Россия – это не просто болезнь, это эпидемия!

14.07.2021, 17:19

Во всяком случае, для Рэне Герра,  неизлечимая! Никакие маски не помогут, септики, расстояния! В коллекции Рэне, тысячи картин, редких автографов, глаза разбегаются от обилия! Блок, Алянский,  Анненков, Радлов, Цветаева, Бунин, Борис Зайцев, портрет Анны Ахматовой и рукописи, рукописи, а также книги, книги – старинные в кожаных переплётах. Рэне дружил с Юрием Павловичем Анненковым, с Георгием Адамовичем, с Владимиром Васильевичем Вейдле, с Юрием Терапиано, с Ириной Одоевцевой, с прекрасным писателем и художником Сергеем Ивановичем Шаршуном. В конце 60-х, когда они были живы, они творили, они были в здравом уме и памяти. Борис Зайцев к этому времени уже издал книги  о Тургеневе, Жуковском.

Итак, Рэне Герра – француз, его родовое имение и даже семейный склеп, где покоятся его родственники находится в горах в небольшом, но уютном городке Бер-лез-Альп (там есть знаменитый «Русский дом», созданный братьями, как резиденция для русских писателей и художников, имена их тоже известны и многозначительны!). Итак,  кладбище! Там похоронены многие из рода Герра, начиная с 16 века. Сухая трава, жирные цветы, немного деревьев и уединение.  Фамилия Герра – старинная (Я – лишь солдат!), исходит от служения двору и королеве (вспомним подвески Анны!). Иногда мне кажется, что в Рэне есть нечто мушкетёрское, и в любую минуту он может воскликнуть: «Канальи!» Особенно это касается полу-детективной истории, когда на таможне у Рэне пропали 22 картины, которые он вез на выставку.

Но не будем о грустном, ибо Рэне 13 июля исполнилось 75 лет! И все гасконцы, как мне кажется, должны в этот день встать на вытяжке, а королева должна вновь обрести свои подвески, утерянные, и весь двор должен выдохнуть: «Ах, герцог!»

Недавно я начала подсчитывать: сколько же русских писателей эмигрировали в первую, вторую и третью волну? Сколько они унесли с собой творений! И сколько творений – не эмигрированных, не уехавших осталось здесь в России, и чтобы не воскликнуть «Россия, нищая Россия», подытожить: «Любит ли искусство сама Россия?» И понимают ли наши департаменты, что нельзя терять то, что пока у нас в руках находится. Вот говорят об утечке мозгов. А разве искусство – не часть мозга? Я имею в виду подлинную нашу литературу. Стихи. Настоящие шедевральные!

Итак, Рэне, у которого в коллекции «…тысячи картин Александра Бенуа, Анненкова, Чехонина, Бакста, Шаршуна и других. Десятки тысяч книг, из которых тысячи с личными подписями авторов, сотни писем Бунина, Цветаевой, Гиппиус и Мережковского, Ремизова, тысячи писем Бальмонта. Многие архивы выдающихся деятелей культуры русского зарубежья хранятся у Герра целиком…»

Мы много раз может говорить о братстве народов, о историческом процессе, каяться или ругать наши власти, хвалить, либо сетовать, но соединить нас может только искусство. Ибо это общий язык для всех, как эстетика, как прекрасное, как невероятное. При помощи особенного языка – красоты и любования можно придти к консенсусу.

О, Рэне, заболевший русским искусством, приезжающий неоднократно в Россию с визитами! Конечно, в первую очередь Рэне – коллекционер, собиратель. 

Рэне вместе с супругой бывали у меня в гостях. Интересная встреча, скажу я вам!

– Я вправду болен русским искусством! – вздохнул Рэне.

Он уже не представляет свою жизнь без него. Родился Рэне в 1946 году, по профессии он – славист, около тридцати лет преподает русский язык. Родился Рэне и  вырос на Лазурном берегу, как раз там и было сосредоточение русской эмиграции, бабушка учила его русской грамоте, причем, по дореволюционной азбуке со старой орфографией. Поэтому Рэне говорит на языке дореволюционном, много старых слов и фраз звучит из его уст. Далее Рэне работает секретарём у Бориса Зайцева, едет в Париж, затем в Сорбонну…

Слушать Рэне можно без конца, потому что один эпизод цепляется за другой, каждый экспонат – это история. Как, впрочем, и сам Рэне – это часть русской истории. Словно памятник при жизни, и Рэне знает стихи Пушкина наизусть с десяти лет: «Я памятник себе воздвиг…»

Вообще, коллекционеры – народ особенный, но коллекционировать русское – картины книги, рукописи русских классиков – это уму непостижимо, какое великое дело!

У Рэне в глазах появляется особенный огонёк, когда он говорит о своей коллекции. Такой бирюзовый, чуть лукавый. Многие согласятся со мной, что надо съездить, ознакомиться с коллекцией. Сделать фотографии. Ибо перед нами сама вечность. Одним большим слитком. А вечность, как известно, недосягаемая. Но все пятьдесят оттенков вечности имеют исключительно звездный свет.

Автор новости: Светлана ЛЕОНТЬЕВА