ЯЗЫК МУЧИТЕЛЬНОЙ ЭВОЛЮЦИИ

О поэзии Дмитрия Гаричева

Рубрика в газете: На бездорожье времени, № 2018 / 45, 07.12.2018, автор: Александра ИЗОТТА

Если верно, что эволюционное развитие для поэзии – это поиски и нахождение нового художественного языка, а после не столько перечисление его средств выразительности, сколько демонстрация потенциала, то следует ли удивляться тому, что многие современные авторы трудны для чтения и требуют особенного внимания, параллельной глубокой читательской работы по осмыслению? Не только автор проторяет новые тропы за границами существующей речи, но и читатель, сталкиваясь с неизведанным, вынужден изобретать новые практики чтения, создавать из ничего инструменты для понимания, адаптироваться к той среде, в которую его заводит поэт. Это непростая интеллектуальная задача, и вряд ли я ошибусь, если скажу, что её решение само по себе мало кому может доставить удовольствие, как и необходимость прыгать выше головы в любой другой области. Здесь автор способен подсластить пилюлю: встроить в текст ясные и интересные образы, раскрыть важные темы или завлечь особенной атмосферой, ради которой можно и поработать над пониманием отдельных элементов текста.

 

Куда приводит нас Дмитрий Гаричев, и как следует адаптироваться к его поэзии? Наивный читатель ещё не представляет, как ему придётся потрудиться для того, чтобы выжить в отдалённых регионах речи, где прорастают эти стихи. Осторожно, спойлер: вы можете вовсе потерять человеческий вид, приспосабливаясь к его стилю.

Но не будем торопиться, шаг за шагом двинемся по этой неизвестной земле.

 

Дмитрий ГАРИЧЕВ

 

Поэт не бросает нас совсем беспомощными – уходя, он оставил нам знаки препинания. Почти все, кроме некоторых точек в конце предложения, и это неслучайно: каждое новое предложение он также начинает со строчной буквы, и это создаёт впечатление вырванного из текста фрагмента, обрамляет стихотворение тьмой, скрывающей остальной текст, существующий в потенции и связанный с доступным нам отрывком одним контекстом. И по этому признаку мы узнаём, что открывшаяся нам местность просторна, что перед нами громадная речевая равнина, укрытая сумерками. И это значит, что необходимо оставаться настороже, помнить, что есть некая предыстория и последующее развитие событий, и их незримое присутствие придётся создать силами собственного воображения.

Открытые им территории разнообразны: Дмитрий Гаричев использует множество редких слов, сопрягает их между собой в порой причудливых комбинациях, а иногда (будто бы этого недостаточно) создаёт неологизмы, необходимые ему для определённых целей:

«музычке привержен изнывальной, в ленту поглядишь, как под брезент:
жив ли твой навальный ненавальный, не убит ли русский президент».

Здесь неологизм «изнывальной» рифмуется с другим неологизмом «ненавальный», и вместе они создают впечатление несерьёзности происходящего, ироничности. Красочные и разнообразные слова иногда обступают читателя со всех сторон, каждое требует внимания и особенного к себе отношения, все они верещат и толкаются, и за этим карнавалом сложно уловить смысл: «но избыт бедняцкий бадминтон, курточка перегорает птичья. в склянках тополиный ацетон собран и подкрашен для двуличья». Здесь-то и начинается самое интересное: перечитывание, повторение строчек раз за разом, сперва четверостишия, потом стихотворения целиком с первой строки и до самого конца, потом снова четверостишия. «Тополиный ацетон» своей свежестью и невероятной звукописью останется со мной навсегда, но понимаю ли я, что кроется за этими словами? Благодаря Википедии я узнала много нового о хозяйственном применении тополя, решила, что производство этанола лучше всего подходит к остальным участникам этого четверостишия, но сомнения сохранились, и неназванный зверь остался со мной только своим звучанием. Таким образом, всякому сюда вошедшему придётся несладко, для понимания некоторых фрагментов придётся обрасти статьями, справочной информацией, и, что даже важнее, читательской честностью: способностью остановиться посреди чтения и признаться, что прочитанное только что лишено всякого смысла и требует разбора.

Будет ли за это награда? Будет, и весьма щедрая. Дмитрий Гаричев не скупится на понятные и оригинальные образы, равномерно разбросанные по тексту – так, что читатель не успевает отчаяться или утонуть в поисках информации про хозяйственное применение тополя. Несколько выразительных примеров: «в том саду, не слышавшем имени твоего», «лица стачиваются в наждачной тьме», «волосы все слиплись как ножи», «как земляника под стеклом почти в улыбке расползаясь». На этих островках ясности мы можем отдохнуть, но места здесь – для двух подошв, не больше: ни присесть, ни прилечь.

Дальше нас ждут новые диковинные звери. Автор экспериментирует не только с отдельными словами и словосочетаниями, он ищет и находит новый ритмический рисунок, причём обнаруживает его не в естественном стремлении поэтического текста к мелодии, а отталкиваясь от мелодии в прозаический текст, в деструкцию звуковой симметрии: «дома брат выучил менеджмент, стал пока официант, был во всём молчалив, но о главном молчал отчётливее всего», «и когда я ходил в его «жигули» выбрать что-нибудь из кассет, голос внутри меня обещал: мы вернёмся и отомстим», «с рукавов течёт талая вода, вспыхивают вышки на атс, и над каждым их козырьком тогда золотой озарён отвес». В этих отрывках из разных стихотворений особенно хорошо видно приближение поэтического текста к прозаическому. Вглядываясь в движения этого животного, мы понимаем: оно живое. Это стихи. Но почему? На этот вопрос автор и не думает нам отвечать, он не пытается оправдать или объяснить необычный, неестественный ритм, эта задача ложится на плечи читателя. Подтянуть гласные, озвучить (возможно, несколько раз перечитав строки), расставить паузы и акценты, увидеть сопряжение не столько звуковое, сколько образное и смысловое, встроить это создание в стихотворение без потери эстетического единства – для этого читателю придётся изменить свой слух и обострить зрение, иначе ему не выжить в этих речевых условиях.

Но когда тело станет более гибким и сильным из-за перескакивания с кочки на кочку, когда зрение привыкнет к сумеркам и странным существам, когда слух начнёт распознавать особенности ритма, а пальцы вытянутся и истончатся в работе с мельчайшими смысловыми деталями, своим не вполне уже человеческим мозгом мы попытаемся понять, ради каких же тем мы прошли через это превращение.

Я не разделяю довольно популярную точку зрения, что политике в поэзии нет места, я не вижу причин, по которым какому-либо из существующих явлений не было бы места в поэзии. Но политика в стихотворениях Дмитрия Гаричева настолько злободневна, подробна, снабжена расхожими именами и лицами, настолько решительно врезается даже в описание экзистенциальных проблем и переживаний, что создаёт удушливую атмосферу, нудящий фон новостей на Первом канале или на радиостанции «Эхо Москвы», а порой выглядит просто генератором политических комментариев. Отсекая аллюзии к новостям как болезненно раздражающие, я тем не менее нашла интересующую и меня тему: в этой отдалённой языковой области автор терпеливо выполняет чёрную работу по осмыслению русской истории от бородатой древности до наших дней. В рифмованной паре «война-вина» он переживает несколько политических событий новейшей истории России, раскрывает раны и терпеливо обрабатывает их, надеясь, что когда-нибудь они заживут. Это настолько же отталкивающее, насколько и завораживающее зрелище, и санитарная необходимость такой процедуры для меня очевидна. Другими словами, это неумолкающая совесть, заставляющая задавать вопросы снова и снова, даже если ответ принесёт боль. Превратившись в новое существо, шагнув в сумеречное будущее, читатель склоняется над живыми и ещё болезненными ранами русской истории, для обсуждения которых надо было выйти за пределы привычной речи и привычного себя. И для этого ему потребуются поистине титанические усилия.

Один комментарий на «“ЯЗЫК МУЧИТЕЛЬНОЙ ЭВОЛЮЦИИ”»

  1. Новые тропы и тропы как метафоры. Новое слово в поэзии, важно не пропустить, разобраться в причинах, вдохновить на новые подвиги. Взгляд свежий, так и надо – гвоздями прибивать смыслы, растрезвонить всяческую жизнь ради счастья людей.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.