ЗАВЕРШАЯ ПОЛЕМИКУ
Рубрика в газете: В поисках Истины, № 2018 / 25, 06.07.2018, автор: Вячеслав ОГРЫЗКО
Светлану Кайдаш-Лакшину понять можно. Она считает, что лучше её мужа и журнала «Новый мир» не было. И это её право. Но никто и не умаляет ни заслуг Лакшина, ни вклада в отечественную литературу журнала «Новый мир», когда им руководил Твардовский. Чтобы убедиться в этом, Кайдаш-Лакшина могла бы почитать и другие материалы «ЛР» – не только те, на которые она сделала ссылки.
Проблема в другом. Не надо всё идеализировать и представлять так, что вся наша литература в 60-е годы прошлого века держалась только на двух столпах – на Твардовском и Лакшине. (Удивительно, как при этом оказался не упомянут третий «столп» – А.Г. Дементьев, громивший в конце 40-х годов в Ленинграде космополитов, а в середине 60-х годов бывший не прочь стать общественным обвинителем на позорном процессе по делу Синявского – Даниэля!!)
Повторю: ни Твардовский, ни Лакшин не были ангелами. Неужели кто-то всерьёз верит в то, что Твардовский всю жизнь боролся с советским режимом? Нет, он во многом был человеком системы и часто играл по существовавшим правилам. В разное время ему покровительствовали Г.Маленков, Н.Хрущёв, М.Суслов и другие руководители партии, чему есть немало документальных подтверждений.
Кстати, смелость Твардовского, как и Лакшина, много лет была очень дозированной. Иначе чем объяснить тот факт, что ни тот, ни другой в середине 60-х годов не ввязались в борьбу за публикацию «Мастера и Маргариты» Булгакова, ограничившись печатанием только другой книги художника – «Театрального романа»?! В итоге «Мастера…» напечатала «Москва». И кто после этого был лучшим или худшим журналом?
Кайдаш-Лакшина теперь утверждает, что Твардовского (а заодно и Лакшина) погубил какой-то Иуда, передавший на Запад без ведома Твардовского рукопись поэмы «По праву памяти». Но как звали этого Иуду? Кайдаш-Лакшина это имя огласить почему-то побоялась, ограничившись намёками. Но кто должен расшифровывать её намёки? (К огорчению Кайдаш-Лакшиной сообщу: сегодня литературные баталии 1960-х годов интересуют лишь очень узкий круг людей, сегодня уже мало кому что-то говорят имена не только А.Г. Дементьева, И.Саца, Б.Закса, А.Берзер, И.Борисовой, К.Озеровой, других «новомирцев», но даже и самого Лакшина. Это очень плохо, но это так.)
Несколько неловко читать рассуждения Кайдаш-Лакшиной о том, кто Твардовскому в редакции «Нового мира» был близок, а кто нет. При чём тут это? Печально другое – после ухода Твардовского из «Нового мира» верхушка журнала сохранила все привилегии, а большинство членов редакции оказались ни с чем. Того же Твардовского перевели в рабочие секретари Союза писателей СССР с окладом 600 рублей с негласным разрешением приезжать на работу в удобные для него дни и часы. Один из его заместителей – Кондратович получил должность заведующего отделом публицистики в журнале «Советская литература на иностранных языках» с окладом 450 рублей (хотя в штатном расписании значилась другая сумма – всего 200 рублей плюс 50 рублей надбавка за членство в редколлегии, но Кондратович на новом месте в редколлегию не был включён). Сохранили прежний получаемый в «Новом мире» оклад и Лакшину в «Иностранной литературе». А вот целый ряд других сотрудников «Нового мира», которые служили Твардовскому верой и правдой, были просто выброшены на улицу. А Кайдаш-Лакшина теперь спокойно рассуждает, что, мол, Буртин или Виноградов не входили в ближний круг Твардовского. Но разве этим сотрудникам, которые вскоре после ухода Твардовского из «Нового мира» остались без работы, было легче от этого? Лучше б она сообщила, кто организовал травлю Дороша и некоторых других членов редакции «НМ», согласившихся работать с новым руководителем журнала Косолаповым.
Позволю себе ещё одну крамолу. После вынужденного ухода из «Нового мира» Твардовского журнал не только не погиб, но уже при Наровчатове поднялся на новый уровень. Или романы Вл. Богомолова, Вл. Орлова, Катаева, Крона, Гранина, «Поиск жанра» Василия Аксёнова, которыми в середине 70-х – начале 80-х годов зачитывалась вся страна, уже не в счёт? Но при этом тот же Наровчатов не раз прогибался перед властью, печатая, к примеру, мемуары за подписью генсека Брежнева.
Возвратимся к Лакшину. Когда только появился его ответ Солженицыну, один из старых «новомирцев» Левицкий был поражён: почему одних за подобное немедленно отовсюду изгоняли, а некоторым всё сходило с рук. Левицкий удивлялся, почему Лакшину власть и инстанции многое дозволяли. А какой ответ на это у Кайдаш-Лакшиной? Мол, Левицкий стал эмигрантом и что с него было взять. Но это не аргумент.
Кстати, в 1975 году Лакшин переиздал свою книгу «Толстой и Чехов», а в 1976 году выпустил отдельным изданием в 526 страниц книгу об Островском. Хороша же была опала.
Впрочем, о Лакшине уже много в разное время написали и наговорили Турков, Роднянская, другие «новомирцы». К чему всё по новой повторять? Нравится Кайдаш-Лакшиной жить сказками, ну что ж, оставайтесь с мифами. А мы будем двигаться дальше.
У В.В. Огрызко свой подход, у Кайдаш-Лакшиной – свой. А нам, читателям, интересно познакомиться с каждой из точек зрения.
Поэтому надо приветствовать такие публикации.
весь этот писательский серпентарий давно уже не имеет никакого отношения к литературе.
Действительно, горько и, мягко говоря, неловко за авторов подобных строк:
“(К огорчению Кайдаш-Лакшиной сообщу: сегодня литературные баталии 1960-х годов интересуют лишь очень узкий круг людей, сегодня уже мало кому что-то говорят имена не только А.Г. Дементьева, И.Саца, Б.Закса, А.Берзер, И.Борисовой, К.Озеровой, других «новомирцев», но даже и самого Лакшина. Это очень плохо, но это так.)
Несколько неловко читать рассуждения Кайдаш-Лакшиной о том, кто Твардовскому в редакции «Нового мира» был близок, а кто нет. При чём тут это?
….Впрочем, о Лакшине уже много в разное время написали и наговорили Турков, Роднянская, другие «новомирцы». К чему всё по новой повторять? Нравится Кайдаш-Лакшиной жить сказками, ну что ж, оставайтесь с мифами. А мы будем двигаться дальше”.
Этим самоуверенным и самовлюблённым людям даже не хочется возражать и убеждать в чём-то. А читателям за ответом по существу лучше обратиться к самому Твардовскому:
Забыть, забыть велят безмолвно,
Хотят в забвенье утопить
Живую быль. И чтобы волны
Над ней сомкнулись. Быль – забыть!
Забыть родных и близких лица
И стольких судеб крестный путь
Все то, что сном давнишним будь,
Дурною, дикой небылицей,
Так и ее – поди забудь.
…….
Что нынче счесть большим, что малым
Как знать, но люди не трава:
Не обратить их всех навалом
В одних не помнящих родства.
Пусть очевидцев поколенья
Сойдут по-тихому на дно,
Благополучного забвенья
Природе нашей не дано.
Оставайтесь с мифами, а мы – дальше… Прямо по А.Т.: “Забыть, забыть велят безмолвно”. В Смоленске каждый год Твардовские чтения, уже 11 сборников опубликовано по 350 стр., 50-60 выступлений, половина учащиеся, “НМ Твард.” – одна из популярнейших тем.
Поддерживаю вас, Пётр, в вашей “неловкости”…
Действительно, “Что нынче счесть большим, что малым, Как знать, но люди не трава…”
Вы только вдумайтесь, читатель, в стихи Твардовского…
Приведу и другого поэта:
Разглядеть, что истинно, что ложно,
Может только беспристрастный суд:
Осторожно с прошлым, осторожно –
Не разбейте глиняный сосуд!
…
И поток годов унёс с границы
Стрелки – указатели пути, –
Очень просто в прошлом заблудиться –
И назад дороги не найти.