Время Базаровых
№ 2012 / 11, 23.02.2015
Год 2012 – юбилейный для явления, обозначившего начало негативного отображения в литературе «революционеров и протестантов», разоблачавших на свой страх и риск отсталость имперского строя
– Прежде молодым людям приходилось учиться…
А теперь им стоит сказать: всё на свете вздор! –
и дело в шляпе. И в самом деле, прежде они просто
были болваны, а теперь они вдруг стали нигилисты.
П.П. Кирсанов
– Исправьте общество, и болезней не будет.
Е.В. Базаров
(Из романа И.С. Тургенева «Отцы и дети»)
Кто неправильно застегнул первую пуговицу,
уже не застегнётся как следует.
И.В. Гёте
Год 2012 – юбилейный для явления, обозначившего начало негативного отображения в литературе «революционеров и протестантов», разоблачавших на свой страх и риск отсталость имперского строя и начавших борьбу за свободу личности от общества, чтобы затем насильственно упростить жизнь в обществах, созданных по-новому. Появившийся 150 лет назад в февральской книжке «Русского вестника» за 1862 год роман (повесть) И.С. Тургенева взбудоражил всю читающую публику, разделив её на сторонников, противников и умеренных в оценке главного героя-нигилиста Базарова1. «Я не запомню, – писала в «Воспоминаниях» А.Я. Панаева-Головачёва, – чтобы какое-нибудь литературное произведение наделало столько шуму и возбудило столько разговоров, как повесть Тургенева «Отцы и дети». Можно положительно сказать, что «Отцы и дети» были прочитаны даже такими людьми, которые со школьной скамьи не брали книги в руки».
Роман вызывал негодование и восторг, влияние его на общество оказалось глубоким. Доходило до комизма. Панаева продолжает: «Иные барышни пугали своих родителей тем, что сделаются нигилистками, если им не будут доставлять развлечений, то есть вывозить их на балы, театры и нашивать им наряды. Родители во избежание срама входили в долги и исполняли прихоти дочерей».
 |
| «Отцы и дети». Базаров. Художник Д.Боровский. 1980 г. |
В различных по направлению журналах того времени ведущие критики и обозреватели литературы выступили со своими отзывами о романе: в «Современнике» М.А. Антонович со знаменитым «Асмодеем нашего времени», в «Русском слове» Д.И. Писарев с «Базаровым», во «Времени» Н.Н. Страхов со статьёй «Отцы и дети И.Тургенева». Страхов считал нигилизм бесплодным течением общественной жизни, Антонович обвинял автора романа в клевете на молодое поколение, Писарев уверял в том, что для настоящих базаровских дел ещё не наступили времена. И ещё много лет сполохи от столкновения мнений в литературе высвечивали роман Тургенева и главного его героя. А затем образ Базарова обронзовел в школьной программе. И иногда появлялся на театральной сцене.
Но вот, вероятно, учитывая приближающийся юбилей, тот роман выбрали для обсуждения (?) на первом ток-шоу «Игра в бисер» телеканала «Культура» 15.11.2011. В вольном переводе с английского на русский ток-шоу, наверное, можно понимать как пышное разговорное зрелище. Организаторы собрали мудрецов и предложили им попытаться спроецировать на современную жизнь обсуждаемое (не до конца постигнутое) литературное произведение и обнаружить «новый смысл в привычных взгляду вещах». Соответствует ли здесь форма и содержание? Не напоминает ли подобное смешение танцы в алтаре. Или так вот играючи надеются приобщить телезрителя к «смыслам» и возбудить интерес к чтению классики. По мне бы Богу Богово, а лицедейство Кесарю. Ну, ладно, организаторы зрелищ – народ умный и современно чувствующий.
На том шоу меня сразу удивило заявление приглашённого туда мудреца П.Басинского2: оказывается, «Отцы и дети» – это роман обо всём, он наиболее полно и ёмко отражает русскую жизнь девятнадцатого века. «Там вся русская жизнь показана». Открытие знатока «Бегства из рая» впечатления на мудрецов не произвело, поддерживать или опровергать они его не стали, а поочерёдно, под руководством ведущего – писателя, историка, достоевиста Игоря Леонидовича Волгина – продолжили излагать свои видения «не до конца (ими?) постигнутого романа». Мне показалось – на лицо Басинского опустилась лёгкая тень обиды на коллег. «Прикалываются они, или их высказывания следует воспринимать серьёзно?» И я, вполуха прислушиваясь к насыщенному всякими знаниями Д.Быкову, с патрицианской снисходительностью разъясняющему суть романа в духе оценки Н.Н. Страхова (торжество жизни над нигилизмом), принялся вспоминать, может ли роман претендовать на звание энциклопедии русской жизни, если временной период действия в нём охватывает только два летних месяца (эпилог не в счёт). Да и задумывал ли И.С. Тургенев создание не то что энциклопедии, а хотя бы словаря.
В заключение разговорного зрелища П.Басинский высек ещё одну искру «смысла»: признавшись в огромном влиянии, оказанном на него Базаровым своим нетерпением фальши и пафоса, он предрёк долгое будущее Базарову, так как этот литературный герой – «человек очень умный».
Выходит, я проглядел этого «очень умного человека»! Был бы внимательнее, сделался бы таким знатоком, как собравшиеся на ток-шоу мудрецы. Куда теперь обратиться за толкованием? Решив наверстать упущенное, я посмотрел несколько «отличных» сочинений «про Базарова» и к этому ещё «Учебный минимум по русской литературе XIX века для абитуриентов» Т.П. Буслаковой. Вот что там написано о «неповторимо своеобразной бунтующей личности»: вовлечённый в конфликт с судьбой демократ, стремящийся приносить пользу людям, «доминантой его личности является внутренняя мощь, проявляющаяся в глубине и искренности чувств, в постоянной борьбе с собой, с высшими проявлениями жизни, а затем и со смертью» (Буслакова3); познавший лишения труженик, демократ, противник крепостничества, материалист, независимый, самостоятельно мыслящий, строго судящий людские и общественные недостатки (а это школьницы пишут).
Помнится, теми же красками рисовали в школе портрет начинающего доктора и пятьдесят лет назад. Читали ли тогда молодые люди «Отцов и детей» не по принуждению школьной программы, а по собственному интересу, не знаю. Моё впечатление от прочитанного не совпадало с настроем учебника. Вопреки мнению учительницы о лучших качествах представителя передового умственного движения века он мне показался ничтожнее «отцов» (братьев Кирсановых, родителей нигилиста-медика). Зачем этот критиканствующий приживальщик ехал к Кирсановым? Чтобы нахамить за хлебосольный стол? Уж если у него денег на дорогу не было, доехал бы за счёт друга Аркадия до постоялого двора, а оставшиеся до усадьбы родителей восемьдесят вёрст добирался бы, оказывая медицинские услуги придорожному населению. Благодарные трактирщики и накормили, и довезли бы его до места. Так было бы принципиально, «по-нигилистически». Негоже такому гордому человеку авторитеты не признавать, а жратву «на чужбинку» – пожалуйста. Да и медицинские его познания сомнительны. Собирался защищаться «на доктора», а ловил лягушек для препарирования. Можно подумать, он практическую работу ещё за первый курс не сдал. Павел Петрович оценил этого медика абсолютно точно: верхогляд «и в физике недалеко ушёл». А в чём проявился незаурядный ум этого ленивого, но с мужественным голосом человека? В его заявлении, пригодном для лозунга в следственном изоляторе: «Какую клевету ни взведи на человека, он в сущности заслуживает в двадцать раз хуже того»? Или «русский человек только тем и хорош, что он сам о себе прескверного мнения». Только блестящий представитель передового умственного движения мог так обгадить свой народ. В общем, пустоболт тот герой. Такое мнение сложилось у меня тогда.
А теперь, может быть, я отыщу примеры тех положительных качеств, в которых убеждают учебники и повторяют за ними прилежные ученики. Приступаю к чтению романа «Отцы и дети».
Как же нигилист-доктор стремился приносить пользу людям? Вот так:
Снизошёл до принятия приглашения от Аркадия погостить у Кирсановых, и чем отплатил? Аркадий представляет его своим добрым приятелем, простым чудесным малым; Одинцовой и отцу Базарова он характеризует Евгения восторженными общими фразами, предрекая великое будущее обожаемому ниспровергателю. Аркадий: «Я дорожу его дружбой». А Базаров на такое расположение к себе отвечает желанием «поссориться до истребления», да и чуть было не задушил наивного обожателя. Реакция гипертрофированной личности на норму. Он многих ненавидит по собственному признанию: «– Странно! Я никого не ненавижу, – промолвил, подумавши, Аркадий». «А я так многих», – парировал «размазне» передовой человек.
О мужиках Евгений Васильевич высказывается плохо.
«– Мой дед землю пахал, – с надменной гордостью отвечал (Павлу Петровичу Кирсанову) Базаров. – Спросите любого из ваших же мужиков, в ком из нас – в вас или во мне – он скорее признает соотечественника. Вы и поговорить-то с ним не умеете.
– А вы говорите с ним и презираете его в то же время.
– Что ж, коли он заслуживает презрения».
«Мужик наш рад самого себя обокрасть, чтобы только напиться дурману в кабаке». (Естественно, это же не шампанским упиваться у Кукшиной!)
А вот не приходит почему-то Евгению Васильевичу мысль поехать в родительскую деревушку и, наряду с исполнением важной миссии сельского доктора, изменить бы условия в отдельно взятой мужицкой общине так, чтобы мужики сами себя не обворовывали. Пренебрежительной оценке хозяйственных способностей Н.П. Кирсанова он не противопоставляет своего видения конкретных улучшений жизни мужиков. Сказал бы хоть намёком, мол, Аркадий, а я думаю поправить крестьянскую жизнь вот таким манером. Нет! Базаров выше такой низменной деятельности. «Его не удовлетворяют мелкие улучшения жизни. Он требует уничтожения и замены самих основ современного общества» (Краткая литературная энциклопедия, т. 7, стр. 663). И для такого грандиозного действа «Ситниковы нам необходимы. Мне нужны подобные олухи. Не богам же, в самом деле, горшки обжигать!» «Настоящий человек тот, о котором думать нечего, а которого надобно слушаться или ненавидеть».
«Я для мужика из кожи лезть должен, а он мне и спасибо не скажет», – заявляет стремящийся приносить пользу людям герой.
В каких же действиях и словах проявляется его демократизм? «Поесть действительно не худо, – заметил, потягиваясь, Базаров и опустился на диван». Так сказано не у друзей на студенческой квартире, а хозяину в первые минуты появления в гостях. Отвечал сей демократ людям старшим «отрывисто и неохотно, и в звуке его голоса было что-то грубое, почти дерзкое».
«Базаров владел особым умением возбуждать к себе доверие в людях низших, хотя он никогда не потакал им и обходился с ними небрежно» – характеризует своего героя автор. Небрежность налицо (в обращении типа «Ну, поворачивайся, толстобородый»), но чем подтверждается умение возбуждать доверие? Дуняша понятно почему «охотно с ним хихикала и искоса, значительно посматривала на него». Мальчишки в деревне за всеми новыми людьми бегали, пока не надоест. А вот старый слуга Прокофьич называл Базарова «прощелыгой» и «настоящей свиньёй в кусте». Будто бы умение Евгения Васильевича общаться с простым народом точно охарактеризовано в сцене снисходительного общения его с таким народом в деревеньке родителей: на мужиков он произвёл впечатление «шута горохового».
Базаров оригинальный, независимый человек. Это как? От чего (кого) независимый? Один критик писал: «от всего мелкого, пошлого, вялого и ложного». Выходит, от дружбы, от искусства, от поэтики природы, от романтики любви и тому подобного, или от нахлебничества у Кирсановых, Кукшиной, Одинцовой? «Человек я бедный, но милостыни до сих пор не принимал».
В чём выразилось его антикрепостничество? «Да стану я их баловать, этих уездных аристократов!» И попытался совратить сожительницу помещика, у которого гостил. «Твой отец добрый малый, но он человек отставной, его песенка спета».
Даже этот, приведённый мною маленький перечень высказываний и действий Базарова «подтверждает» данную ему Басинским оценку очень умного человека. За бойкими, короткими эпатажными фразами нарождающегося типа сокрушителя старых устоев скрывается скорее пустота разума. Разговор с Павлом Петровичем прерывает он оскорбительным по форме и содержанию вопросом: «Что это допрос?» – потому, что сказать ему серьёзного нечего.
Аркадий «ожидал, что Базаров заговорит с Одинцовой… о своих убеждениях и воззрениях… (вероятно, Аркадию самому хотелось, наконец, их услышать), но вместо того Базаров толковал о медицине, о гомеопатии, о ботанике». Воззрений-то за душой и не было, наверное, кроме: «Мне приятно отрицать, мой мозг так устроен – и баста!»
Вершиной проявления базаровского ума стало утверждение: «Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник». Мы в школе должны были заучить это гениальное откровение. Но почему только человек работник? А муравей? А стрекоза? Все в природе работники. Какой-нибудь заоблачный филолог или экстернатный юрист может посчитать себя гением, высказав такую банальность о роли человека в природе, а естествоиспытатель, лазающий по прудам и болотцам, должен был бы знать, что все организмы – работники в круговороте веществ. На том природа держится.
Вот ещё выражения, подтверждающие работу ума начинающего доктора: тот не самец, «кто всю свою жизнь поставил на карту женской любви»; «я ничьих мнений не разделяю: я имею свои»; «я гляжу на небо только тогда, когда хочу чихнуть». Простая отроческая бравада. Налицо застрявший большей частью своей психики в пубертатном периоде детина. Если бы отец, по достижении Женюшкой возраста, женил бы его на чистенькой крестьяночке, проблемы с передовой мыслью не возникли бы в голове сыночка, а работал бы он, не покладая рук, на семью свою и на Родину. Тогда не разрушать захотелось бы, а укреплять, созидать. И мысли бы появлялись не от безделья, а в процессе накопления практического опыта.
Деды в той самой «забитой русской деревне девятнадцатого века» говаривали: «Поживи-ко ты сначала с моё, тогда и окажется, умён али нет». У Базарова только фразы и позёрство. Грубостью, презрением к окружающим, недоверчивостью он прикрывает свою пустоту. «Праздномыслие и пустословие» характеризует его, по мнению М.Н. Каткова.
Откуда же взялся такой герой? Какие тяжкие испытания наложили отпечаток отчуждённости на этот замечательный тип? Его детство тёмным царством назвать нельзя. Отец «ничего не жалел для его воспитания». По собственному признанию Евгения, в детстве его не притесняли. А по ямам и по осинам все мальчишки лазают, никакого мистического знака в «яме с осиной» нет. У родителей «он отроду лишней копейки не взял». Но по одному незначительному факту можно сделать вывод, что в «лишних» копейках ему и нужды не было. Обратите внимание, как шибко он настроился идти к Кукшиной, когда Ситников только заикнулся о возможности выпить у неё шампанского.
«– Бутылка шампанского будет? – спросил Базаров.
– Три! – воскликнул Ситников».
Значит, «бедный студент» Базаров с дорогим напитком ранее уже познакомился.
А вообще, на что жил Евгений Васильевич? Поддерживал его какой-нибудь дальний богатый родственник? Или он всё время в гостях столовался, у разных Кирсановых, Одинцовых, Кукшиных? Полностью родители обеспечивали? Когда и где этот заносчивый, развязный, элементарно невоспитанный человек познал тяжёлый труд? Скорее всего, можно предположить, не тяжёлый труд его озлобил, а чрезмерные желания, превышавшие Женюшкины ограниченные способности и возможности, и отсюда болезненная реакция разрушить всё недостижимое, неисправимое собственной волей и на очищенном месте построить новое… что? Бескорыстное губернское Присутствие? Справедливое жандармское Управление? На месте котуха – барак?
А не спрятал ли Тургенев в столь серьёзном романе о «новом веянии» иронию на всю полноту жизни России в девятнадцатом веке? Нет, не на смех поднял, а подал в ироническом ключе? Автор намекает на изображение именно в таком аспекте фразой: «точно все согласились разыграть простодушную комедию». Тогда приведённые выше высказывания становятся понятными и не вызывают недоумения. К ним можно добавить несколько примеров, легче понимаемых с точки зрения разыгрывающейся простодушной комедии.
А. Безделье вместо болтовни. Базаров Павлу Петровичу: «…болтать, всё только болтать о наших язвах не стоит труда… и (мы) решились ни за что не приниматься».
Б. Вполне реалистичное развитие отношений между Одинцовой и Нигилистом вдруг неубедительно обрывается нерешительностью «самца».
В. «Я со всяким человеком готов за стол сесть».
Г. «Как посмотришь этак сбоку да издали на глухую жизнь, какую ведут здесь «отцы», кажется: чего лучше? Ешь, пей и знай, что поступаешь самым правильным, самым разумным манером. Ан нет; тоска одолеет. Хочется с людьми возиться, хоть ругать их, да возиться с ними». То есть с «олухами». Профессиональному разрушителю-теоретику хочется указывать разрушителям-практикам.
Д. «…мы люди тёмные».
Е. Шут гороховый.
Ж. Распрощавшись с Одинцовой, скорее всего, к её облегчению, так как она «сквозняков не любила», он, умирая, поручает её вниманию своих родителей: «…не разуверяйте старика. Чем бы дитя ни тешилось. И мать приласкайте». Да кто она им? Приходящая служащая из собеса, что ли?
З. Вот ещё картинка из третьей главы романа.
«Несколько телег, запряжённых разнузданными лошадьми, шибко катились по узкому просёлку. В каждой телеге сидело по одному, много по два мужика в тулупах нараспашку.
Куда это они едут, в город, что ли?
Полагать надо, что в город. В кабак».
Происходит это 20 мая по старому стилю. Правдоподобнее поход в кабак выглядел бы в конце июля, когда на мельницу крестьяне хлеб повезут. Тогда уж никуда от «стаи», направляющейся в кабак, не денешься – на сливанье и мёд пьют! Но в начале лета ехать гурьбой из деревни в город, в кабак! Вроде бы не на что «бедному крестьянину» в это время пьянствовать… Если только временно ненужные тулупы пропить.
Зачем Тургеневу ироничность? Возможно, так доходчивее выписать образ героя? Образ, сильно отличающийся от наговоренного о нём в учебниках.
Итак, есть ли в Базарове реальное понимание той пользы, которую нужно приносить людям, искренность чувств, демократизм, независимость, самостоятельность и разум или таким хотят его видеть? Кто и зачем? Какая необходимость преподносить его не тем человеком, каким он представлен в романе автором? Труд И.С. Тургенева важная часть истории нашей литературы, и изображённого им героя нужно видеть таким, каков он есть на самом деле, а не присочинять ему новые качества.
Удивительный пассаж помещён в тексте четырёхтомной академической «Истории русской литературы» на странице 279 (Л.: «Наука», 1982): «В зависимости от характера и глубины своего содержания нигилизм имел различные градации и оттенки… базаровский нигилизм (отличался. – С.К.) от нигилизма пошлого, показного, низменного и ренегатского (типа Ситникова)». По мнению автора «Истории» и её редакторов, есть нигилизм хороший и нигилизм плохой. Нигилизм плохой – это разрушение пошлое, показное, низменное и ренегатское. А нигилизм хороший – это разрушение пристойное, скромное, возвышенное, неизменно преданное идее.
Почему носятся с Базаровым как с писаной торбой? Из обкома, что ли, прикрикнули: «Не сметь ущемлять права меньшинства, которому приятно всё отрицать!»
И существуют параллельно двое Базаровых: один в романе, а второй в толковании его образа. Реальная история и литература подменяются мифами. Зачем? Целование или облизывание какого-нибудь чудодейственного камня вполне может принести физическое – телу – или моральное – душе – облегчение, но какая кому польза от вознесения неуклюжего стихотворства на вершину поэзии, от объявления психопатического нагромождения несуразностей пророчествами, а плохо воспитанного, болезненно обидчивого начётчика – передовым мыслителем.
Я не хочу встречаться с Базаровыми, тем более жить с ними в одной общине, но Базаровы в разных вариациях лезут ко мне, «прут» отовсюду. Кусок мяса им лучше куска хлеба. Я их никаких не хочу! А они живут, и их много. Правы оказываются все базаровские поклонники от Шелгунова («правда, намеченная в Базарове, жива и не умрёт») до Басинского.
1«Нигилист – это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружён этот принцип» – объясняет своему дяде скептику Павлу Петровичу обожатель самоуверенного Базарова Аркадий Кирсанов. «В теперешнее время полезнее всего отрицание, – заявляет гордый герой нигилизма, – мы отрицаем!»
2 Имя П.Басинского, осенью 2010 года получившего премию «Большая книга» за художественное исследование «Лев Толстой: бегство из рая», упоминалось в прессе по частоте соизмеримо, наверное, с именем «Великого писателя земли Русской» в связи со столетием со дня смерти Толстого, отмеченного у нас не так грандиозно, как пятидесятилетие того же скорбного события ещё при СССР. Однако я обратил тогда внимание не на отношение к покойному писателю и не на книгу Басинского, мною ещё не прочитанную, а на высказывания художественного исследователя в родной его газете, которым – высказываниям – в другой обстановке можно бы и не придавать значения.
В заметке о торжественном вечере памяти Л.Н. Толстого («Российская газета», 24 ноября 2010 года) Павел Басинский сообщает о Н.Ф. Фёдорове как о директоре Румянцевской библиотеки. На самом деле Фёдоров служил в ней библиотекарем, заведующим каталогом. Ну, да ладно, бывает, не всё же журналисту знать и помнить! А может быть, Фёдоров по совместительству в какое-то время действительно и директором прирабатывал. Но следующая фраза в той заметке вызывает у меня удивление. Цитирую: «В 80-е годы Толстой занимался здесь (в Румянцевской библиотеке. – С.К.), изучая историю декабристов и намереваясь написать о них грандиозный роман, который так и не написал, но из которого отчасти выросла «Война и мир». Не знаю, что собирался здесь открыть Басинский, читатель же понимает из этой фразы, что, позанимавшись в 80-е годы в Румянцевке, Толстой написал, частично основываясь на собранных материалах, «Войну и мир». А ведь даже современный выпускник полной средней школы знает хоть приблизительно время написания эпопеи: 1860-е годы. Да, ладно, опять думаю я, ну спешил журналист, предвкушая большую премию, немножко неточно выразился. Потом не досмотрел.
Но вот в номере 267 «РГ» за 25 ноября читаю отзыв одного из интересующихся судьбой и творчеством Льва Толстого, кинорежиссёра А.Смирнова о творении Басинского. Такое стоит процитировать! «Книга Басинского поражает абсолютной (выделено мною. – С.К.) осведомлённостью автора. Нет ни одного, известного нам документа, воспоминания, каких-то рукописных свидетельств, которых бы автор не знал от начала до конца». (Интересно, кого Смирнов имеет в виду под «нам»? Себя, что ли?) Учитель Смирнова, М.Ромм, упоминаемый им как «помешанный на Толстом», вероятно, не объяснил в своё время будущему кинодеятелю, что материалов о любимом писателе не полторы сотни папок, к примеру, а несчётное количество, и ни один человек, хоть мало-мальски знакомый с проблемой познания накопленных по теме документов, не позволит себе такое категорическое заявление, каким оно получилось у режиссёра. Оно, слава богу, сделано не Басинским, но прослыть ему знатоком помогает.
3 Ну, «забабахать» такую фразу в отзыве на книгу приятеля, о чём он сильно просил, понятное дело, вроде бы всё многозначительно сказала, а по существу ничего, но зачем так молодым людям о важном произведении в истории нашей литературы закручивать?
Сергей КУЧИН,
пос. РАМОНЬ,
Воронежская обл.
Добавить комментарий