Первый ряд

№ 2012 / 24, 23.02.2015

«Не че­че­нец и да­же не му­суль­ма­нин, да­же не че­ло­век», по мне­нию пре­зи­ден­та Рам­за­на Ка­ды­ро­ва, про­за­ик и пуб­ли­цист Гер­ман Са­ду­ла­ев про­дол­жил – на сей раз в фор­ма­те ис­то­ри­че­с­ко­го ис­сле­до­ва­ния – раз­ви­вать свою ма­ги­с­т­раль­ную те­му.

Герман Садулаев. Прыжок волка. Очерки политической истории Чечни от Хазарского каганата до наших дней. – М.: Альпина нон-фикшн, 2012





«Не чеченец и даже не мусульманин, даже не человек», по мнению президента Рамзана Кадырова, прозаик и публицист Герман Садулаев продолжил – на сей раз в формате исторического исследования – развивать свою магистральную тему. Под твёрдой обложкой собраны тринадцать веков существования чеченского этноса. Не обойдены пристальным вниманием шорт-листёра «Русского Букера» и «Нацбеста» ни период влияния на Кавказ Хазарского каганата, ни эпоха монгольских завоеваний, ни ермоловские походы. Занятен взгляд «изнутри» на причины депортации чеченцев в конце Великой Отечественной войны. Разумеется, значительное место в книге уделено событиям двух последних десятилетий, когда Чечня из обычной маленькой южной республики превратилась на некоторое время в оплот и символ кавказского сепаратизма.


Историческое сочинение, написанное беллетристом, обыкновенно отличается склонностью к парадоксальным обобщениям и фантазированию на выбранную тему. Однако если эти очерки политической истории какому-нибудь кабинетному учёному могут показаться не вполне убедительными, то уж во всяком случае они должны заинтересовать живого читателя, любопытствующего лучше узнать культуру и психологию одного из древнейших коренных народов России.










Тумас Транстрёмер. Стихи и проза. – М.: ОГИ, 2012





Стихи Тумаса Транстрёмера, по мнению одного из его русских переводчиков, метафоричны и (внимание!) непереводимы. Если это и так, то последнее обстоятельство никак не могло помешать шведскому комитету по присуждению Нобелевской премии в 2011 году наградить своего земляка и многолетнего потенциального кандидата за «экономность, конкретность и проницательные метафоры». Судите сами. «Решётка поднята/ входим во внутренний двор,/ в иное время года». «Лампа освещает стену,/ мошки видят пятно/ нереального света». Человеку, в поэзии искушённому, эти тексты, при всей их экономности и конкретности, конечно же, не покажутся как-то по-особенному проницательными. Однако в томе, как обычно изданном «ОГИ» с любовью к такого сорта литературе, творчество свежеиспечённого нобелиата представлено в максимальной полноте и несколько большем разнообразии. «В поэзии Транстрёмера множество «мгновенных» реальностей, словно бы выхваченных из жизни. При этом фрагменты увиденного мира не связаны друг с другом напрямую, а будто бы совершенно случайным образом накладываются сверху на синтаксис. Так что образы, усвоенные автором и через него допущенные в действительность стиха, получают характер «картинки поверх картинки», характер аппликации. Они «сплющены», плоскостны – и вместе с тем зримы и ярки. Но эта плоскостность – не что иное, как ось нового измерения». Что ж, и аппликация, в конце концов, тоже искусство.

Максим ЛАВРЕНТЬЕВ

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.