Властям приходится разжёвывать, что такое литературные издания
Интервью с поэтом, депутатом Московской городской думы
Рубрика в газете: Как пройти в библиотеку, № 2019 / 39, 24.10.2019, автор: Евгений БУНИМОВИЧ
– Евгений Абрамович, во-первых, разрешите поздравить вас с возвращением в Московскую городскую думу. Кстати, какой вы нашли сейчас нашу столичную думу?
– Она другая. Совсем не та, в которой мне довелось работать несколько лет назад. Лужковскую Думу я всегда считал карманной. Депутаты собирались, как правило, раз в месяц: утром нажали на нужные кнопки, а к обеду все уже разбежались.
Сейчас, я думаю, так не получится. На заседаниях идёт серьёзный разговор. Уже есть много молодых ребят, которые поднимают важные вопросы.
Но самые главные изменения – это те, которые происходят не в Думе, а в городе. Во время избирательной кампании я обошёл множество московских дворов, и у меня сложилось странное, даже не странное, а особенное ощущение… Это могут быть бабушки, это могут быть молодые люди, это могут быть левые или правые, богатые или бедные – разные дворы, разные кварталы… Но все говорят одно: «Достало!» Достало то, что власть тебя не слышит. Может быть, власть делает что-то неплохое, потом – плохое, но это не столь важно.
Главное: у людей сложилось впечатление, что их не слышат, не обращают никакого внимания на их проблемы.
– Но достало и другое. Все были возмущены той грязью, которой вас облили невыявленные пока политические силы во время избирательной кампании. Удалось ли установить, откуда эта грязь шла и понесли ли виновные наказание?
– Полиция разбирается…
– Ведь одно дело, когда мы спорим на уровне идей, и я могу говорить: «Евгений Абрамович, тут я с вами согласен, тут – не согласен». И совсем другое, когда – такая грязь.
– Что касается грязи. Для меня самое главное здесь то, что всё это не сработало. В моём случае выборы в гордуму превратились в своего рода референдум. Вот – твоя жизнь, твоя работа, всё – напросвет… А вот – какая-то анонимная смешная дрянь. Что выберет избиратель? И, знаете, в Москве грязные методы не сработали. Это совершенно невероятно. Это важно.
Что касается разбирательства – полиция ищет исполнителей и заказчиков. И на самом деле это важно не мне. Ведь если не поймают, значит, будет такое происходить и впредь. Мне сегодня сказали, что есть сайт политтехнологов, где они обсуждают разные методы, и там про мою кампанию говорят: «Надо же – чернуха работала сто лет, а в этот раз – не вышло».
– В провинции, может быть, и сработало бы…
– Не знаю, но очень важно, что в Москве такое уже не работает.
– Другой вопрос. Вас беспокоит то, что сейчас творится в культуре, в литературе? Ведь, что получается: с одной стороны московская власть декларирует мощную поддержку культуры и искусства. Собянин даже дважды встречался с худруками театров. С другой стороны, в то же время, у нас закрылся журнал «Арион», не понятно, выходит ли «Октябрь» или уже нет…
– Вы знаете, эта проблема возникла ещё в начале нулевых годов. И тогда мне удалось убедить наше московское правительство, что журнал – не магазин. Коммерческая аренда здесь немыслима. Тогда удалось добиться, чтобы помещения журналов остались на льготной аренде. Сегодня, к сожалению, всё превратилось в какой-то базар. Чиновникам сегодня надо объяснять, что литература денежной прибыли по определению дать не может.
– А кому конкретно это надо объяснять: Департаменту городского имущества, заместителю мэра Сергуниной или градоначальнику Собянину?
– Прежде всего – Департаменту имущества. И мэру тоже, конечно. Но, сами понимаете, мэр не может разбираться во всех вопросах – да и не должен. У него должна быть нормальная экспертиза – независимая, а не та, которая поддакивает олигархам. И здесь нужно понимать ещё особенности культуры города. Есть такие вещи (в частности, литературные издания), которые, может быть, не собирают миллионы людей… Это как родинка – её сколупнёшь и можно помереть от этого. Если мы вот эти центры культурных и литературных пространств будем вот так вот «сколупывать» (пусть они не собирают миллионные аудитории), так мы можем потерять саму интонацию города, культуры, языка.
Вот мне недавно один крупный политик сказал что-то о другом политике. И я ему говорю: это не Обломов, а Штольц. И вдруг вижу, что мой собеседник искренне не понимает, о чём я вообще. Мы теряем общий язык. Язык – это же не просто слова. Это то, что в основе. Это значит, что фразу «мой дядя самых честных правил…» – не нужно объяснять. Или там «смесь французского с нижегородским»…
– С другой стороны, смотрите, московская власть сейчас вроде бы многое делает для библиотек. В частности, отремонтировали и украсили на западе города библиотеку имени Ахматовой. Но в то же время её специализация теперь – комиксы. И подписка на литературные журналы там отсутствует, даже вне идеологических каких-то предпочтений – нет подписки ни на «Наш современник», ни на «Новый мир», например. Как это понимать? А библиотека, повторю, носит имя Ахматовой…
– Не только в библиотеке имени Ахматовой такое… С этим я столкнулся давно, и как это перебороть – я не знаю…
– Руководитель столичного Департамента культуры Кибовский понимает, чем грозит такая ситуация?
– Не очень. Когда речь идёт о реставрации – навести лоск, новые шкафы и прочее – это почему-то понятно. И мы видим, как много сделано в этом направлении: и та же библиотека имени Ахматовой, библиотека Достоевского, и Тургеневка преобразились. Но при этом всё время сокращаются суммы на закупку книг и журналов. Возникает вопрос: для чего тогда все эти красивые и богатые интерьеры?
И потом, надо хорошо понимать, что библиотеки (я не случайно часто употребляю термин «центры культуры») – это последние в городе и стране бесплатные пространства культуры. И это очень важно, что существуют такие места, куда можно зайти и открыть книгу или журнал, просто посидеть вечером. Потому что, извините, но чтобы зайти в кафе (я не против кафе, замечательно, что их много и они такие красивые), нужны средства. И молодёжь, та же самая, не может позволить себе каждый день ходить по ресторанам. А вот прийти в библиотеку…
Та же самая библиотека Достоевского – прекрасное пространство, большие окна, масса молодёжи. А книги – как декор. Возникает странная ситуация: библиотекам выделяются деньги, но не на книги.
– И ещё один вопрос: вот уже четвёртый год московская власть устраивает гонения на нашу газету. Сейчас хотят выкинуть нас из помещений на Цветном бульваре. Сначала это делалось под предлогом необходимости капитального ремонта здания, потом хотели передать редакционные помещения почему-то Преображенскому рынку, сейчас появились новые надуманные предлоги. Как вы к этому относитесь?
– Вообще, я же не случайно сказал про центры культуры. Я могу вам сказать, что когда хотели закрыть вообще все литературные издания, вернее, не столько напрямую закрыть, сколько поднять арендную плату до уровня коммерческой, чтобы они закрылись сами, тогда я пошёл наверх защищать все журналы вне зависимости от их гражданско-политической ориентации. Я защищал одновременно «Знамя», «Октябрь», «Наш современник» и «Москву». Потому что важно сохранить вот это общее пространство культуры. И, на самом деле, недальновидны те, кто говорят: ой, ну это не «наши», пускай их и закроют. Завтра закроют вас! И я это уже не раз наблюдал. Защищать нужно всё пространство культуры, не раздробляя его на «наших» и «ваших».
– Здесь мы с вами едины.
– Есть ещё одна проблема. Вот вы спросили про Департамент культуры. Была у меня показательная история. Как-то проходили дни московской культуры в Париже. И я помню, что я договорился с Домом Поэтов в Париже, что приедет пять поэтов из России и каждый проведёт свой творческий вечер. И всё – вроде бы договорились. А потом мне сообщают: не получается. Я пошёл выяснять в Департамент культуры: почему нет? В чём дело? Почему пять поэтов нельзя отправить в Париж – показать французам московскую поэзию? При чём речь идёт о таких суммах… Пять поэтов отправить стоит дешевле, чем одну виолончель со всеми документами перевезти. Мне отвечают: не в этом дело. Просто оркестр принадлежит Департаменту культуры, театр – аналогично. А поэты – каким образом мы найдём «строчку», по которой сможем их оформить?
– С другой стороны, мы прекрасно знаем, что когда московское правительство хочет, оно даёт поручение, например, конторе под названием «московские информационные технологии», там заправляет некий Шелухин – и всё прекрасно получается!
– Это верно. Если власть захочет, она легко найдёт для поэтов и десять тысяч рублей, и даже миллион. Но формально, повторю, вопросы литературы не находятся под юрисдикцией Департамента культуры. Там нет чиновника – хорошего ли, плохого ли… Нет людей, которые бы отвечали персонально за литературную сферу. За музыку, за театр – такие есть. А литература – хоть и в центре русской культуры, но получается так – что формально – на дальней периферии.
– Так мы сможем вместе отстоять наш еженедельник «Литературная Россия»?
– Давайте вместе за это поборемся.
– Спасибо! Надеемся на ваше активное участие в этой борьбе.
Беседу вёл Иван КОРОТКОВ
Внятно. И это хорошо.
Евгений может, знаю его не понаслышке, лично, по давней молодой богемной тусовке (Ерёма, Жданов…) Мои поздравления с избранием в Мосгордуму!
Это какая тусовка?
Которая – “два пионера, три пенсионера”?
Евгений Бунимович состоял депутатом московской Думы в 1997-2001, 2001-2005, 2005-2010. Занимался вопросами культуры, науки, образования, социальными вопросами. Потом был детским омбундсменом.
Не больно далеко продвинулись в его периоды наука, культура или образование…