КОГО СТРИЧЬ ПРИДВОРНОМУ ЦИРЮЛЬНИКУ

№ 2016 / 11, 23.03.2016

– Вот это поворо-от! Даже провидица Ванга не могла такого предвидеть! – от неожиданности воскликнул я и в растерянности почесал потылицу, прочитав в газете «Литературная Россия» сообщение о том, что политику Горбачёва и Ельцина, приведшую к распаду СССР, киношный броненосец Никита Михалков призывает на официальном государственном уровне признать преступной.

С чего бы это? Помутнение или просветление рассудка нашло на новоиспечённого помещика-боярина? А может, появился новый сознательный капиталист типа Саввы Морозова, который воспылал желанием поделиться с неба свалившимися ему угодьями с обойдённым судьбой-индейкой бедным людом? Но почему-то вспомнилось выражение классика: «Свежо предание, да верится с трудом». Он же ещё вчера рвал глотку за возвращение старой формации и монархии, преклонение царю и буржуям.

И еженедельник справедливо даёт право высказаться любому писателю и читателю. И по большинству их выступлений видно, как в штыки восприняло это писательское и телезрительское общество. Не зря его назвали Бесогоном и перевёртышем, «который идёт по проторённой его отцом тропе любимца кремлёвских сидельцев разных эпох. Но вовсе не любимца, кумира народа… Где же ты был, Никита Сергеевич, все эти 25 лет, когда уничтожалась та самая генетическая память россиян, о чём ты сегодня делано рыдаешь?» – спрашивают его. И вспоминается показная убеждённость, с которой он драл глотку и отстаивал завоевания переворота 90-х.

«Дядю Стёпу» его отца я осилил сразу, как научился читать. А Гимн Советского Союза, написанный вместе с Эль-Регистаном, мы учили наизусть в школе. Правда, со сменой властей и формации из него исчезли Ленин великий, который нам путь озарил, и Сталин, который вырастил, на труд и на подвиги нас вдохновил. Исчезли Великий, могучий Советский Союз вместе с соавтором Регистаном. Перевоплощение происходило молниеносно, словно по лекалу. Мастерски умел это подгонять под любую власть Герой Соцтруда, лауреат Ленинской и Государственной премий, из любой ситуации извлекавший личную выгоду. Правда, в смутные 90-е не боялся называть себя советским поэтом и с гордостью отвечал завистникам: «Заиграют – встанешь!»

И мне вспоминается начало нулевых годов. Музей умирающего Георгиевского арматурного завода. Портрет ученика токаря Сергея Михалкова. Зачем в суровое время 30-х годов московского юнца занесло на Ставрополье? От кого прятался будущий классик? По-заячьи запутывал дворянский след?

Впрочем, Георгиевск нравился и Солженицыным: там якобы тоже работал будущий писатель и там похоронена его мать, могилу которой её знатный сынок не искал. И она затерялась среди других грешных. Почему не в Кисловодске, Саблинском, где их родовое имение, или Ростове?
И заносило их туда, надо думать, не потому, что когда-то в Георгиевске заключался трактат с Грузинским царством или через него по дороге в Арзрум проезжал Пушкин. Не шкурные ли интересы приводили их в Георгиевск? Чем дворянам нравился этот захолустный городок? Уж не соседством ли лепрозория для лечения прокажённых, где энкавэдэшные ищейки побоятся их искать?
И удача сопутствовала будущим литературным небожителям.

Не менее оборотистым оказался и сынок Никита. Овёс пошёл в коня. Сто путей, сто дорог открылось перед отпрыском автора гимна, которого завораживало кино, где он думал оставить глубокий след и совершить революцию. Создать такие картины, о которых не мечтали знаменитые Герасимов и Бондарчук, экономившие каждый метр дорогостоящей киноплёнки и мастерски сумевшие в минимальном количестве серий развернуть великие полотна «Тихого Дона» и «Войны и мира».

Но новатор Никита Сергеевич пошёл другим путём, как и следует революционерам. Его кумирами стали мастера Голливуда. Поэтому и созданные им «шедевры» стали их блёклыми отражениями, смахивали даже названиями. Показались неимоверно длинными, долгоиграющими. И ничего бы они не потеряли, если бы сократили вдвое их метраж, убрали лишнюю шелуху, если бы он умел вовремя поставить точку, как советовал Шукшин.

И плевать, что на них ухлопали миллиарды народных рублей, которые он умеет выбивать. Мол, почему писателю Астафьеву, знающему, на кого спустить Полкана, а кого лизнуть, можно отвалить два миллиарда рублей на собрание сочинений, а киношному гению, каковым возомнил себя Михалков-младший, нельзя? Он рыжий, что ли? Не одного Оскара ещё заработает. Такие способности у него в крови. Плебеи, дайте место рок-н-роллу, как говорилось во времена его юности. А недалёкие зрители проглотят и такое. Мол, хоть такой-сякой боярин, а всё не мужик, которому он норовит вправить мозги.

И стрижёт придворный цирюльник огромные гонорары. Хвалит систему и лидеров, расширяет своё поместье. Даже собрался культурно накормить нищий люд, коль правители не в состоянии. Правда, в ресторанах и по заоблачным ценам. Смилостивился батюшка! Но это уже не его проблемы. Его птица-тройка – это киноиндустрия, ведущая заблудший, как овцы, народ в светлое будущее, куда его уже не раз заводили политические проходимцы и трескуны. Но зачем баловню судьбы от такой сытой и райской жизни вдруг делать крутой фортель, ведь он практически имеет всё: деньги, угодья, связи в верхах, славу? Захотел стать таким, как все, или почуял в обществе грядущие перемены? С одной стороны, вроде бы хорошо, стал думать, как и большинство народа, болеть за растерзанную страну. Но почему через десятилетия после преступного распада СССР, виновниками которого являются Горбачёв, Ельцин и их камарильи? Ведь находились честные и смелые творческие люди, которые были не согласны с разрушением огромной страны, её экономического и военного потенциала, что мы чувствуем до сих пор и от чего не можем подняться на ноги? Никто бы и никогда СССР не одолел, а вот родные правители его позорно предали.

И я, грешным делом, хоть никакая не знаменитость, бил в колокол в своих скромных книгах и газетных статьях. В начале 90-х герой одного из моих романов за развал СССР вызвал к барьеру первых президентов Советского Союза и России.

– А если бы они согласились стать к барьеру? – спросила позже автора собкор «Литературной России» Галина Пухальская.

– Тогда к барьеру пошёл бы автор, – был ответ. Так и называлась её статья в «ЛР». А что бедным и бесшабашным терять, кроме своих оков, как говорится.

Почему же киношный деятель так долго не мог определиться и тянул резину? Может, обидели покровители, ведь этому мудрецу – расстриге есть, что терять? Или ещё не созрел психологически? Или конъюнктурщики всегда держат нос по ветру? Видать, заподозрил неладное, вспомнил злосчастную спираль дедушки Гегеля, по утверждению которого всё в мире повторяется. Значит, вновь могут возродиться бунтарь Емелька Пугачёв, эсер Иван Каляев, большевики-революционеры, которые никак не станут мириться с вороватыми помещиками и банкирами, наживающимися на труде холопов? Этим не лизнёшь, скорее, на перекладину угодишь. Да и его любимый президент неожиданно признался, что хранит партбилет коммуниста! Что бы это значило? Как спасти добро, куда бежать сиротинушке, если земля под ногами заполыхает? В Америку? Да её, по словам Ванги и других пророков, не сегодня-завтра охватят природные катаклизмы, извержение вулкана, землетрясение, потоп. Пронырливые америкашки сами побегут в другие земли и веси. Не зря же пристально присматриваются к Сибири.

Вот и засуетился потомственный дворянин, очко, видать, заиграло. Как утопающий, хватается за соломинку. А вдруг поможет, ведь он же вроде свой человек? Вот и вякнул в общий котёл недовольных распадом СССР с надеждой, что повезёт. В худшем случае есть запасной вариант по семейной проторённой дорожке – город Георгиевск с соседним лепрозорием, в который не каждый Пугачёв и Каляев осмелится сунуться. И коли не совсем развалился арматурный завод, то и устроиться туда учеником токаря. Продолжить путь славной трудовой династии дворян-трудяг. Только стричь ловкому цирюльнику там будет некого. Ведь когда-то успешный и мощный завод сам пострадал от переворота и новой капиталистической системы.

 Владимир КОЖЕВНИКОВ

г. НЕВИННОМЫССК,

Ставропольский край

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.