли аудитория одичала. Надежда – на домашние просмотры. Возможно – на телеканал «Культура». А центральные, общедоступные телеканалы такое кино показывают, как правило, только под утро.


А проза двадцатых-тридцатых годов ещё найдёт аудиторию помимо студенческой и филологической. Она и сегодня высекает огонь, и вихри враждебные всё ещё веют над нами.

Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.