Лучше гор – только горы
Рубрика в газете: Восхождение, № 2019 / 40, 01.11.2019, автор: Алексей НЕБЫКОВ
Писатель Алексей Небыков решил необычным способом привлечь внимание к фигуре великого русского поэта Михаила Лермонтова. Для этого он и группа литераторов целый год готовились к экспедиции в Танзанию, главной целью которой стало покорение вершины горы Килиманджаро. Многие участники этого рискованного предприятия совершали восхождение впервые. Мы выяснили у Алексея: как удалось всё это организовать, кто помогал ему в этом, а главное – зачем всё это нужно и при чём тут его уникальный литературный интернет-проект, который на данный момент не имеет аналогов в Рунете.
– Алексей, как вообще зародилась такая необычная идея?
– Для Лермонтова, как известно, горы – неотъемлемая часть его творчества, да и жизни – тоже. В детстве его, в десятилетнем возрасте увезли на Кавказ…
– В таком случае: почему не Казбек, а Килиманджаро?
– Кавказ – это более предсказуемо, а в наше время это значит, что мало кто это заметит. Нашей целью было привлечь внимание к творчеству гениального русского поэта, 205-летие которого, на наш взгляд, отмечается довольно скромно. Мы когда готовились к экспедиции, конечно, смотрели календарь мероприятий, посвящённых Лермонтову, и – каких-то громких событий мы там не нашли. Поэтому и было решено отправиться на покорение Килиманджаро. Африка – как материк, и Танзания – как страна – это для России сильная экзотика, безусловно, это привлекает внимание. Наш расчёт оправдался – о нас написали федеральные СМИ, можно сказать, цель экспедиции выполнена, мы сделали небольшую сенсацию, чтобы напомнить соотечественникам о Михаиле Юрьевиче Лермонтове.
– Расскажи о подготовке к экспедиции, непросто собрать команду для покорения вершины на другом континенте, да ещё когда участники экспедиции – литераторы: как известно, народ непостоянный.
– Да, мы с ребятами, – назову всех – Алексеем Спиренковым, Алексеем Шевцовым, Андреем Поршаковым, Анастасией Король и Анастасией Трубниковой – готовились целый год, много раз обсуждали все нюансы, детали, продумывали разные варианты. Наконец, остановились на том, что полетим покорять Килиманджаро – прямо накануне юбилея Михаила Юрьевича.
– Был ли опыт восхождения на такие высоты у кого-нибудь в команде? Или для вас это был такой «горный» дебют?
– На такие высоты у нас только один парень поднимался – он покорял Эльбрус. Там поменьше высота, но физически туда сложнее подниматься, как он рассказывал. Снег и проваливаешься по колено…
– На Килиманджаро нет снега? А как же «Снега Килиманджаро»?
– Нет, ледники там есть. Но конкретно на тропе снега мало. Еле-еле снегом прикрытые скалы.
– Вообще пейзажи похожи на те, которые описаны Хемингуэем?
– Строго говоря, в рассказе «Снега Килиманджаро» сами горы возникают вдалеке, он описывает больше территорию, расположенную у подножия гор. Кстати, местные не знают, что есть такой рассказ и такой писатель – а у европейца первая ассоциация со словом Килиманджаро – это именно рассказ Хемингуэя.
– Зато теперь, благодаря вам, – хотя бы ваши гиды – уж точно будут знать о Лермонтове. Кстати, какие строки Лермонтова у тебя навсегда теперь связаны с этим восхождением? Наверняка ведь всплывали в голове какие-то…
– Как ни странно, для меня это прозаический отрывок из «Героя нашего времени»: «…удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; всё приобретённое отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда и, верно, будет когда-нибудь опять…» А девизом нашего восхождения было: «Пусть будет больше жизни в наших днях…» – это не прямая цитата из Лермонтова, но перекликается с его словами: «Дело не в том, чтобы в жизни было больше дней, а в том, чтобы в днях было больше жизни».
– Ты идейный вдохновитель проекта «Pechorin.net», в рамках которого и совершалась эта экспедиция. Расскажи – что это такое?
– Вообще, по проекту я пока не очень готов общаться, потому что там есть некоторые вещи, которых нет ни у кого в сети и которые будут «фишкой» проекта.
– Если очень абстрактно и кратко?
– Скажем так, это интернет-пространство для литераторов. Именно для писателей, а не для читателей. Я бы хотел, чтобы творческий путь участников моего проекта получал какое-то развитие с помощью Pechorin.net. Мы хотим создать удобную атмосферу для тех, кто занимается литературным творчеством, помогать им, давать ориентиры. В том числе, и через какие-то материальные возможности.
– Кто спонсировал вашу поездку?
– Все карты раскрывать не могу. Но, скажем так, это объединение усилий сразу с нескольких сторон. Это и учредители «Pechorin.net», и помощь Российского центра науки и культуры в Танзании, и компания «Altezza Travel».
– То есть государство внесло свою долю? Выделило какую-то копеечку?
– Ты имеешь в виду Российский центр науки и культуры? Да, он нам очень помог, но не деньгами, а организацией проживания, питания, предоставил возможность выступить с лекциями о литературе, с рассказом о нашей миссии, познакомил нас со страной. Вообще, приём был радушный. Как только мы определились, что едем в Килиманджаро, я обратился в российское посольство, откуда меня направили в РЦНК, где с большим интересом отнеслись к нашей идее представить для русскоязычного населения в Дар-эс-Саламе писателей из России, что мы и сделали, организовав культурную встречу.
– Много народу пришло?
– Людей, знающих русский язык, интересующихся русской литературой, там вообще немного – человек сто, не больше. И, в основном, это работники посольства или торговых компаний. Так что, можно сказать, у нас была чуть ли не треть русскоязычного населения Танзании (смеётся)…
– Целый праздник привезли в забытый Богом уголок…
– Ну, я бы не называл так Танзанию. Замечательная страна с чуткими, открытыми людьми, ежегодно большое количество туристов посещает различные её уголки: здесь и спортивные поездки – восхождение на высочайшую точку Африки, и сафари – увлекательное путешествие по природному миру, национальным паркам, где дикие животные свободно гуляют рядом с машинами туристов, и пляжный отдых на Занзибаре. Кстати и РЦНК проводит много культурных мероприятий, популяризируя в Танзании русский язык, – переводятся книги русских классиков на местный язык суахили, работает театр, где ставятся спектакли по мотивам произведений русской литературы, организуются выставки, работает школа русского языка для детей…
– Сколько языков в Танзании, кстати говоря?
– На территории Танзании проживает около 120 племён, и у каждого – свой язык. Государственным является суахили, широко распространён английский. И вообще английская культура. Но при этом самобытность ощущается, что ни говори.
– Расскажи о творческих итогах поездки. На месте, наверное, не было сил писать – только краткий дневник?
– Да, практически ни на что не оставалось сил. Только поесть, час-два посидеть, попеть что-то…
– Сейчас, по возвращении, воплотишь ли в прозе наблюдаемые там картины местной жизни?
– Да, конечно. Такой опыт обязательно отзовётся и в прозе, и в поэзии… Я сейчас больше работаю в жанре короткой прозы, и уже готово несколько новых сюжетов, связанных с Африкой.
– А время в горах убыстряется или замедляется?
– Мне кажется, убыстряется. Я перечитываю сейчас свои записи и понимаю это. Например, написано – «9 часов в дороге». Вспоминаю – настолько это незаметно было. Вот 9 часов за компьютером на рабочем месте я бы однозначно отметил для себя, а там… Совсем другие ощущение, другая усталость. Дни пролетали по щелчку будто бы.
– Расскажи о самом сложном эпизоде экспедиции?
– Это был последний день восхождения, как и положено. Ночной штурм. Мы почти сутки к тому моменту были без сна, потому что подъём на вершину начинался в полночь. Дорога казалась нескончаемой, тяжелейшая физическая нагрузка, кромешная темнота и отсутствие ориентации. Несколько раз у меня случались приступы затруднения дыхания. Затем, когда мы уже спускались, я увидел эту кручу, это расстояние, которое мы прошли. И понял, зачем гиды заставили нас преодолеть финальный участок ночью. Если бы мы вышли днём, увидев этот длинный, уходящий в самое небо маршрут впереди, – нам было бы гораздо сложнее справиться. Наступило бы какое-то уныние, неверие в свои силы, наверное… Хотя гиды, конечно, оправдывались тем, что в полдень вершину накрывают облака, пропадает видимость, а потому нужно быть на пике сразу после рассвета.
– Как вам удалось всё преодолеть? Обошлось без потерь и происшествий?
– В целом, да. Я в дневнике, кстати, подробно описывал симптомы. И свои, и тех людей, которых мы встречали – из других групп. Там многих тошнило… А лица на высоте 6000 метров становились у всех жёлтые-жёлтые, как горчица. Долгое восхождение вызывает гипоксию и все сопутствующие ей «прелести»…
– Это какие?
– Симптомы совершенно непредсказуемые: то кишечные проблемы, то головные боли, то бешеное сердцебиение, будто у тебя пульс 200, то вдруг начинаешь дико мёрзнуть ночью. Первое, что я сказал, когда мы спустились: «Больше никогда». В смысле, больше никогда не полезу на такие высоты… А сейчас понимаю, что это было прекрасно – вырваться из рутины городской, пожить в палатке, в горах. Пройти этот маршрут – наблюдать природные величественные картины, ощущать, как на твоих глазах полностью меняется ландшафт. Преуспеть в нашей миссии. Наверное, поэтому сейчас я аккуратно сложил оборудование в сумку и думаю, что оно теперь будет ждать своего часа.
Беседовал Иван КОРОТКОВ
В 2026 году исполняется 200 лет со дня рождения Салтыкова-Щедрина. Есть идея: в честь любимого в народе Евграфыча группе литераторов торжественно погрузиться в Марианскую впадину. На государственном батискафе. Какие есть на этот счет предложения? Время пошло )
Для # 1. Если вы все организуете и батискаф у вас есть, и финансирование экспедиции на себя возьмете и крупные и мелкие проблемы решите для группы литераторов, то почему бы и нет?
По-моему, всё гораздо проще: появились денежки (откуда- вопрос отдельный) — так почему бы не залезть именно на Килиманджаро? А Лермонтов это, извините за вульгаризм, этакая совершенно наивная отмазка. Логичнее было “посвятиться” Гумилёву.
Для Алексея. Крупные и мелкие проблемы не решаю, только средние. Потому пришлось сдать батискаф в аренду. Группа поэтов будущей весной намеревается погрузиться в Чёрное море – в честь очередной годовщины Макса Волошина. Следите за рекламой )
Теперь каждый читатель интернета будет знать, и на вопрос “кто такой Лермонтов?”, ответит “да это старый хрен с горы Килиманджаро, уже 200 лет там живет”.
Для # 4. Будет репетиция перед Марианской впадиной. Удачи вам.
А вообще нехилое восхождение – впереди с зонтиком шагает. Аж вспотели некоторые.
Нет, не Быков, не Быков.
ДлЯ # 7. И зонтик, и палки для скандинавской ходьбы.
И идут по ровному месту. Трудно им пришлось. А ведь еще и отчет писать – на что деньги истрачены.
Тихо-тихо иди, Небыков,
По склону Килиманджаро,
Вверх, до самых высот.
И вы, ребята, не отставайте.
Палки на что? Подгоняйте друг друга.