Критическая тусовка бьётся в истерике

№ 2010 / 10, 23.02.2015

На­пом­ню: в ли­хие 90-е го­ды По­лян­ская не­од­но­крат­но бы­ла ре­аль­ным пре­тен­ден­том на хо­ро­шие де­неж­ные пре­мии. Но сна­ча­ла ей не да­ли «Рус­ско­го Бу­ке­ра». А по­том «Но­вый мир» не вы­дви­нул её «Го­ри­зонт со­бы­тий» на пре­мию кри­ти­ков име­ни Апол­ло­на Гри­го­рь­е­ва.

Напомню: в лихие 90-е годы Полянская неоднократно была реальным претендентом на хорошие денежные премии. Но сначала ей не дали «Русского Букера». А потом «Новый мир» не выдвинул её «Горизонт событий» на премию критиков имени Аполлона Григорьева. После чего на точно расчисленном безрыбье очутился слабенький монолог М.Вишневецкой с «репортажем из хосписа». Что, по совершенно справедливому замечанию В.Топорова, и угробило премию, поскольку люди в олигархических структурах Потанина и Прохорова, прочитав скромный рассказ, без всякой лупы поняли, что это развод на деньги, и прикрыли финансирование. Получилось, что Полянская вольно или невольно прищемила хвост влиятельной критической тусовке.

Да, Полянская никогда не жаловала литературный менеджмент. Помню, как она в одном из интервью проехалась по Антибукеру-99. «Вытолкав прозу с поэзией за дверь, – возмущалась писательница, – критики уселись делить литературное поле вкупе с премиальным фондом. Сбылась вековая мечта – литературная рецензия победила как жанр. Из трёх главных призов два были вручены за литературную рецензию на несуществующего писателя (Басинский и Иванченко). Последнее обстоятельство, по-видимому, является принципиальным и утверждает самостоятельную, независимую от действительной жизни природу критики. Жаль, нет с нами Булгакова – вот бы порадовался человек. Потому что эта история абсолютно в булгаковском вкусе. Совершенно замечательная история. И только наша всеобщая замороченность не позволила оценить её по достоинству. Жалкий выбор слабых людей, лишивших возможности двух талантливых авторов получить передышку от рынка… Как будто не было в природе романа О.Славниковой, сборника рассказов А.Эппеля…»

Понятно, что среди этих «слабых людей» очутились и Андрей Василевский, и Наталья Иванова – тоже обвинившая меня в «истерике». Они в числе соавторов того гомерического решения, кажется, не имеющего себе равных в истории литературы. Напомню: решив, что год опять оказался «медным» – то есть неурожайным на прозу и поэзию тоже, критики сосредоточили внимание на критических текстах. Басинский получил премию и ощутимый денежный приз в 6000 $ за опубликованную в «ЛГ» разносную полосу на Пелевина. Ну и что: где теперь Басинский, а где – Пелевин? А Иванченко дали за гибрид «Мастера» с «Высотами», где он, уволенный с треском из секретарей и уязвлённый, рубит замаскированную под рецензию на несуществующую книгу правду-матку о заевшихся москвичах.

Один из тончайших и нежнейших критиков, Александр Агеев, незадолго до своего ухода из жизни (Господи, а ведь мы все один за другим безвременно вымираем! Мы! Все! Помнящие и любящие Казакова и Трифонова, Сёмина и Куваева, фамилии которых уже мало что говорят народившемуся племени незнаемому и новому!), когда уже ничего не боятся и думают о главном, писал:

«…Вот совсем недавно ушла из жизни Ирина Полянская – прозаик от Бога, каждый её роман в 90-е годы и в начале «нулевых» был тихой сенсацией в среде понимающих, что такое настоящая проза. «Прохождение тени», «Читающая вода», «Горизонт событий» – за пять лет всего три романа, но каких! Метафоры Полянской хотелось выписывать в записную книжку с золотым обрезом, и при этом даже Набоков не вспоминался – всё у писательницы было своё, незаёмное. Громкой славы не случилось».

Полностью с Агеевым согласна! Только почему – ТИХОЙ сенсацией? Почему каждый из читателей и критиков переживал эту сенсацию втихомолку, не давая своему восхищению вырваться наружу? Чтобы поддержать изнемогающего в болезни и трудностях бытовых автора невероятного и ослепительного дарования, чтобы помочь там – статьёй, там – лишним упоминанием, там – включением в обойму соискателей? Вот славы громкой и не случилось – потому что замалчивали, оттесняли, обижали. Почему, почему? Почему сегодня на месте Агеева сидит Василевский, а на месте Полянской – Татьяна Устинова? Кто усадил Устинову на самое правильное место по правую руку от Путина на встрече премьера с писателями? Ясно, что сам Путин и усадил, по-джентльменски подвинув стул ближайшей даме, – но КТО ВКЛЮЧИЛ В СПИСКИ приглашённых озаботившимся культурной ситуацией премьером оголтелую графоманку, с торжеством поглядывающую на миллионную страну с экрана?

Похоже, бал правит литературный менеджмент. Вот уже Наталья Иванова, высокомерно перепутав Эргали Гера с Ириной Горюновой, советует Союзу российских писателей создавать свои премии, намекая, что не следует совать нос не в свой огород. Мол, берите пример с лопающегося от возмущения Битова, который, не выдержав, создал наконец свою премию и вручил кому считает нужным. Мы свою премию придумали, садик посадили, деньги нашли – нам и решать.

Что происходит с критиками, оставшимися без присмотра писателей, мы уже знаем, спасибо. Происходит коллапс.

Елена ЧЕРНЯЕВА