НАПИШИТЕ МНЕ… А.П. Чехов и А.И. Эртель

№ 2016 / 32, 22.09.2016

Прожили они жизнь по-разному. Жили и творили в одно и то же время. Они не раз встречались. И символично, наверное, то, что их прах покоится рядом друг с другом. Два писателя – прославленный Чехов и менее известный Эртель похоронены в Москве, в старой части кладбища Новодевичьего монастыря. Две могилы расположены рядом. Смерть свела их вместе. Да и корни у них воронежские. Предок Антона Павловича был из крепостных Воронежской губернии, а Александр Иванович – внук пленного немца в Отечественную войну 1812 года, родился в селе Ксизово Задонского уезда Воронежской губернии (ныне Липецкая область).

3 марта 1893 года издатель журнала «Русская мысль» В.М. Лавров (уроженец города Ельца Липецкой области) устроил обед. На нём и произошла первая встреча Александра Ивановича и Антона Павловича. Писатели долго беседовали. Было решено продолжить знакомство. На следующий день Эртель приглашал Чехова принять участие в литературном вечере. Александр Иванович был обескуражен отказом известного писателя. Антон Павлович в записке извинялся, что не может принять участие в вечере. Были там и такие странные строки: «Не тревожьте моего праха… Я отродясь не читал и никогда читать не буду». Но эта записка не обидела Эртеля. 6 марта Александр Иванович пишет Чехову в Мелихово, которое он купил весной 1892 года: «Представление о Вас, которое я уже имею, до известной степени совпало с тем представлением, которое получилось у меня при нашем личном знакомстве. К сожалению, так не всегда бывает, и когда бывает, нужно этим дорожить. Если у вас найдётся досуг и желание, напишите мне тоже ваш адрес, по которому вам можно выслать посылку, – хочу послать вам мою книгу «Гарденины», конечно, не с целью заставить вас читать её, но как посильное свидетельство моего уважения к писателю и, хочу думать, как начало наших «человеческих» отношений». Чехов в ответном письме от 11 марта, благодарит Эртеля «за хорошее письмо». Антон Павлович замечает: «Расположение таких людей, как вы, умею ценить и дорожу им. Вас я давно уже знаю и давно уважаю». Эртель не знал, что четвёртого марта Чехов в письме к известному издателю «Нового времени» А.С. Суворину (тоже воронежец), где Антон Павлович печатался, писал: «…Вчера на обеде я познакомился с литератором Эртелем, учредителем воронежских столовых. Впечатление очень хорошее. Умный и добрый человек».

 

13 ErtelА.И. Эртель

 

В 1891 году многие губернии России охватил страшный голод. Александр Иванович был одним из первых литераторов, ставших помогать голодающим крестьянам. Он организовывает столовые в Воронежской губернии. Как известно, Антон Павлович также принял участие в борьбе с голодом. Он побывал в Нижегородской губернии, а затем выехал в Воронежскую губернию. Чехов, несмотря на перенесённую болезнь – обострение лёгочного процесса, помогает голодающим.

13 4ehovПереписка между писателями продолжалась. В августе 1894 года Эртель просит Чехова поговорить с Сувориным насчёт книг для Макарьевской библиотеки (село Макарьево Воронежского уезда, где он боролся с голодом и возглавлял попечительство). Антон Павлович с большим удовольствием выполнил просьбу своего нового знакомого, а чуть позднее выслал Эртелю свои сочинения. В письмах звучат благожелательные слова.4 марта 1893 года Эртель предупреждал Чехова: «Когда опять буду в Москве, то непременно побываю у Вас». Через неделю Чехов сообщает своему корреспонденту: «Гардениных» я уже читал, но книги у меня нет, и я буду ей очень рад. Александр Иванович послал свой роман Антону Павловичу. Чехов ждал встречи с Эртелем и в письме от 15 октября 1894 года отмечал: «Если зимою нам случится встретиться, то я буду искренне рад».Через четыре дня в письме он восторженно отзывается о рассказе Эртеля «Духовидцы», который был напечатан в декабрьской книжке «Русской мысли» за 1893 год: «…прочёл ваших «Духовидцев» – превосходная вещь. Вы великолепнейший пейзажист, замечу в скобках».

Первая встреча писателей в первопрестольной была слишком короткой, чтобы как-то радикально определить их взаимоотношения. Всё это можно увидеть по переписке. Ещё 25 марта 1893 года Эртель писал Чехову: «Вы знаете, я долго не знал, да и не ценил Вас, как писателя. Первое прочитал – «Степь», – но несоразмерное нагромождение описаний, – правда, в отдельности очень тонких, – меня утомило и не заинтересовало Вами. Затем, надо признаться, что Ваше безразличное отношение к «общественности» – не знаю, как точно выразиться – тоже отшатывало от Вас. Глаза мне открыл Ваш малююсенький, случайно прочитанный очерк «Почтальон», кажется? Ну, с тех пор я кое-что знаю о глубине Вашего захвата, и ужасно рад, что многое, что я читал до сего дня более и более подтверждает моё наблюдение. И в том числе «Палата № 6»… Вы мне напоминаете другого писателя, не русского, наиболее любимого мною из всех нынешних французов, Гюи де Мопассана. Это не значит, что Ваш талант не оригинален, – совсем не значит, но у Вас тот же глубокий и затаённо-грустный взгляд на жизнь и, может быть, такой же пессимизм в основе».

13 Ertel avtograph

Чехов не обиделся на критику «Степи», ибо сам строго судил это произведение, но Антон Павлович мог огорчиться упоминанием о «безразличии к общественности». В другом письме от 20 октября 1894 года Александр Иванович как бы «раскрывается»: «У на с Вами особого сближения не произошло, да и вряд ли оно возможно по существу наших характеров и по условиям «времени просто пространства», тем не менее не могу нас причислить к «чужим», хотя бы потому, что вполне ценю в Вас русского писателя».

Вторая встреча двух писателей произошла в масленицу – февральские дни 1897 года. И после этой встречи вновь завязалась переписка. 7 марта Эртель пишет своему корреспонденту: «Тороплюсь набросать только несколько строк, чтобы известить, и поблагодароить, и сказать, что я искренне, на самом деле полюбил тебя за это время проживания нашего под одной нелепо-огромной крышей Б.Московской гостиницы. Отчего? Я и сам не мог бы ответить. Вероятно оттого, что чувство моё к тебе подготовлялось давно уже тобою «писателем», что за твоими печатными строками давно уже чудилась мне и привлекала твоя «подлинная» душа, сочувственно волновал твой едкий и, вместе, меланхолический ум, в настроении которого мне чувствовалась и смелая, без теоретической запряжки, свобода и страдальческое отсутствие внутренней гармонии. Вот это последнее. Как оно хватает за сердце, если сам далёк от того, чтобы благополучно сводить концы с концами, если думаешь,что они и не сводятся,а если сводятся,так не в Хамовниках (московский дом Л.Н. Толстого. Авт.) и не у Владимира Соловьёва, а где-то там, – «по ту сторону вещей» и не в предвиденном сочетании. Что сводятся, я верю – может быть, потому что не прошёл той школы, которую прошёл ты, но эта вера «без подробностей», без формул,без догматов,в свою очередь достаточна лишь для того,чтобы вдвойне мучиться от здешней, земной «несводимости», и мистически задумываться,а по временам и ужасаться перед грядущим».

Московская встреча выявила различный подход к некоторым проблемам, но тем не менее переписка оживлённо продолжалась. В марте 1897 года у Чехова горлом пошла кровь. Писатель оказался на больничной койке в клинике профессора Остроумова. Вернувшись в ставшее для него родным Мелихово, Антон Павлович сообщает об этом Эртелю: «Самочувствие у меня великолепное, ничего не болит, ничего не беспокоит внутри, но доктора запретили практику – и мне как будто скучно». В клинике Чехова навестил Л.Н. Толстой. 17 апреля в письме к Александру Ивановичу он сообщает об этой встрече с Львом Николаевичем: «Толстой пишет книжку об искусстве… Мысль у него не новая; её на разные лады повторяли все умные старики на все века… все старики склонны видать конец мира и говорили… что нравственность пала…, что искусство измельчало, износилось, что люди ослабли и прочее, и прочее. Лев Николаевич в своей книжке хочет убедить, что в настоящее время искусство вступило в свой окончательный фазис, в тупой переулок, из которого нет ему выхода (вперёд)». Чтобы поправить здоровье, Чехов покидает Россию и лечится во Франции. Перед отъездом на лечение, когда Чехов ещё не ведал, где он будет лечиться, в письме от 23 июня пишет Эртелю: «В конце июля, вероятно, уеду куда-нибудь на юг, хотя и не хочется ехать». Эртель в ответном письме напутствовал Антона Павловича: «Если, говоря о юге, ты разумеешь Крым, я вполне разделяю твоё нерасположение к этому размалёванному подносу с проводниками и разными гулящими бабёнками на заднем плане (иногда и на переднем). Но, Боже мой, с каким наслаждением я погостил бы на настоящем юге, – главное на таком, где бы и не пахло Русью. Ты не поверишь, до чего хочется отдохнуть от этой Руси, уйти от неё под настоящее солнце, настоящее небо, пожить хотя бы и с скверными, в своём роде, но настоящими людьми,а не с «мужиками»и не с персонажами «Дуэли»и «Чайки»… Знаю, что в конце-то концов всё-таки засосёт тоска по чумазой отчизне, но чёрт, чёрт побери, до чего опостылел этот неисправимо смердящий татарский выкормок – российский человек». В этом письме Эртеля разочарование в идеалах своей молодости, итог печальных наблюдений над современной жизнью, в нём видна боль за свою Родину.

В истории литературы известен инцидент, когда весной 1902 года император Николай Второй был «чрезвычайно огорчён выбором Пешкова» – Горького в почётные академики по разряду изящной словесности. Эртель был возмущён травлей Горького и в письме от 2 апреля Чехову пишет: «Разогнался было приветствовать Горького со вступлением в академию, чему был искренне рад, – не столько за него лично, ибо зачем ему академия, – сколько за его «дух», неожиданно вторгнувшийся даже в официальные салоны, и не «силком», а по приглашению. Но, по всей вероятности, ещё ли письмо моё не дошло, как его не замедлили «изблевать»…

Будь я на вашем месте, г.г. академики, я бы не замедлил расплеваться с академией после этого пассажа, – конечно, наивозможно шумнее, дабы подчеркнуть это новое проявление «ослиномании» в наших решительно спятивших сферах». 25 августа Чехов в знак протеста отправил заявление об отказе от звания почётного академика.

Они жили в одно и то же время. Время их свело, смерть только оборвала эту связь, переписку.

 

Виктор ЕЛИСЕЕВ,

краевед, член Союза журналистов РФ

пос. ДОБРИНКА,

Липецкая обл.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.