«Душа стучит под чашечкой коленки…»
Пародии. Вариации. Версификации.
№ 2021 / 36, 29.09.2021, автор: Владимир БУЕВ

Виктория Зименкова
ОБРАЗ
В больнице перекрашенные стены.
Стерильно низкий давит потолок.
Глаза закрыты. Где-то у колена
Кровавый, с твёрдой корочкой комок…
Лежит полуживое тело, дышит…
Бормочет что-то в бледной тишине…
Тяжёлый вздох…
А дождь стучит по крыше,
Ему так сладко вылить душу мне.
Присоски капельниц, бинты, уколы…
Всё будто происходит не со мной!
Здесь лишь урок какой-то странной школы.
Здесь тайный шум дождя в игре ночной.
И вдруг всё стихло! По кровати тенью
Скользнул какой-то образ предо мной…
Прошёл сквозь перекрашенные стены,
Оставив школу жизни за спиной.
Владимир Буев
ДОЖДЬ И ХИРУРГ
Душа стучит под чашечкой коленки.
В больнице лечат душеньку мою.
Я не открою терапевту зенки,
Не то перед хирургом запою.
А терапевт хитрит, даря таблетки:
Мол, где душа, не пятки ли ушла?
Иль в телесах ещё какие клетки,
Спастись желая, для себя нашла?
Но я молчу и в тишине вздыхаю.
Не выдам тайну лучшей из подруг,
Я мудрая, и я прекрасно знаю:
За скальпель тут же схватится хирург.
Стучит по крыше дождь – ему скажу я.
Ведь он уж точно девушку не сдаст.
…Хирурга тень мелькнула, дождь целуя.
А дождь шуршит и шепчет: языкаст.
Виктория Зименкова
КАК В ДЕТСТВЕ
Удав одиночества давит на плечи,
Ударом – в нокаут –
под дых или в печень.
И сотнями лет световых не измерить
Разлом между нами.
Я вновь на измене.
Мне страшно.
Мне больно.
Мне некуда деться.
Как в восьмидесятом,
картинка из детства:
Там папа и мама друг друга ругают,
Кричат, задыхаются,
машут руками…
А я от бессилья рыдаю в чулане,
Чужая родным,
в целом мире – чужая.
И я не с тобою,
я с болью обвенча-
-на. Хочется в этом чулане навечно
Забиться,
забыться,
завыть и молиться.
Не видеть знакомых притворные лица.
И ждать,
что однажды дыхание Будды
Мой путь озарит тихим светом как будто.
Владимир Буев
Удавов иное пришло поколенье,
И новое с ними возникло явленье.
Не только душить научились змеюки,
Достигли высот и в боксёрской науке;
И могут не только в нокдаун отправить –
В нокаут (под дых и по печени вставить).
Мне страшно, мне больно, мне некуда деться.
В моём не случалось подобного детстве.
Но есть в доме место, где места нет гадам:
Не только удавам, но прочим ползучим
(И прямоходящим змеиным бригадам).
В чулане я боли и страх свой озвучу.
Кому? Да старинному другу-удаву,
Который (игрушка!) душить не умеет,
Не то что хвалиться боксёрскою славой.
…Пусть явится Будда и мной овладеет!
Виктория Зименкова
ТИШИНА
Лес уснул в медвежьих мягких лапах.
За стеной шуршит тихонько мышь.
Тусклый свет сороковаттной лампы,
И кусочек неба между крыш…
Тихий вечер замер тёплой псиной,
Что у ног печали сторожит.
Тишина дрожит, как лист осины,
От ударов маятника лжи…
Засыпаю… Кедровое масло
Догорает в ладанке… Шепну
Сонно… В целом мире места мало,
Чтоб вместить всю эту тишину!
Владимир Буев
ВЕСЬ МИР В КАРМАНЕ
Я шепну тебе, склонившись к ушку:
Ящик есть – Вселенные войдут.
И тиши туда вся влезет тушка,
Ведь Пандоры ящик очень крут.
Впрочем, я ошибся – так бывает:
В ящике Пандоры – лишь беда.
Чёрный ящик целый мир вмещает.
Тьфу ты! Снова лезет лабуда.
…Темный вечер волком смотрит в спину.
Тишь такая, словно бой грядёт.
Где ж тот ящик – ёмкость, что рутину
Вместе с тишиной в себе замкнёт?
Виктория Зименкова
МАРИАНСКАЯ ВПАДИНА
Мои руки – подъёмные краны,
Что приводят в движенье дома.
Шаг ноги – что прыжок великана.
Груди – два высоченных холма.
Вены – чистые водоканалы,
В них эмоций пульсирует жизнь.
Я в песок размельчаю скалы,
Чтоб скрутить их в торнадную шизь.
Голова упирается в космос.
Мыслезвёзды горят надо мной.
Развиваются по ветру космы,
Опоясав экватор Земной.
Марианская впадина блещет!
Треугольник Бермудский бурлит!
Там ночами во мне зловеще
Гибнут мощные корабли!
Мой живот – это поле для гольфа.
Шея – взлетная полоса.
Я горячим дыханьем Гольфстрим
Надуваю мечты паруса.
Громоголос мой – эха рокот.
В огородах моих – кремли.
А под юбкой моей широкой –
Все мужчины Большой Земли!
Владимир Буев
ЮБКА-ВСЕЛЕННАЯ
Юбку долго ношу – стала грязной.
Целый год не могу уж решить:
То ли стоит сменить, то ль несчастной
Ей придётся нестиранной быть.
Эта юбка, пожалуй, покруче,
Чем бельё Катерины Второй.
Пусть она уже стала пахучей –
Это плюс дополнительный мой.
Марианская впадина – бездна.
Нет ей дна, ибо космос она.
Кто под юбкой укрылся, не тесно,
Ибо впадина в меру скромна.
Почему я сменить опасаюсь
Сей одежды пустой элемент?
Потому что под юбкой (не каюсь!)
Затаился мужской контингент.
Вдруг сниму, чтоб сменить – разбегутся
Все клиенты, других чтоб познать.
Вряд ли снова когда соберутся
На живот мой, чтоб в гольф поиграть.
Никакой мой Бермудский -угольник
Тре- не сможет их снова собрать
Чтобы груди-столбы, словно школьник,
Как впервые мои подержать.
…Кстати, есть у меня мыслезвёзды:
Семь раз меряю – режу один.
Потому нерушимым форпостом
Служит юбка ценою в алтын.
Виктория Зименкова
НЕ ТЕ НОМЕРА
Ты подходишь к подъезду и смотришь, стоит ли его машина.
Но машина его теперь у другого подъезда, и даже дома.
Ты подходишь всё ближе… Здесь всё знакомо и незнакомо,
Всё не так, по-другому, запуталось в вечной возне мышиной.
Каждый день, во дворе, ты с надеждой ждёшь: вот такая же марка,
В том же месте, такого же цвета, размера… но лишь номера другие.
И с тобою рядом, такой же: большой и сильный… но будто гиря…
Потому что, не те номера… И тебе с ним не холодно, и не жарко…
Владимир Буев
НЕ ТО АВТО, НЕ ТОТ МУЖИК
Много лет ожидала я чуда: подарка автó от мужчины.
Мужика своего много лет ожидала я тоже, толклась у подъезда.
Я у разных подъездов толклась и y разных домов, где стоят лимузины.
Я ждала, как невеста, была непорочной, как римская Веста.
Вот сегодня иду в ожидании чуда… Вау! Цунами!
Обещал – подарил! Это то, что мне нужно! Но кто за штурвалом сидит?
Красотка какая-то с пухлыми силиконовыми губами.
А на заднем сиденье… не ты, а мужик незнакомый сигарой дымит.
Виктория Зименкова
ОПАСНЫЙ МИР
Однажды свой разум в поток погрузив,
Я вдруг очутился в долине сомнения…
Тот мир был опасен, безумен, красив.
Тот мир был знаком мне еще до рождения.
Я ночью беременел, утром – рожал,
Стихи извергались стихийною лавою!
И чёткая рифма, как острый кинжал,
Впивалась в сознанье поэмой стоглавою.
И этой болезнью я был заражён.
Она развивалась и стала хронической.
Я музу лелеял, убив своих жён,
Пленившись иллюзией ипохондрической.
И дети мои, эти вскормыши дня –
Ночами от музы моей зачинались.
Они восхищали, прельщали меня,
Плодились, как кролики и не кончались.
И как в лихорадке, в блаженном бреду,
Тонул в метафизике лун безнадёжно я…
Нейронами мозга витляя в аду
На странной планете, где жизнь невозможная.
Где небо невспаханным полем лежит,
Бурлит под ногами кипучей магнезией,
Расплавленным золотом, облаком лжи,
Окутавшим голову в царстве поэзии.
Владимир Буев
АНТИМИР
Смещённым сознанием видишь, как зверь.
Острее и дальше. И то, что неведомо.
Проходишь в такую закрытую дверь,
Где день – это ночь, ну, а ночь – день заведомо.
В дурмане и дядькам недолго зачать.
Смещённым сознаньем владеют великие.
В смещённом сознании легче рожать.
Тут дело не в Боге, совсем не в религии.
Накуришься смесей и зришь под луной:
То ль дети плодятся, как кролики дикие,
А то ль размножаешься ты сам собой –
Ни в жизнь не осилят такого безликие.
Сто жён или триста вчера ты убил
(Не все разбежаться успели супружницы).
Тела их лежат на земле без могил,
А горе твоё безразмерно натужное.
Стишки, крокодильчики скачут в мозгах,
В глазах – чертенята в кружении адовом.
А сам ты на небе, ты в райских мечтах,
Рожаешь там вирши и сок пьёшь гранатовый.
Уже и не вспомнишь, глотнул что впотьмах:
Амброзию вроде. А может, магнезию.
А может, коктейль поглотал впопыхах,
Где всё это вкупе с добавками цезия.
И вот побежали опять, полили́сь
Творенья и дети, и чёртики адовы.
Без мук порождённые (только вглядись!),
Как капли воды – все они одинаковы.
Виктория Зименкова
ЛУННЫЙ ЛУЧИК
Вода испаряется страхом.
Огонь превращается в нервы.
Живое становится прахом.
А я буду вечно – первой,
Но стервой в твоем списке.
Меня возбуждает скорость.
И мне наплевать на риски,
И мне наплевать, что скоро,
Покроется небо рябью,
Как кожа во время секса.
И буду я выть по-бабьи,
Включая свои рефлексы.
И буду в огне метаться,
И тикать в воде, как мина,
Сквозь слёзы и фальшь имитаций,
По-девичьи выгнув спину.
Среди кандидатов в праздник,
Я знаю, ты самый лучший…
И козни твои – не казни.
Ты лунный – но всё же лучик…
Владимир Буев
ЛУННЫЙ СВЕТ
Ты как пионерка шутишь,
Всегда ли готова будешь?
Из праха живья напрудишь?
Из нервов огня намутишь?
Погладить по спинке кису
Приятно любому гаду.
А гад этот ждёт стриптиза.
И скорость – его отрада.
Рискованных дел забацать
Лишь первая может леди.
Не стерва. Зубами клацать
Рискуют пускай соседи.
Ночами приходят гады
И рвутся в твою квартиру.
В дверях строишь им засады –
В окно лезут, как проныры.
Но если отдернуть шторы,
То гад станет лунным светом.
Откройся, раздвинь просторы –
Тебя озарит… дуплетом.
Добавить комментарий