Я бы Роману Сенчину дал Нобеля
Константин Комаров позиционирует себя как поэт и критик. Но ощущает ли он такую субстанцию, как «предстихи»?
Рубрика в газете: Элитарное искусство, № 2021 / 29, 29.07.2021, автор: Константин КОМАРОВ
– Ощущаю. – признаётся он. – Как у Маяковского – из гула. Однажды этот гул начинает оформляться в слова. Когда и как это происходит – чудо и тайна.
– Что помогает вам «домолчаться до стихов»?
– Как и у многих – переключение на другое письмо – статьи, рецензии и т.д. Но я стараюсь периоды «молчания» не затягивать, они для меня физически губительны.
– Когда стихи написаны, что происходит сразу после этого?
– После редких заветных стихов – кайф, эйфория, ментальный оргазм, катарсис. После большинства – ощущение выполненной работы, сделанного с чистой совестью дела. Но частенько бывает, что стихи для себя «переоткрываешь» спустя значительное время после их создания – как в одну сторону (а ведь неплохо получилось), так и в другую (зря радовался, ничего в этом нет). А ещё есть чувство отпускания. Написал стихотворение и выпускаешь его в ноосферу, теперь его принадлежность тебе довольно условна.
– Интересна ли вам как поэту новая территория – драматургия, переводы, проза?
– Интересна. Стараюсь пробовать себя в разных направлениях. Сценарий вот написал – трагифарс на тему отечественного футбола и комментаторского цеха. Сейчас работаю над переводом сонетов французских поэтов с подстрочника. Ранее – тоже с подстрочника – перевёл несколько стихотворений казаха Ырысбека Дабея и француза Венсана Кальве. К прозе давно подступаюсь. Пока не подступился – пунктирность лирического сознания мешает. Потребности в прозе удовлетворяет критика. Но во всём, за что ни возьмусь – в той или иной степени остаюсь поэтом.
– Как различаете хорошие стихи и не очень? А хорошие и великолепные?
– Хорошие и плохие различаю, опираясь на вкус и на сетку объективных версификационных критериев: отсутствие штампов, глубина образов, художественная мотивированность, оригинальность авторского мировидения и т.д. А хорошие и великолепные – по тому, проходит рябь по спинному мозгу или нет.
– С чем связано отсутствие новых архетипов в поэзии – со времён Дяди Стёпы?
– Ну, архетипы – всё-таки немножко из другой оперы слово. Это к Юнгу. Архетипическое в поэзии никуда не делось, потому что она работает напрямую с бессознательным. Время сейчас безгеройное – это очень хорошо видно по современной прозе. Время частного человека. Поэтому зачем требовать от литературы, а уж тем более от поэзии, которая выражает глубинные переживания этого самого частного человека, появления новых всенародно любимых героев. Кстати, Дядю Стёпу Пригов реинкарнировал в своего знаменитого Милицанера.
– Что относите к системе табу в литературе – и искусстве в целом?
– Недавно отвечал на этот вопрос в интервью, процитирую: «Три главных поэтических темы – жизнь, смерть, любовь и «нулевая» сверхтема – сама поэзия – успешно покрывают и объемлют собой всё потенциально запретное и табуируемое. Бодлер напишет о разлагающемся трупе лошади и это будет великая красота, а графоман напишет о вселенской любви и читать будет мерзко. У поэзии свои законы и никаких запретных тем для неё нет. Дело вообще не столько в темах, сколько в их поэтической реализации. Вот в шорт-лист премии «Лицей» этого года попал верлибр Галины Рымбу, в котором описан «клитор муравьеда». «Ну и чё теперь?» – хочется спросить после прочтения. Сама по себе подобная «экзотика» ничего не решает, так, посмеяться только…». Это не только поэзии касается, но и искусства в целом. Другое дело, что я бы ввёл в искусстве табу на пошлость (это утопическая мечта, к сожалению), которая претенциозно лезет изо всех щелей. Вот упомянутая Рымбу вывесила в фб неимоверно пошлое стихотворение про свою вагину и весь фейсбук бросился его обсуждать – большей частью, на том же градусе пошлости. Пошлость умножает себя в геометрической прогрессии. Противно смотреть.
– Давно ли ваш читательский интерес переходил в читательский восторг? Что в приоритете – проза или поэзия, книги или журналы, бумага или «цифра»?
– Я веду в соцсетях небольшой читательский дневничок под хэштегом #прочтеноКМК. По нему видно, что восторгов не испытывал давненько. Ближе всего к восторгу подошёл «Лавр» Водолазкина – новый герой, новый язык, хорошая книга. Приоритетов особых нет, примерно в равной мере читаю прозу и поэзию, критику в книгах и журналах – и в бумажном, и в цифровом формате.
– Было такое – познакомились с автором и захотелось прочесть все его тексты?
– Бывало, но чаще случается наоборот: читаю тексты и хочется познакомиться. Или не хочется, что, к сожалению, более регулярно.
– Недавно прочёл у молодого сибирского поэта новое стихотворение, завершающееся знаменитой ахматовской рифмой «умру-на ветру». Когда я обратил его внимание на это, тот ответил: «Ничего страшного!» А вы как считаете?
– Тут надо смотреть контекст всего стихотворения: органична ли ему эта рифма, сознательно ли использована, выстраивается ли с её помощью диалог с Ахматовой… В целом я всегда за точную, богатую, оригинальную рифму, но и глагольная рифма, и «кровь-любовь» в руках мастера оживают. Я вот давно мечтал срифмовать «всего – ничего» и рад, что мне это удалось.
– Необходимые составляющие поэта – любовь к языку, чувство прекрасного, наблюдательность, отзывчивость. А что ещё?
– Не думаю, что есть какой-то объективный, «заверенный» список необходимых поэту качеств. Язык можно ненавидеть и, преодолевая его, порождать шедевры. Чувство ужасного не менее важно, чем чувство прекрасного, отзывчивым поэт быть вовсе не обязан… Если уж говорить о каком-то «перечне», то он дан в пушкинском «Пророке». Поэт – это человек с полностью обновлённым телесно-духовным составом личности. Мучительность этого обновления и создаёт поэта – своё зрение, свой слух, своя тактильность и т.д.
– Как вы думаете, возможна ли интеграция писательских сообществ? Когда, на какой платформе?
– Думаю, что нет. Писатели – люди болезненно самолюбивые и к интеграции не особо способные. Да и время сейчас способствует дискретности, а не объединению. Я лично не уверен, что такая интеграция необходима. Но вот Сергей Шаргунов осторожно заикнулся о чём-то таком на церемонии вручения премии «Лицей» – с интересом понаблюдаю за этим начинанием.
– Как пережили самоизоляцию?
– В рабочем порядке – наедине с текстами, мыслями, словами и любимым человеком. Как и большинство пишущих людей – особых изменений не заметил. Мы – всегда в самоизоляции и это нормально.
– В людях поселился страх заболеть коронавирусом. А какая зараза страшнее – вирусы наживы, равнодушия, бездарности?
– Пошлость – самая страшная зараза. Именно она – ключ к ящику Пандоры с остальными.
– Верите ли, что в Москве появится станция метро «Аннинская» – в память о великолепном критике?
– Не слышал об этом. Буду рад, если появится. Неплохо бы обогатить московский метрополитен ещё несколькими «писательскими» станциями – Битовской, Лимоновской…
– Лучший способ монетизации литспособностей?
– Делай, что должен и будь, что будет. Иного не дано. А монетизируются нынче, как мы видим, не способности, а имитация таковых при полном их отсутствии. Литература – это не про деньги.
– Тексты песен Стаса Михайлова трудно назвать поэзией. Однако на его концертах неизменные аншлаги. Почему?
– Потому что попса не подразумевает читательского со-творчества, встречного духовного усилия. А поэзия как раз его подразумевает как необходимый компонент. Это со-творчество – мощный личностный фильтр, поэтому для поэзии отфильтровываются немногие, а для Стаса Михайлова остаётся основная масса. Поэзия не развлекает, а вызывает на диалог, готовы к нему немногие.
– В списке авторитетов современного общества поэтам отводится «…надцатое» место. Как относитесь к этому?
– Как к неизбежному. Поэзия – искусство в лучшем смысле этого слова элитарное, искусство немногих для немногих. Таковой она всегда и была, за редкими исключениями, подтверждающими правило (1960-е годы). Такова и сейчас.
– Где проще выживать поэту – в мегаполисе или келье?
– «Лишь жить в себе самом умей» – завещал Тютчев. Вот в себе самом оптимально – и жить, и выживать.
– Фестиваль, на котором мечтаете побывать?
– На которых ещё не был – Мандельштамовский и Платоновский в Воронеже, Горьковский в Нижнем Новгороде, Байкальский… Во Владивостоке очень хочется побывать.
– Некоторые коллеги по литцеху сравнили недавний книжный фест на Красной площади с «пиром во время чумы». Чтобы вы им ответили?
– Журналисты вообще любят громкие сравнения, большинство заголовков (не в обиду) надо делить на десять. Рад, что фестиваль состоялся, но если бы не состоялся – тоже особо бы не переживал.
– Что можете простить талантливым коллегам – пьянство, лень, невежество, эгоизм?
– Пляшу от печки, то есть от себя: то, что себе прощаю – прощу и другим, а что себе не прощаю – не прошу. Пошлость и лицемерие – в первую очередь непростительны.
– Что любите и что не любите?
– Люблю жизнь, смерть, любовь, поэзию. Перечень того, что не люблю отлично сформулировал Высоцкий в песне «Я не люблю».
– Что такое ваша территория комфорта?
– Пространство словесности. Оно же – территория дискомфорта.
– Насколько сильно ваше чувство азарта?
– Очень сильно. Я прям по Достоевскому – «широк, надо бы сузить», пока не очень получается. Я очень увлекаюсь. По большей части – себе в ущерб. С другой стороны, без азарта вообще браться за что-то проблематично.
– Приведите пример своего спонтанного поступка!
– Да полно. Как-то со скалы сиганул, чтобы продемонстрировать возлюбленной свои чувства. Порой могу очнуться там, где не особо предполагал себя обнаружить. Много примеров – о большинстве вспоминать не очень хочется.
– «Поэты ездят на обнимокатах, поэты игнорируют метро». Согласны?
– Поэты ездят, летают, ползают на чём угодно. Но самый поэтичный вид транспорта (если вспомнить стихи Рыжего, например) – пожалуй, трамвай.
– Поэзия – это метафоры, неологизмы, афористичность, авторская интонация – а что ещё?
– Ваш список вновь слишком субъективен. Безусловна в нём только «авторская интонация». Остальное обязательного статуса для поэзии не имеет. Может быть, а может и не быть. Исчерпывающее определение поэзии невозможно. Я в качестве рабочего определения использую, например, такое: «сшивание» конкретного и абстрактного, когда «швов» не видно.
– Помечтаем. Приглашает вас губернатор и спрашивает, чем помочь. Что ответите?
– Я был в составе делегации от журнала «Урал» на встрече с губернатором Свердловской области. Просили денег на реализацию культурно значимых литературных проектов. Не представляю, что ещё можно попросить у губернатора…
– Лауреаты первой премии «Лицей» получили по 1,2 миллиона рублей. Не многовато ли для делающих первые шаги в литературе?
– Ну, средний возраст финалистов «Лицея» стабильно где-то около тридцати. То есть в финал выходят авторы, которые пишут относительно давно… Так что денежная составляющая премии кажется мне оправданной.
– Представьте: летят в самолёте прозаик, поэт, драматург, переводчик, критик. А на всех только два парашюта. Кому бы их выдали?
– А кто я такой, чтобы раздавать парашюты? Сели бы в кружок, да жеребьёвку бы устроили… Но, конечно, если бы среди пассажиров был мейнстримный верлибрист – своими руками выкинул бы из самолёта.
– Как мне кажется, поэт – всегда перфекционист. Это изнуряет?
– О, да. А я ещё перфекционист-разгильдяй, так что изнурён вдвойне.
– Почему писателям-профессионалам не платят госстипендию 30 000 в месяц?
– Не знаю. Тоже время от времени задаюсь этим вопросом.
– Приведите пример удачной экранизации. Я бы прежде всего назвал военные истории – «Звезда», «В августе 44-го». А вы?
– Очень мало удачных. «Идиот» с Мироновым, пожалуй, назову. Ещё есть прекрасный фильм по пьесе Сартра – «Затворники Альтоны».
– Прилепин считает, что Водолазкин достоин Нобеля. А вы так о ком сказали бы?
– Я бы Роману Сенчину вручил – за безжалостную фиксацию российской действительности в правдивых художественных образах. Ну и Водолазкину за «Лавр» можно, да…
– Видите ли вы региональных авторов, способных продолжить ряд классиков – Шукшин, Вампилов, Астафьев, Распутин?
– Подобной художественной мощи авторов не вижу. Но достойные имена есть и их немало: Михаил Тарковский, Дмитрий Новиков, Юрий Лунин…
– С точки зрения поэта – что такое оптимизация усилий?
– Приведение к гармоническому балансу количества и качества написанного.
– Современный человек станет абсолютно беспомощен в быту, как только отключат электричество. Вам не страшно думать о такой перспективе?
– Нет, потому что я и с электричеством абсолютно беспомощен в быту… Отключат – буду в темноте стишки в блокнот корябать.
– Прогресс в спорте – это переход количества в качество. А в литературе тот же принцип?
– Нет. В литературе всё сложней и далеко не столь однозначно. Тут векторов много.
– Сейчас популярна серия «ЖЗЛ». Чья биография вам интересна?
– Вот за прилепинского «Есенина» всё собираюсь взяться… Быковская книга о Маяковском – как всегда о Быкове, а не о Маяковском.
– Чьим современником себя считаете?
– «Нет, никогда ничей я не был современник» (О. Мандельштам)
– Почему современные поэты не ставят перед собой задачу «глаголом жечь сердца людей»? Это слишком трудно?
– Может, и ставят да не вытягивают… Я не знаю, чужая душа – потёмки…
– Лучшее начало творческой встречи с читателями – это… ?
– Чтение стихов.
– Назовите качества, привлекающие вас в женщинах.
– Мудрость, чуткость, обаяние, гармоничность внутреннего мира.
– Как складываются ваши отношения с критиками?
– Критики, как это ни странно, тоже люди. Поэтому складываются, как со всеми людьми – с кем-то хорошо, с кем-то не очень…
– Какого памятника не хватает Екатеру?
– «Ненавижу всяческую мертвечину, обожаю всяческую жизнь!». Памятник поэту в сердцах его благодарных читателей, простите за высокопарность. Кстати, впервые слышу наименование «Екатер». Уж или «Катер» или «Екат» тогда.
– Поэтов крайне мало в телевизоре. Если бы вы могли выбирать, кому бы дали интервью из этой троицы – Дудь, Собчак, Познер? Почему?
– Дудю. Потому что альтернатива пожилого маразматика и попсовой дуры меня не прельщает.
– В этом году юбилей Бродского. Как ощущается воздействие его поэтики?
– Спокойно ощущается. Отношусь к нему с огромным уважением, но в собственной поэзии от его влияний дистанцируюсь, а то подпадёшь и сгинешь.
– Существует ли феномен литпоколения 30-летних? Кто в нём, причисляете себя к нему? Чем оно характеризуется?
– Думаю, о едином поколении говорить не приходится. Слишком разные, порой несовместимые и взаимоисключающие поэтики существуют внутри него. Но время покажет, может, через 10-15 лет высветится что-то общепоколенческое. Но лично для меня близких поэтов больше в Серебряном веке, чем среди ровесников.
– Как живётся, когда не пишется?
– Не знаю. Мне всегда пишется, просто не всегда стихи. Не идут стихи – пишу что-нибудь другое. Не могу не писать.
Беседу вёл Юрий ТАТАРЕНКО
Нобелевскую премию никогда из известнейших российских литераторов не получат: З. Прилепин (за подложное письмо от имени евреев Сталину и похвальбу об убийствах украинцев на донбасском фронте), Р. Сенчин (“Елтышевы” – про исход русских из регионов разваливавшейся когда-то России, и, следовательно, приход в виде русской мафии в “нобелевскую” Швецию в том числе, а РФ, кстати, укрепляется и на Западе это видят), Виктор Ерофеев, Т. Донцова, Авчев (из Владивостока), Крусанов, Басинский (запремиалился), Ю. Поляков (опустился – “Кекс в СССР”, полное падение когда-то популярнейшего прозаика, с горя подался в камерную драматургию, не поможет и 10-томное ПСС), А. Иванов (эпигон раннего Ю. Полдякова допустил для постсоветской капиталистической эпохи роковую коммерческую ошибку – перешел из “Редакции Елены Шубиной” в “Альпину-паблишерс”, где его задвинули в развлеколвку рядом с кроссвордами).
Реальные кандидаты на получение нобелевской премии по литературе от Российской Федерации: В. Личутин (если нобелевский комитет соблаговолит обратить внимание на последнего ныне здравствующего традиционного многотомного русского писателя) А. Ганиева (пишет на порядок хуже своей талантливой советской предшественницы миллионотиражной Л. Сейфуллиной, но очень-очень у Алисы мощная поддержка сильных мира сего, и денег в этот “проект” вложено дай бог прилепинцам вместе взятым столько получить…), Т. Зульфикаров (синтез исламского контетнта в русском литературном пространстве) М. Тарковский, К. Ибрагимов (пожелаем ему долгих лет жизни во благо своего возрождающегося народа и российского Отечества).
Для no.1: Кто будет выдвигать на Нобелевскую премию упомянутых вами писателей и будет ли?
Что-то Нобиль у вас дешевле морковки: этому бы дал, и этому бы дал… А дорос ли Сенчин до Нобеля? Да не выше грядки романы-то его, не выше. Для чего тогда бла-бла разводить? Собственное эго потешить?
кто читал достоевского, донцову не станет читать
1.Надо знать, что если Сенчину, например, или Прилепину, или Водоласкину или любому из России дали Нобеля, то это значит – Лауреат – свой или перспективный. Пример Алексиевич – всех научил??? Литкритиков и политиков?
2. У К. Комарова цитирую: “После редких заветных стихов..” – редкая лексика в одном флаконе – “кайф, эйфория, ментальный оргазм, катарсис” . В общем автор “в тренде”.
3. Уже в википедии отмечен. А кто Там в составе??? Интересно, кто знает.