Чиновники переходят в наступление
№ 2012 / 23, 23.02.2015
Видит бог, я не хотел браться за четвёртую серию саги о московском правительстве. Но столичные чиновники всё делают для того, чтобы я из номера в номер писал продолжение. Их цинизм не знает предела. Сегодня расскажу две новые истории.
Они требуют, чтобы газета их фамилии не упоминала
Видит бог, я не хотел браться за четвёртую серию саги о московском правительстве. Но столичные чиновники всё делают для того, чтобы я из номера в номер писал продолжение. Их цинизм не знает предела. Сегодня расскажу две новые истории.
Первая история связана с управлением госслужбы и кадров московской мэрии. Обратиться в это управление меня побудили воспоминания о 2010 годе. Я ведь и тогда пытался достучаться до власти и добиться справедливости, но постоянно натыкался не то чтобы на стену непонимания… Чиновники высокого ранга, включая заместителей Юрия Лужкова, нагло врали, да ещё при этом откровенно смеялись. Правда, в Кремль они докладывали совсем другое.
Летом 2010 года совершенно случайно выяснилось, что после вмешательства администрации российского президента Лужков лично ещё в апреле поручил руководителю управления госслужбы Прокофьеву создать комиссию и выяснить, насколько мы в своей беспощадной критике его аппарата были правы. Но Прокофьев, похоже, всё это дело быстро замял. По одной из версий, он якобы не захотел дать в обиду своего приятеля из столичного комитета по телекоммуникациям и СМИ Замуруева, которого Лужков собирался за явные провалы с позором отправить в отставку. Так это было или не так, не знаю. Достоверно нашей редакции стало известно другое: какая-то комиссия с непонятными полномочиями действительно собиралась, но почему-то без участия автора критических материалов. Да, о выводах комиссии никто сообщить в редакцию даже не подумал. Видимо, было что скрывать.
Я к чему всё это вспомнил через два года? Мне почему-то показалось, что обновлённому управлению госслужбы и кадров правительства Москвы сам бог велел довести ту скандальную историю до логического конца.
Не скрою, общение с данным управлением начиналось тяжело. Ирина Жарова – сотрудница, которой начальство поручило рассматривать наше обращение, – сразу дала понять, что у неё есть более важное дело – выбивание деклараций с госслужащих. Тут ещё мы разошлись с ней в оценке бывшего начальника управления Прокофьева. Нет, я не обвинял Прокофьева ни в каких тяжких грехах. Я всего лишь хотел понять: покрывал ли Прокофьев при Лужкове изолгавшихся московских чиновников или нет. Но в ответ я услышал пылкую речь о том, как я смею думать что-то плохое. Мол, Прокофьев ни в чём не был виноват, а якобы просто ушёл по возрасту на пенсию. Пенсия – это, конечно, хорошее дело. Но я-то не забыл, как всего лишь девять месяцев назад Сергей Нарышкин, возглавлявший тогда администрацию президента России, сделал смелое заявление о том, что при Лужкове в Москве был запредельный уровень коррупции. Если это так, то что, Прокофьев, отвечавший в лужковской мэрии за кадровую политику, ничего не знал о том, кто брал «откаты» или сплошь и рядом занимался враньём? Так что не будем прикрывать прошлые грехи разговором об уходе на пенсию.
Впрочем, не успели мы завершить с Жаровой дискуссию о Прокофьеве, как на пороге редакции объявился офицер фельдъегерской службы. И.о. начальника управления госслужбы кадров В.Фивейский письменно благодарил нашу редакцию «за инициативное участие в развитии города и небезразличное отношение к профессиональному составу государственных служащих города Москвы» и обещал по всем приведённым фактам провести служебную проверку.
Но время шло, а подвижек в решении обозначенных нами вопросов что-то не наблюдалось. Как оказалось, Жарова ушла в отпуск, и наше дело передали другому консультанту – Татьяне Абрамовой. Тем не менее редакция получила заверения в том, что до 4 июня будет осуществлена тщательная проверка приведённых фактов и дан конкретный ответ.
4 июня мы, естественно, ничего не получили. Почему?
Абрамова, если мы правильно её поняли, прокомментировать ситуацию отказалась. Мы так и не смогли установить, с какого по какое число лично она занималась проверкой примеров грубого нарушения законодательства сотрудниками департамента СМИ. Но при этом консультант управления госслужбы и кадров настойчиво порекомендовала нам в газете её фамилию не светить. Якобы есть закон, запрещающий упоминать фамилии собеседников журналистов без их разрешения. Но, простите, это полная чушь. Г-жа Абрамова – не частное лицо. И мы вели с ней речь не о светских тусовках. Редакция исходила из того, что есть госслужащие и общество имеет полное и, подчёркиваю, законное право знать, чем в рабочее время занимаются сотрудники ключевого управления московской мэрии, как они выполняют свои служебные обязанности и почему они в предусмотренные законодательством сроки не успели вникнуть в поднятые проблемы. Так что не надо нас стращать и пугать. Перестаньте, господа хорошие, чинить прессе препятствия в установлении истины. Если не умеете работать, не справляетесь со своими обязанностями, лучше сразу подайте начальству заявление по собственному желанию. Мы платим налоги не для того, чтобы кто-то без толку просиживал юбки или штаны в уютных кабинетах на Тверской улице, 13.
Кстати, тут выяснилось, что Жарова уже отдохнула и вышла на работу. Мы даже успели у неё поинтересоваться, когда же ждать ответа. Услышанное повергло нас просто в шок. Якобы в законе прописан срок только для первого – промежуточного – ответа. А вот по существу затронутых вопросов госслужащие могут готовить ответы будто бы сколь угодно долго. Но это же полный бред.
Да, с такими консультантами, осуществляющими в московской мэрии контроль за соблюдением госслужащими действующего законодательства, порядка у нас никогда не будет. Можно без конца Прокофьева менять на Александрову, но от перемены слагаемых вряд ли что-то изменится. Чинуши по-прежнему будут править бал, исходя из своих искажённых представлений о добре и зле.
Вторая же история посвящена канцелярии московского правительства. Напомню, в третьей серии саги я возмущался тем, что столичная мэрия неделями не то что не рассматривает, даже не регистрирует обращения москвичей, хотя закон отводит на эту процедуру максимум три дня. И что вы думаете? Кто-то проверил приведённые нами факты? Прослушал ведущиеся в мэрии записи разговоров с руководителем отдела писем мэрии Чигирёвой? Разобрался, почему москвичи не могут даже дозвониться до справочной службы, чтобы выяснить входящие номера (госслужащие просто часами не поднимают или бросают телефонную трубку, а потом ссылаются на мнимые технические сбои)? Отправил в отставку начальника управления Кочетова? Или хотя бы принёс извинения? Не смешите.
Заместитель Кочетова – г-н Червяков – прислал отписку: мол, в его хозяйстве всё нормально. Он сообщил: «Дополнительно информирую, что в настоящее время осуществляется перевод отдела писем граждан на работу в системе электронного документооборота, в связи с чем происходят сбои в программе и возникают некоторые технические сбои».
Вот так: мы пишем о том, что в мэрии неделями не регистрируются обращения граждан, а нам в ответ официальное лицо говорит что-то невразумительное о сбоях в программе. Тогда не морочьте народу голову и честно признайте: пейджер мэра – всего лишь фикция и никто в установленные законом сроки ничего делать не собирается. Не умеете работать, г-н Червяков, покрываете безграмотные действия своих сотрудников – уйдите в отставку, а не дискредитируйте своими отписками мэра.
Я привёл две истории, хотя мог бы рассказать и о других случаях. Дело не в количестве. Важна тенденция. А она крайне опасна.
Суть в том, что аппарат московского правительства зачастую ставит себя выше народа. Чиновники вконец обнаглели. Они считают себя вершителями человеческих судеб. Им на всё наплевать. Помните: руководитель столичного департамента СМИ г-н Черников открыто заявил, что он решил не принимать обратившегося к нему редактора. А что тут такого: хозяин – что хочу, то и делаю. Но при этом чинуша забыл поставить о своих хотелках (а точнее, о своём нежелании) в известность самого редактора. Барин, видимо, счёл излишеством кого-то о чём-то уведомлять. Похоже, точно так же ведёт себя и заместитель мэра Москвы г-н Горбенко. На словах власть уверяет, что готова к диалогу с гражданским обществом. А в реальности – чёрта лысого вам. Поэтому помощник заместителя мэра, чувствуя поддержку шефа, может открыто нагло заявить, что во встрече писателей с одним из руководителей мэрии никакой надобности нет. Потом, правда, оказывается, что это мнение не заместителя мэра, а всего лишь помощника. А что же сам Горбенко? Он что – бессловесное существо?
Пока чиновники будут чувствовать свою полнейшую безнаказанность за творимый произвол и правовой нигилизм и поощрять публичное враньё прикормленных экспертов, ничего путного у нас не получится. Народ и дальше будет выходить с протестами на улицы. И никакие возможные репрессии голос правды уже не заглушат.
В. ОГРЫЗКО
Добавить комментарий