В лабиринтах тёмной материи

№ 2014 / 10, 23.02.2015

Настоящая фантастика всегда авангардна.
И экстремальна!
Она создаётся на самой-самой грани — возле онтологического, сущего предела

Настоящая фантастика всегда авангардна.

И экстремальна!

Она создаётся на самой-самой грани — возле онтологического, сущего предела — у порубежья знаемого и незнаемого.

Михаил Шраге выдвинулся далеко вперёд в постижении скрытых уровней бытия. Он это делает как художник – с элементами игры, бурлеска. Жонглирует мирами! И вместе с тем его проза глубока, философична. С неожиданной стороны она выводит нас на конечные вопросы бытия.

Новейшая наука загипнотизирована тёмной материей.

Можно сказать, что действие новелл Михаила Шраге происходит как раз в лабиринтах тёмной материи — среди её немыслимых парадоксов. Коэффициент отстранения здесь достигает огромных значений.

Общение человека и дьявола — классическая тема. В рассказе «Дьявол и МВ» нам предложено её пост-классическое решение. Условность минимизирована — всё не понарошку, а всерьёз. Хотя и не без юмора.

Дьявол разглагольствует по поводу своего бесшумного явления: «Переход в вашу среду с пониженной плотностью и иную действительность с повышенным эмоциональным фоном сопровождается определёнными звуковыми эффектами, и чтобы их скрыть требуется дополнительная энергия».

Ёрничество?

Не только!

Переход — это нешуточная проблема.

Переход за радиус Шварцшильда — за точку сингулярности — за световой барьер: подобные вопросы ныне обсуждаются в академических аудиториях.

Что там, за гранью?

Михаил Шраге пытается — и ведь не без успеха — сделать эту грань прозрачной. Помогает воображение. А если задачу перевести на язык физики?

Дьявол рассуждает в терминах науки: «Если меня не разнесла на клочки разность энергетических потенциалов…». Речь идёт о своего рода перепаде уровней — они неизбежны в многоярусном Универсуме.

Не на стыке ли ярусов — благодаря разностям и перепадам — закручиваются омуты? И завиваются вихри?

Омуты — метафизические, вихри – нездешние!

Культура издревле реагировала на спонтанные контакты между ЗДЕСЬ и ТАМ. В норме они надёжно обособлены друг от друга. Но иногда изоляцию пробивает! Возникает искрение. Мы постоянно замечаем его в процессе чтения книги Михаила Шраге.

Запредельное, трансцендентное: искони тянулись туда и мифология, и религия.

Не является ли их преемницей современная фантастика?

Не выполняет ли — в своих специфических формах — схожую функцию?

Михаил Шраге трансцендирует. И делает это с удивительной конкретностью. Будто ведёт прямой репортаж ОТТУДА! Возможно, его интуицию подпитывают сокровенные архетипы, общие для всех ярусов Универсума.

Наоборотное, исподнее!

Оно неисповедимым образом присутствует в нашем бессознательном. Проза Михаила Шраге выявляет — проявляет — это присутствие.

Обоснование невозможности: говорит герой рассказа.

Невозможность обоснования? Переспрашивает его дьявол.

Вроде инверсия смыслов тут малосущественна. Но на самом деле она фундаментальна.

Книга Михаила Шраге навела меня вот на какую мысль: вероятен особый вид относительности, связующий вселенские ПРЕДЗЕРКАЛЬЕ и ЗАЗЕРКАЛЬЕ — реальное в первом виртуально для второго, и наоборот.

Не из тёмной ли материи созданы домовые и лешие?

Такое вероятие сегодня уже нельзя отрицать априорно.

Апология мифотворчества: к этому ныне ведёт нас наука. И параллельно с ней фантастика — в лице таких своих продвинутых представителей как Михаил Шраге.

В рассказе «МС» — Материализатор Снов? — релятивизации подвергаются мыслимое и вещественное. Мнящееся непосредственно переходит в действительное! Бессознательное героя порождает монстра – и тот наяву пожирает своего создателя. Подчёркнутый физиологизм при описании его смерти художнически вполне оправдан.

Вот последние ощущения:

— эфемерный визуальный образ распадается;

— гаснущее сознание успевает уловить его полное растворение и единение со средой. Граница сна и яви размывается в рассказе с поразительной убедительностью.

Воображение донельзя расковано?

Опять-таки: мы не можем положиться, что подобные метаморфозы – чистый фантазм. А вдруг нечто подобное лежит в основе самой мистерии существования?

На наш взгляд, наиудачнейшая попытка описать тёмную материю – рассказ Михаила Шраге «Хрономы».

Ведь эта субстанция несказуема!

Она апофатична.

И, тем не менее, художник находит средства для того, чтоб передать свои впечатления от контакта с моделируемой им – или реально высвеченной лучом интуиции? – нелогичной действительностью.

Этот коридор построен из тёмной материи?

Он замкнут в круг?

И потому герой обречён на вечное возвращение?

Приведём значительнейшую цитату из книги: «Сама же структура кольца – это средняя фаза между временем и материей, временное желе».

Галлюцинирующий сюр?

Или прозрение, чья научная ценность будет осознана завтра?

Квантовая гносеология показала: наблюдатель воздействует на объект — в каком-то смысле творит его.

Здесь таким объектом становится время.

Сколь странно оно ведёт себя! Становится очевидной его полная зависимость от субъекта. И вместе с этим — власть над ним.

Отчуждённое — мной порождённое, но эмансипировавшееся от меня — время!

Бездонную тему поднимает Михаил Шраге.

И делает это — без преувеличений — блистательно.

Потрясает суицид героя: вену он прокалывает острой часовой стрелкой — время резко отпускает напрягшуюся тетиву.

Спасибо вечному возвращению!

На своей волне оно выносит героя обратно в жизнь.

Внутри этой чудесной книги мы находим своеобычный космический зоопарк.

Нас обаяет грозная Собатея Ставински. Кто бы мог заподозрить в ней привязанность к нашему человеческому роду?

А Пта с планеты Мада? Внеземная орнитология пополнилась интереснейшим видом.

Ну и, наконец, стоит упомянуть, что, в книге есть замечательные иллюстрации художника Ирины Сергеевой. Так что её приятно даже просто подержать в руках и полистать.

---

_{Михаил Шраге. «МС». — М.: Резерв-i-М, 2013}

---

Юрий ЛИННИК