Что будет с Москвой
№ 2011 / 50, 23.02.2015
Мы не собирались до Нового года устраивать какую-либо дискуссию о будущем журнала «Москва». Хотя бы по той понятной причине, что ещё не прошло сорока дней после смерти Леонида Бородина.
Мы не собирались до Нового года устраивать какую-либо дискуссию о будущем журнала «Москва». Хотя бы по той понятной причине, что ещё не прошло сорока дней после смерти Леонида Бородина. Изменить нашу позицию заставили интернет-сообщество и различные литературные организации, которые уже занялись делёжкой постов.
Сначала в Интернете появилось обращение группы писателей к председателю Союза писателей России Валерию Ганичеву с просьбой назначить Капитолину Кокшенёву главным редактором журнала «Москва». Наверное, сама идея выдвинуть Кокшенёву неплохая. Удивило другое. В обращении есть ссылка на то, будто юридически вопрос о главном редакторе находится в компетенции сотрудников журнала. Если это так, то при чём тут Ганичев. Поразительно и то, что ряд подписантов до этого публично не раз обвинял Ганичева в развале Союза писателей России и некомпетентности. Зачем же тогда человека, который всё довёл до ручки, о чём-то просить?
С другой стороны, Ганичев, как говорят, в неоплачиваемом уже больше года аппарате Союза писателей Росси немедленно связался с 70-летним старцем Владимиром Крупиным и предложил ему вернуться в «Москву», которую тот двумя десятилетиями раньше своим неумелым руководством привёл к краю пропасти.
Одновременно нашлись силы, которые стали навязывать на роль нового капитана «Москвы» Владислава Артёмова. Никто не спорит, Артёмов – хороший поэт. Но он сам не так давно публично заявил, что более десяти лет современным литпроцессом не интересовался и ничего не читал. Если это так, то интересно, как он собирается руководить журналом.
Мы не исключаем, что, может быть, журналу «Москва» нужен кто-то другой.
Чтобы прояснить ситуацию, редакция обратилась к соискателям высокой должности и другим заинтересованным лицам.
Сергей СЕРГЕЕВ,
главный редактор журнала «Москва» в 2009 году
Несмотря на мои сложные отношения с Л.И. Бородиным, я никогда не переставал уважать его как крупного, «штучного» русского человека, о чём имел уже возможность написать вскоре после его кончины. Но чем я никак не могу восторгаться – это тем, что покойный сделал с журналом «Москва», который в результате его правления превратился в маргинальное издание (при том, что литературные журналы в наше время маргинальны в принципе) без собственного лица. В краткий период моего главредства я попытался такое лицо журналу придать – сделать его органом русской национал-демократии. В свете последних событий в стране я оказался совершенно прав, но, как известно, моя попытка была бдительно пресечена.
Сегодня «Москве» для того, чтобы выйти из того застоя, в котором она находится, необходимо радикальное, творческое обновление («ребрендинг», как модно теперь говорить), а для этого необходимо приличное финансовое обеспечение, а не тот скудный паёк, на котором сидела и сидит редакция и авторы. То есть нужны свежие идеи плюс деньги, но обязательно вместе. Вероятно, кто-то из тех кандидатов, которые ныне претендуют на главредское кресло, деньги найти сможет, но вот идеи… вряд ли. В плане идей, кто бы из них ни победил, разница, думаю, будет невелика: это всё позавчерашний день.
P.S. Рассуждаю в данном случае как лицо абсолютно незаинтересованное: мне никаких предложений из «Москвы» не поступало.
Роман СЕНЧИН
ЗАЧЕМ ПОДПИСАЛ
Меня спрашивают в последние дни, зачем я подписал письмо главе Союза писателей России В.Ганичеву с предложением назначить на должность главного редактора журнала «Москва» Капитолину Кокшенёву.
Зачем… Затем, наверное, что хочу, чтобы журнал продолжался. Конечно, был удивлён, когда Лидия Сычёва сделала мне это предложение, спросил, уместно ли подписывать, ведь я состою в другом Союзе. Но в «Москве» публикуются авторы из разных Союзов, а также, к счастью, вовсе ни в каких Союзах не состоящие, поэтому дело сохранения журнала общее.
Я не против кого-то. Не имею понятия, кто претендует на пост, кто кого хочет (или вовсе никто не хочет) свалить. Просто Кокшенёву я знаю давно, знаю, что она человек деятельный, относящийся к литературе серьёзно, болеющий за журнал, способный что-то сделать.
У нас с ней разные взгляды практически на всё. Не раз мы спорили лично, полемизировали в печати. Но это не мешает ценить друг друга. По тому же принципу существует и Гражданский литературный форум, созданный при непосредственном участии Капитолины Кокшенёвой. В нём совсем разные люди, живущие в разных регионах России, но это некое литературное сообщество, говорящее на одном языке. Сегодня, когда литературное и вообще культурное пространство страны разодрано, это большое дело, общаться и слышать друг друга…
Верю, что стань Кокшенёва во главе «Москвы», журнал не только продолжится, а обретёт новые силы. Сегодня, к сожалению, на фоне других «толстяков» он выглядит самым блёклым и пресным. А скорее всего, он самый незаметный. Нужно что-то делать.
Владимир КРУПИН,
главный редактор журнала «Москва» с 1990 по 1992 год
Я «МОСКВУ» НЕ ЧИТАЮ
– Говорят, вам сделали предложение занять должность главного редактора журнала «Москва»…
– А зачем об этом говорить: сделали – не сделали. Сейчас мне совершенно не хочется это обсуждать. Я только сегодня вернулся из Сербии, отдыхал там, совсем не хочется по приезду вляпаться во всю эту историю.
– Вы бы не хотели стать главным редактором этого журнала?
– Нет. Абсолютно нет. Ни этого, никакого другого.
– Вам нравится нынешний журнал «Москва»?
– Мне хочется, чтобы журнал остался русским православным. Но я совсем не знаю, какой он сегодня. Я как ушёл оттуда двадцать лет назад, так ни одного номера не читал. Более того, за всё это время мне никто ни разу не предложил там напечататься. Я много печатался в других журналах, поэтому судьбой не обижен. К тому же там работает домашняя церковь, которую я начинал делать. Главное, чтобы журнал был русским, имперским.
Вопросы задавала Любовь ГОРДЕЕВА
1. Вас устраивает то место, которое ваше издание занимает сегодня в мире толстых журналов?
2. Что лично вы изменили бы в структуре журнала?
3. Если вы станете главным редактором журнала, каковы будут ваши первые действия?
Капитолина КОКШЕНЁВА
УМЕРЩВЛЯЮЩИЙ ЗМЕЯ КОПЬЁМ
На первый вопрос отвечаю ниже. Второго вопроса не поняла: у меня нет полномочий менять структуру журнала. Тут я скучаю только по одному, что у нас в журнале исчезло – скучаю по большому творческому совету или редколлегии (но не формальной, а реальной, живой, общающейся). Если же речь идёт о творческих «структурных» предложениях – отвечу ниже.
На третий вопрос позвольте ответить так: устрою пир на весь литературный мир. И вас позову, чтобы по усам текло, да и в рот попало… Я искренне благодарна всем тем, кто поддержал меня публично в письме к В.Н. Ганичеву. Я благодарна за поддержку и лично С.А. Филатову. В обществе что-то существенно меняется. Мы прошли за двадцать лет большой путь: от полного разрыва на лагеря и партии, от живой и яростной полемики именно «толстых журналов» друг с другом, – до полного равнодушия друг к другу, когда все разбрелись по своим индивидуальным «квартирам». И я уверена, что равнодушие – хуже спора. А вот ситуация нынешняя особая: возникло общее поле – общего гражданского чувства. Оказывается, что не только на митингах рядом стоят люди, имеющие разные политические взгляды, но и нам, литераторам, безусловно, одинаково ценна и творческая свобода, и свобода христианского мирочувствования, и права справедливости в нашем обществе, и права нашего русского народа, и права народов России. Центры притяжения, что ли, стали иными: люди сегодня объединяются или вокруг здорового, или вокруг больного. Мелкий и мещанский эгоизм – жизнь «для себя», как видим, надоели в той или иной степени разным слоям общества (даже «гламурные девочки» в автозаках шпарят «Варшавянку»!).
….«Толстые литературные журналы сегодня практически мертвы. Тиражи у них крошечные, аудитория специфическая. Культурной ситуации, которая раньше обуславливала их популярность, сейчас нет, и когда она будет, неизвестно, и не дай Бог, если она когда-нибудь повторится». Это – цитата, причём с сайта молодых – «Татьянина дня». Слышать не хочется эти слова, но услышать придётся. Услышать – значит поменять. А поменять – значит развить, чтобы жить дальше и жить творчески плодотворно, ответственно, интересно. Да и присутствие в электронном мире тоже категорически стоит усилить.
Журнал «Москва», который появился в литературном пространстве в 1957 году, мне бесконечно дорог. Как дорог он и всем тем авторам, которые отдали свои произведения именно нам. В «Москве» печатались и печатаются Ф.Абрамов, Б.Агеев, В.Астафьев, В.Артёмов, А.Байбородин, Д.Балашов, В.Белов, В.Бондаренко, Л.Бородин, А.Варламов, В.Дёгтев, Г.Горбовский, Н.Ильин, Н.Ивеншев, Н.Калягин, Г.Красников, В.Костров, П.Краснов, В.Курбатов, Ю.Козлов, Ю.Кузнецов, Л.Леонов, В.Лихоносов, В.Личутин, К.Мяло, Б.Можаев, Н.Молева, Н.Нарочницкая, Е.Носов, О.Павлов, П.Паламарчук, А.Панарин, Ю.Поляков, М.Попов, П.Проскурин, В.Распутин, А.Сегень, В.Скиф, Анна и Константин Смородины, В.Соколов, В.Солоухин, В.Сорокин, А.Стрижев, Л.Сычёва, М.Тарковский, А.Хабаров, В.Шаламов, А.Шафаревич, В.Шемшученко и многие другие, в том числе и более молодое поколение – З.Прилепин, А.Рудалёв, О.Иженякова, В.Васильева и М.Скрягина, А.Антипин, Е.Москвин, О.Юшков, С.Шаргунов, В.Авченко. (Некоторых не называю, чтобы не считали, что я перед кем-то заискиваю ввиду обострившейся ситуации вокруг журнала.)
Журнал, говорят нам, был когда-то в авангарде, когда первым напечатал «Мастера и Маргариту» М.Булгакова (журнальный вариант), а спустя десятилетия мы напечатали христианскую критику на этот роман Бориса Агеева (критику, безусловно, ответственную). Пика своего тиража он достиг, печатая «Историю Государства Российского» Н.М. Карамзина (1989–1990 гг., тираж был около двух миллионов). И таким «пиком», такой вершиной можно гордиться – небось не детективами брали читателей!
Последние двадцать лет я назвала бы «бородинским периодом» в нашей журнальной судьбе. Леонид Иванович (царствие ему небесное и вечный покой) вёл журнал рукой твёрдой, и, как я себе позволяла шутить, вполне «тоталитарной». Человеком он был идейным. Иногда даже казалось, что в сугубой твёрдости Бородина есть что-то очень личностно-трудное, требующее разрешения (ведь его не раз упрекали в том, что он содействовал развалу СССР)! И все эти годы главной целью его было одно: сопротивляться всяческому сепаратизму, бороться всеми силами против угрозы распада России и русофобии. Об этом, в сущности, он писал в своих колонках главного редактора все эти годы, требуя от всех и каждого служения идее государственности, целостности – прежде всего. Его последние журнальные статьи тоже узнаваемы: граждански-воинственны, полны огня.
Мне кажется, что мы нынче в нашем журнале доросли до необходимости понимания связи личности и государства. Я не вижу никаких (даже патриотических) оснований для презрения к личностному сознанию человека как основанию его государственного сознания (слишком много нынче расплодилось «государственно-мыслящих», но не имеющих при этом ни личной воли, ни личной культуры, ни идеалов!).
Незадолго до смерти Бородин дал мне прочитать свою статью «О русской интеллигенции», впервые появившуюся на свет в рукописном (самиздатском) варианте журнала «Вече», главным редактором которого был В.Осипов (№ 8, 1973 год). Позже её перепечатали «вражеские» в ту пору «Грани» (этот вариант я и читала). Предисловие к публикации «от редакции» было таким: «Мы печатаем статью Л.Бородина ещё и потому, что слышим в ней голос всё яснее обрисовывающегося национального течения русской мысли, голос тех, кто вместе с Бородиным убеждён, что «что бы в России ни происходило, происходить оно будет под национальными лозунгами. К добру ли, ко злу ли – сегодня это есть предмет веры». Я думаю, что именно мы и именно в последние двадцать лет находимся в такой ситуации, которую в своей далёкой статье описывал Л.И. Бородин.
Собственно, он был верен этой своей главной теме (национального течения русской мысли) всегда. Я и пришла в редакцию потому, что этой темой тоже была уже опалена «от противного» – мой первый опыт профессиональной жизни в театре поразил меня (то уже была перестройка) ненавистью к России и к человеку в ней.
Первые десять «бородинских лет» были потрясающими: то ли личная молодая энергия била через край, то ли время было трагически-весёлым («Врагов так много, что весело!»). Всякий номер журнала содержал какой-либо новый или яркий по теме материал. Идей было много – и все воплощались (при тотальном безденежье этих двадцати лет!). А какие были посиделки в редакции! Помню, как Елена (старшая дочь писателя от первого брака) могла прямо на Арбате подхватить украинских девчонок-певуний и притащить в редакцию спивать длинные украинские песни (Бородин отлично пел, был тонким знатоком русского народного пения). Помню, что вместе с А.В. Панковой мы проводили отменные творческие вечера, в том числе и русского романса! Помню, как каждый месяц я собирала «Русское собрание» – клуб друзей журнала, просто наших читателей, и перед ними выступал с лекцией кто-либо из авторов-публицистов, в результате чего возникали даже и дискуссии (например, публично дискутировали Бородин с Кожиновым по отдельным моментам, связанным с христианизацией Руси). Наш читательский клуб держался три года, а с некоторыми читателями – просвещёнными русскими инженерами – я общаюсь, увы, изредка, до сих пор.
Для меня было важно, что Леонид Иванович допускал творческое несогласие с ним, никогда не мстил за творческие конфликты, правда, иногда приговаривал: «Да, прав был Б-…о, вырастил на свою голову вторую Глушкову!» (вот, мол, со своими ссоришься). А я, честно говоря, радовалась такому почётному сравнению, предпочитая «прямой бой» и «рукопашную» кулуарной возне и закулисным интригам (а потому интриганам и кажется, что я мастер суперинтриги!). Кстати, и вопрос о «бабе, которая не должна руководить», представляется мне сколь цинично-поставленным, столь и антизаконным (сторонникам такого тезиса рекомендую читать трудовое законодательство).
Последние годы было трудно. Но не хочу сейчас впопыхах о них говорить. Скажу другое – журнал «Москва», безусловно, должен оставаться на своём уникальном месте в культуре (а в чём-то и вернуть его). Это журнал русской интеллигенции, – той, которая по-прежнему считает себя ответственной частью русского народа, и в которую, по определению Ильина Н.П., входят все мыслящие русские люди, независимо от профессиональной деятельности: «У русского интеллигента мысль о себе навсегда соединяется мыслью о русском народе. Именно поэтому идеологическая прислуга в современной России настойчиво пытается доказать, что время русской интеллигенции «прошло», что «новой России» нужны чистые интеллектуалы, которые варятся в собственном «профессиональном» соку, не тратя свой интеллект на размышления о русском народе».
Именно поэтому нужна стратегически обновлённая линия журнала – на углубление отеческого самосознания (русского, православно-христианского, культурного, исторического). Собственно философия русской культуры – эта основа основ для творческого человека – остаётся сегодня маловнятной, а значит, не работающей вполне (речь идёт не о классическом фундаменте, но о живых современниках и их опыте). Советская культура дала нам живые таланты от земли – от народа в буквальном смысле. Сегодня человек ушёл с земли в город, а город (цивилизация) состоит из «отдельных кирпичиков», – и они не земля (сплошь цельная в своём составе, естественно-органичная, вязкая, плодоносящая, питающая). «Кирпичики – они демократичны, держатся сами по себе», тут уже нужен посредник, чтобы как-то их соединять (Авдеенко Е.А.). И вот вопрос: кто и что является этим «посредником», этим сцепляющим жизнеспособным элементом? Быть может, сама русская культура? Да, это так, но пока это наш идеал, в этом направлении мы можем и хотим работать (вернуть обществу этическую ценность культуры, но без крикливого пафоса).
Но, будем честными, пока вся эта мощь не актуализирована и держится скорее под спудом, – плотно запломбированы кровеносные сосуды русской культуры, питающие народ. Отравленная «кровь» антикультуры усиленно вливается в народное тело.
Все мы знаем, какая огромная воля нужна современному человеку (как творцу, так и читателю), чтобы стать наследником русской культуры. И, тем не менее, русская литература и культура должны быть мобилизационными, поддерживать в человеке деятельный дух. Русские литераторы не должны бояться дискуссии. Не «врагов искать» (пока это лучше всего получается), а слушать, читать, видеть и поддерживать друг друга. Мне понравился лозунг последнего митинга на Болотной: «Один за всех и все за одного».
К тому же, трусить и бояться нам никак нельзя – святой Георгий Победоносец, убивающий змея копьём, – символ журнала «Москва».
Наш журнал, я полагаю, мог бы возмещать собой и отсутствующее у нас Министерство русской культуры, а потому и обязанности наши весьма обширны и в области культурного контроля (критики, публицистики), и в области народного просвещения (художественное творчество), и в области культурного проектирования (евразийский проект, например, весьма интересен, в чём я могла убедиться, участвуя в Международной научно-творческой конференции «Единое пространство культуры Евразии», проходившей в Якутске в декабре этого года).
Литература для меня не заменяет и не подменяет жизнь. А потому товарищество и дружество – ценю бесконечно. Я считаю, что вы сделали правильно, заговорив о журнале, являющемся нашим общим писательским достоянием. Предлагаю вообще этот разговор о журнале продолжить более углублённо. Пусть и другие журналы присоединяются, если не боятся. Такая ревизия (и в чём-то смотр) собственных сил время от времени необходимы и полезны. Спасибо вам, редакция «ЛР», за инициативу.
ПОЗИЦИЯ Г-НА АРТЁМОВА
Эти же вопросы мы задали Владиславу Артёмову. Первая реакция писателя была такая: вопросы непростые, но он обязательно проинформирует редакцию о своей позиции и что-то к утру вторника напишет. Но материал от него так и не поступил.
Перед подписанием номера в печать мы ещё раз обратились к г-ну Артёмову. Дословно приводим его ответ: «Вопросы провокационные. Мы в редакции журнала решили на некоторое время взять паузу, не поддерживать шумихи и на эту тему никаких заявлений не делать. Поэтому я отказываюсь сейчас отвечать Вам».
Добавить комментарий