А уважать себя надо

№ 2012 / 24, 23.02.2015

День города 27 мая предлагал петербуржцам много зрелищ, но традиционному шоу байкеров я предпочёл спектакль режиссёра Владимира Уварова «Профессор держит слово» в православном драматическом театре «Странник»

Православный театр как средство от толерантности

День города 27 мая предлагал петербуржцам много зрелищ, но традиционному шоу байкеров я предпочёл спектакль режиссёра Владимира Уварова «Профессор держит слово» в православном драматическом театре «Странник» на Цветочной улице. И не пожалел.

Неполиткорректный спектакль

Комедия «Профессор держит слово» – уже второй спектакль по пьесам Дмитрия Орехова. Первый, «Свидетель», приятно удивил своей полемичностью: никакого «розового» Православия – всё жизненно, актуально, иногда даже по-газетному злободневно. В новом спектакле сохранилась социальная острота, поляризация героев по идеологическому принципу, нападки на христианство и его защита. (Кстати – парадокс! – в данной пьесе нападки убедительнее защиты.) Идеологи здесь прежде всего профессор Мякишев (актёр Сергей Галустянц), ратующий за толерантность и высказывающий претензии к Православию, и его пасынок, алтарник (Пётр Захаров), порывистый и угловатый, на словах однозначно проигрывающий отчиму. Жизнь, однако, в лучших традициях Ф.М. Достоевского, опровергает красивые теоретические построения профессора Мякишева.

В спектакле хороши диалоги и сомнительна клоунада, несколько снижающая серьёзный смысл некоторых сцен, очень интересны сюрреалистические беседы дворника Рафика и сумасшедшей Белой дамы, вообразившей, будто она живёт в Париже, а также пантомима, заканчивающая каждое действие. Ключевое слово пьесы – «толерантность».

Преступная добродетель

Евгений ПОКРАМОВИЧ и заслуженный артист России Валерий ПИГАЕВ

В последнее время термин «толерантность» стал так же популярен, как и термин «терроризм». Причём отрицательные коннотации понятия «толерантность» зачастую забываются или, более того, принимаются за положительные. Терпимость не всегда хороша (см. пример из Толкового словаря русского языка К.Д. Ушакова: «Преступная терпимость к врагам»). Толерантность в медицинском понимании совсем нехороша, поскольку означает снижение иммунитета, а также привыкание организма к лекарствам и наркотикам. В борделях тоже мало хорошего, а ироничные французы назвали их «дома терпимости» (maison de tolerance)… Однако настороженное отношение к толерантности является в современной идеологической картине мира уделом экстремистов, а кто захочет быть зачисленным в категорию опасных маргиналов? Ну, Дмитрий Орехов захочет, ну, я захочу, но не воспитанный нашими СМИ среднестатистический россиянин и не профессор Мякишев, главный герой пьесы.

А ведь преклонение перед термином «толерантность», особенно в расширительном значении термина, очень опасно. Под расширительным значением я имею в виду подмену понятия «терпимость» (терпеть, оставаясь при своей точке зрения и вполне сознавая неправоту чужой точки зрения) понятием «принятие» (не только терпеть чужую точку зрения, но и сознавать её равноценность со своей точкой зрения). Законодательно эта подмена закреплена в «Декларации принципов толерантности», принятой Генеральной конференцией ЮНЕСКО (1995): «Толерантность означает уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности… это гармония в многообразии, это добродетель, которая делает возможным достижение мира». Но не граничит ли «принятие» иных точек зрения с преступным бездействием и попустительством?

Кстати, задолго до этой декларации, словно предчувствуя, в каких выражениях будет в ней определена толерантность, блестящий Г.К. Честертон родил афоризм: «Толерантность – это добродетель людей, которые ни во что не верят».

Уважение или предательство?

Именно малодушному «принятию» того, что принимать нельзя, и посвящён неполиткорректный спектакль. Вторжение в семью профессора Мякишева наглого инородца Султана (Сергей Балицкий), имеющего виды на профессорскую дочку (Светлана Бакулина), воспринятое толерантно самим профессором и нетолерантно его женой (Елена Станчиц) и отцом-пенсионером (Евгений Покрамович), чуть не приводит к трагедии. Трагедии удаётся избежать благодаря крепким кулакам православных юношей, защитивших профессорскую дочку, но это приводит к разладу в семье Мякишевых и переоценке ценностей главным героем. Параллельная линия – семейство Куропаткиных (Ирина Новикова и Игорь Иванов), с матерью-психологом, подкаблучником отцом и разбитной дочерью, – тоже заканчивается переоценкой ценностей, поскольку абсолютная вседозволенность, которая была предоставлена матерью дочери, привела к печальным последствиям – наркомании. Что касается Мякишева, то, стараясь не обидеть инородца, профессор предаёт собственную дочь – именно таков плод толерантности. И если взглянуть на ситуацию более обобщённо, плодом такой толерантности становится предательство собственного народа из боязни оскорбить или ущемить интересы любого другого народа, кроме русского. Об этом – ключевая фраза, вложенная в уста дворника Рафика Култыкова (засл. арт. РФ Валерий Пигаев), которого профессор в запальчивости назвал русским шовинистом: «Себя уважать надо». Добавлю, что и других надо уважать, но если в твой дом приходит хам, оскорбляющий тебя и твою семью, право на уважение он автоматически теряет вне зависимости от национальной принадлежности.

Да, спектакль «Профессор держит слово» не толерантен и не политкорректен. Нет, спектакль «Профессор держит слово» не призывает к экстремизму и не разжигает национальную рознь. Эти утверждения не противоречат друг другу. Уважать себя и ненавидеть других – не одно и то же. А уважать себя надо, и с этим не поспоришь.

Евгений ЧЕПКАСОВ,
г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ