ФИЛОСОФ ПО ВЫЗОВУ

Рубрика в газете: Проза, № 2019 / 12, 29.03.2019, автор: Иван ГОБЗЕВ

– Господа, а давайте вызовем?
– Вызовем?
– Вызовем!
Мужчины переглянулись. Они сидели в халатах, распаренные, розовые. На столе водка, пиво, закуски.
– Вы про так называемых «девчонок»? – спросил тонким голосом Андрей Иванович.
Андрей Иванович попал в эту компанию впервые. Он уже был наслышан, как весело проводят время его коллеги, но они никогда не приглашали его с собой. Хотя он и имел должность не маленькую, и работал давно. И вот, в этот четверг он внезапно получил приглашение от самого Сергея Моисеевича. Мысль о том чтобы «вызвать» отозвалась в нём непривычным, давно забытым волнением. Приятный холодок пробежал по телу и заставил задрожать колени. Он даже широко раскрыл глаза и рот. Никогда он ещё никого не вызывал, только слышал, что такое делают, и как об этом рассказывают вполголоса.
Вопрос Андрея Ивановича проигнорировали. Понятное дело, что речь шла о «девчонках», больше вызывать было некого.
– А вызовем! – весело закричал курчавый Сергей Моисеевич.
Все тут приходились подчинёнными Сергею Моисеевичу, поэтому он принимал решения и последнее слово всегда было за ним. Сразу было понятно, что он главный, он даже был больше всех – высокий, с широким в крупных порах лицом и огромным животом.
– Толь! – закричал он. – Толь!
Появился сутулый банщик в белом халате.
– Чего, Сергей Моисеевич?
– Вызвать хотим. Кто там свободен у тебя?
– Много свободны, кабинеты сегодня только вы арендуете.
– Это добро! Подожди Толь, мы решим сейчас.
И Сергей Моисеевич стал с коллегами обсуждать.

Иван Андреевич решил устроить себе выходной. Он сварил кофе и по-домашнему, в тёплом длинном халате с капюшоном устроился на кухне. Неделя была тяжёлая, каждый день лекция, а то и не одна. Многим даже пришлось отказать. Ну да всех денег не заработаешь. На этой неделе он и так заработал прилично, можно было и отдохнуть.
Хлеб преподавателя не дешёвый, что и говорить, на виллу и яхту не заработаешь. Но и, если на тебя спрос есть, голодать тоже не будешь.
Кто-то в этом деле успешнее, кто-то наоборот. Иван Андреевич был где-то посередине. Он знал таких преподавателей, кто всегда нарасхват и на каждой своей лекции блистал, устраивая настоящее шоу. Он так не мог, это ему было слишком тяжело. Он уставал, ему нужен был покой и отдых.
И вот, сегодня долгожданный выходной. Давно он планировал, но всё никак: то вдруг мастер-класс предложат, то другим преподавателям повысить квалификацию, то мини-курс… И всё такие предложения, от которых сложно отказаться, и опять получалось, что запланированные выезд на природу, встреча с девушкой и друзьями, да и просто – посидеть дома почитать книги и посмотреть хороший сериал – всё шло прахом. Но не теперь. Теперь его ждали три полноценных дня отдыха – и пусть весь мир подождёт.
Конечно, он не раз думал о том, как бы так повысить ставку, чтобы работать поменьше, а получать побольше. Но здесь были два «но». Во-первых, рынок есть рынок. Есть определённый коридор цен, а Иван Андреевич и так держался у потолка этого коридора. Во-вторых, это известный самообман – что будто бы получая больше, работать будешь меньше. Ничего подобного, чем больше денег, тем выше потребности, и как всегда будет недостаточно.
Это как, – подумал он, – если провести параллель с родственным бизнесом – девушки по вызову. Как говорят, есть такие, кто получает по пятьдесят тысяч за час! То есть, столько же, сколько некоторые в месяц. И что, они из-за этого мало работают? Наоборот. Впрочем, в нашем бизнесе, – нахмурился Иван Андреевич, – такие деньги мало кто видит. Разве что тебя закажет топ-менеджер из какой-нибудь госкорпорации.
Делай, что должен и будь, что будет. Девочки по вызову делают то, что умеют. И мы, преподаватели – тоже.


В планах у Ивана Андреевича был просмотр популярного сериала, который уже года два хвалили разные люди, а он так и не видел ни одной серии. Допив кофе, он встал и направился в гостиную. По пути он остановился у зеркала в прихожей. Зеркало было в полный рост.
Вот такой, утренний, с седой уже щетиной, растрёпанными волосами, и продольными морщинами после сна, он не нравился себе. Мешки под глазами, уставшими и красными, с непонятным диким выражением, лицо припухшее, нездорового цвета. Да, на работе он словно преображался, и в нём загорался огонь, который озарял и слушателей, но с годами этот огонь горел всё слабее и слабее, и ясно было, что скоро от него останутся лишь угли, которые будут тлеть, пока не погаснут совсем.
Он знал коллег, которые дошли до того, что с искренней неприязнью и отвращением относились к своим студентам. Хотя за что студентов-то не любить? Просто устали профессора сами от себя, вот в чём дело. Казалось бы, уйди в таком случае, займись другим делом. А каким, если ты не умеешь больше ничего? Дворником или сторожем устроиться? Пожалуй, можно бы, так многим же семью содержать… Так и девочки по вызову – любят ли они своих клиентов, которые щедро платят им? Могут ли они уйти? Наверное, да, только если удастся накопить большую сумму. Только подозреваю, что накопить им не удаётся, слишком нравится красиво жить.
Зазвонил телефон.
Иван Андреевич недовольно взял его.
– Да?
– Добрый день, Иван Андреевич! Это Толик из Ржавских бань. Помните? Полгода назад…

Андрей Иванович внутренне дрожал от волнения. Происходило нечто такое, о чём он и думать себе никогда не разрешал, нечто не имеющее к нему никакого отношения. Но это, как он понял вдруг сейчас, было именно то, чего он страстно желал многие годы, быть может с самой юности. Его воображение захватила дикая, всепоглощающая страсть, у него даже страшно выпучились глаза, и отвисла, онемев, челюсть. Он поймал своё отражение в зеркале одной из кабинок.
Вот так, – с усилием принимая нормальное выражение лица, подумал он, – вот так вдруг узнаешь самого себя, и оказывается ты совсем другой, чем казался самому себе!
Тем временем мужчины во главе с Сергеем Моисеевичем изучали каталог на планшете, любезно предоставленном банщиком Анатолием. Андрей Иванович встал позади дивана, на котором это происходило, чтобы тоже принимать участие.
Сергей Моисеевич был не из тех, кто дешевится. В каталоге были «девочки», начиная со старших преподавателей и не ниже кандидатов наук. Были и доктора, профессора, и даже один – член-корреспондент.
– А, как? – рявкнул один, тыкая толстым, жирным от вяленой рыбы пальцем в фото, – как она?
На фото была дама лет пятидесяти, в очках, с аккуратной укладкой и спокойной тихой улыбкой умного человека. Всем опытным по части вызовов из собравшихся здесь было ясно – она профессионал.
И ещё бы! Какой послужной список! Доктор наук, профессор, автор трёх учебников, одной монографии и пятидесяти пяти статей в рецензируемых научных журналах!
– Однако, – сказал Дмитрий, – я бы не стал.
Дмитрий был самым молодым из руководства. Но отнюдь не последним – он возглавлял направление маркетинга и был по сути правой рукой Сергея Моисеевича. Поэтому его все уважали и немного боялись. Вёл он себя всегда очень уверенно и со всеми как будто отстранённо, исключая в общении какую-либо фамильярность и задушевность. Даже перед Сергеем Моисеевичем он никогда не заискивал и общался с ним на равных, не боясь открыто возражать ему. На работе он не соблюдал дресс-код, и неизменно ходил в голубых джинсах и в майке, на которой по чёрному фону крупно белела надпись: «FUCK YOU». Летом в шлёпанцах, зимой в лёгких кроссовках. Его постоянно мучала какая-то аллергия, из-за которой под нижней губой у него шелушилось и нарывало. Говорили, что из-за этого он никогда почти не улыбается – ему больно губы раздвигать. В общем, и без всяких знаний о нём было видно, что это необычный человек.
– Почему не стали бы, Дмитрий? – спросил Сергей Моисеевич. – Не плоха же.
– Неплоха-то неплоха, – сказал Дмитрий, – да вот только публикации у неё все фейковые.
– Как так? Как так? – всколыхнулись мужчины, крутя белыми и красными голыми телами. – Тут с гарантией! Проверено администрацией!
– А вы посмотрите, где публикации, – спокойно возразил Дмитрий. – В каких журналах? И ни одной в Скопусе или Веб оф сайнс. Администрация сайта в этом мало что шарит, им бы продать только. Да и в глазах у неё фальшь. Не верит она в то, что продаёт.
Стали смотреть дальше, хотя тот, что рыбу ел и хотел эту даму, не согласился и теперь злился.
– Вот! Вот! – закричал кто-то.
Опять же доктор наук и тоже профессор. Мужчина лет сорока пяти. Куча публикаций – и все в престижных журналах!
– Больно рожа надменная, – сказал кто-то.
– Это молодой ещё потому что.
– Давайте ещё глянем, а этого на заметку?
Пошли листать дальше. Много новеньких. Особенно девушек, недавних выпускниц, а уже кандидатов наук. Юношей тоже немало.
– Ну, нет, – скривился Сергей Моисеевич, – ну что с этой мелкотой будем делать? Тут ведь главное опыт. А молодёжь вся эта для новичков в нашем деле. Давай постарше кого…
– Ограничение поставьте, – сказал Дмитрий, – от сорока.
– Да по мне и от шестидесяти бы, – сказал вдруг Андрей Иванович.
Наконец нашли члена-корреспондента семидесяти девяти лет, с таким списком регалий, публикаций и опытом преподавания, что и за час не перечтёшь. Но и ценник, конечно, стоял такой, что не всякий позволит. Но Дмитрий и тут воспротивился.
– Не для бани такой. Пойдёт с нами в парилку, сердце ещё не выдержит.
– Да зачем ему в парилку?! – закричали другие. – Смысл? Он же не парится едет, а нести нам, дуракам, свет знаний, огонь вековой мудрости!
– Ну, вы тут пьёте, орёте матом, – возразил Дмитрий.
Сергей Моисеевич неожиданно встал на сторону Дмитрия. В итоге было решено звать того доктора, сорока пяти лет. Анатолий стал звонить, но тут выяснилось, что «девочка» уже занята.
– Что поделать, – развёл руками банщик Анатолий, – пятница, а такие как он нарасхват!
Все уже устали от этих выборов, и стали разражаться. Хотелось уже развлечься. Вот так и вышло, что позвонили в итоге, почти случайно, уже особо не рассматривая, сорокалетнему Ивану Андреевичу, кандидату наук, доценту, автору учебного пособия и ряда научных статей.

– Добрый день, Анатолий, – Иван Андреевич вспомнил банщика, – у меня сегодня выходной. Совершенно точно не могу. Да и заранее надо, сами понимаете.
Но когда была озвучена цена, он невольно задумался. Не то что за два часа, а и за две недели непрерывной работы он никогда таких денег не получал.
Что же, есть предложения, от которых трудно отказаться.
– Еду, – сказал Иван Андреевич. – Только вопрос – с презентацией? Оборудование есть? Нет? Ну так лучше. Поговорим просто, в сократической обстановке.
Иван Андреевич причесался, упаковал халат и вызвал такси. По дороге он смотрел на улицы сквозь заплаканные дождём стёкла и думал о предстоящей работе. Он, хотя и профессионал, не чувствовал в себе сил сегодня на хорошую работу. Он как будто слишком устал, его клубок размотался до конца, его выжали до предела и корку оставили под палящим солнцем. Он ощущал себя старым презервативом, который по причине какой-то страшной необходимости используют вновь и вновь… Фломастер поначалу пишет жирно, но в конце концов… – думал он.
И, тем не менее, стоило ему всякий раз выйти к слушателям, в него словно вселялся демон, который придавал ему сил, вдохновлял и его, и слушателей. Но бывало и так, причём всё чаще, что выходя, он испытывал странную тоску и упадок сил, и рот его, повинуясь его воле, но вопреки собственному желанию – желанию организма, мучительно открывался и закрывался, не желая более произносить произносимое, и наполнялся кислой слюной.
Надо заканчивать, – думал он в который уже раз за последние годы, – надо заканчивать!
Но как он мог закончить? Как ещё он умел зарабатывать?
Ведь преподаватель – это тот же Сизиф. У него нет ничего, кроме его камня.
Но всё же он бы закончил. Он уже вплотную подошёл к этому решению, когда произошло непредвиденное.
Все в общем знали, что философия, мать наук, давно уже превратилась в какую-то смешную дисциплину, к которой никто, кроме самих философов – да и те с оговорками, не относился серьёзно. Скорее она стала частью исторической науки, её разделом – историей философии. Современная же философия до такой степени перестала поспевать за наукой, которой она когда-то руководила, что учёные стали относиться к ней с презрением, ставя её в один ряд с хиромантией, астрологией и тому подобным. Философы много рассуждали, но рассуждали о каких-то таких абстрактных материях, которым в действительности нельзя было сопоставить ничего конкретного, и пользовались для этих целей особым птичьим языком, каждый по-своему. Конечно, с точки зрения физика они говорили откровенно бессмысленные вещи.
Но всё меняется. Уходит одна мода, приходит другая. Не ясно, когда это началось, но в какой-то момент среди богатых людей вдруг стало популярным вызывать преподавателей «на час». Их быстро стали называть, по старой, видимо, привычке, «девочками». Люди, работающие в бизнесе, торгующие, занятые в сфере услуг, и не имеющие возможности просвещаться, приобщаться к сокровищнице мировой культуры, захотели знаний. Настоящих знаний – лучших достижений человеческой мысли за тысячелетия. У серьёзных предпринимателей нет времени на чтение специальной литературы, на долгие и кропотливые занятия. Они зарабатывают большие деньги, и всё их время посвящено делу.
И вот тут вновь, как и две с половиной тысячи лет назад, взошла звезда философии. Потому что ну к кому могли обратиться эти люди, эти владельцы корпораций и топ-менеджеры, кроме как к философам? К физикам? Математикам? Биологам? Это слишком сложно. Экономистам, социологам, политологам, историкам? Да, полегче – но слишком узко. Но была и Философия! Сразу обо всём – вся история мировой культуры в одном флаконе, плюс её теоретическое осмысление! Тут, конечно, прибились и культурологи, но… Впрочем, без но – образование у них тоже было по большей части философским.
И вот, когда в очередной раз взошла звезда философии, преподаватели философии снова стали в цене. Да не то что в цене, а нарасхват. Но, разумеется, с учётом иерархии. Чем престижнее вуз, чем выше качество публикаций, чем больше опыт преподавания и положительных отзывов студентов, тем ты дороже девочка.

Ивана Андреевича встретил Анатолий.
– Халат, тапочки? – спросил банщик.
– Всё взял, – немного возмущённо ответил Иван Андреевич, давая понять, что он, профессионал, удивляется таким вопросам.
– Можете переодеться здесь, – сказал банщик, проведя его в свою каморку.
Иван Андреевич переоделся. Халат солидный, аристократичного кроя, длинный, тёмно-синего цвета, с более светлыми обшлагами в клетку. Тапочки – шлёпанцы, сделанные в Бразилии, в цвет халата, со вкусом, мягкие и удобные. Иван Андреевич поправил причёску, глядя в треснувшее старое зеркало банщицкой, и мельком подметил произошедшую в нём метаморфозу – он как будто помолодел и взбодрился. Это было профессиональное и происходило автоматически. Но внутри он не чувствовал никакого драйва и биения, а только бескрайнюю холодную пустыню без признаков жизни. И он сам не знал, то ли пойдёт, то ли нет.
Банщик распахнул дверь и Иван Андреевич вошёл. Почему-то открывшаяся картина показалась ему накренённой набок, под углом в сорок пять градусов вправо. Стол, криво стоящие скамейки, бутылки-бутылки-бутылки, рюмки, кружки, закуски, и полуголые хохочущие тела с пьяными глазами. При виде его поднялся хриплый залихвацкий рёв, восклики и смех, как это принято в компании мужчин, которая решила вести себя как компания мужчин. Было в этом рёве и что-то от смущения и от желания показать, что никакого смущения нет. Один из них вдруг запел диким голосом:

Мы к вам заехали на час!
Привет! Bon jour! Hello!
А ну, скорей любите нас!..

– Лёша, сядь, – осадил его Сергей Моисеевич.
И обратился к гостю:
– Просим, просим, к столу! Водочки?
Иван Андреевич сдержано поприветствовал всех, сел на предложенный стул во главе стола и от водки отказался. Тут не следовало есть и пить, во всяком случае пока шла работа, чтобы избежать лишнего сближения, перехода на «ты», фамильярности и панибратства. В таком деле лучше сохранять вежливую и добрую дистанцию.
Сергей Моисеевич угомонил собравшихся. Иван Андреевич сразу подметил холодный и слегка насмешливый взгляд Дмитрия. Есть такие люди, встречаются редко, но есть – знающие и понимающие больше других.
– Господа, – начал Иван Андреевич, – какую тему желаете обсудить? Смысл жизни? Любовь? Этика или эстетика?
Он сразу предложил на выбор расхожие популярные темы, которые всегда шли хорошо у дилетантов.
Но Лёша, тот что хотел даму в очках, грубо перебил:
– Ты лучше скажи нам, зачем твоя философия нужна.
Иван Андреевич не растерялся. Он уже давно привык к различным троллям и знал, как с ними обращаться. Лучше всего – добром. Хуже всего – унижать в ответ, какой бы ни был хам, потому что тут срабатывает групповая солидарность и остальные будут на его стороне.
– Вы слышали о Сократе? – спокойно спросил Иван Андреевич.
– Как же, слышали, – крякнул насмешливо Лёша, сев в раскоряку, руки в колени, и как бы нависнув над Иваном Андреевичем. – Тот, что в бочке жил?
– Нет, это Диоген был. Но Сократ был в чём-то похож на него. Не привлекателен. Беден. Имел речь простую и грубую…
– Короче, как мы? – засмеялся Сергей Моисеевич.
– Ну отчасти, – с улыбкой кивнул Иван Андреевич. – Но, поговорив с ним, люди бросали всё и начинали новую жизнь…
– Ну я тоже так могу поговорить! – сказал Лёша. – Сергей Моисеевич, помните того козла?
– Лёша, ты сор не выноси, – строго сказал ему Сергей Моисеевич. – Ладно. Давайте про добро и зло! Что там ваша философия про это говорит?
Иван Андреевич многозначительно кивнул:
– Хорошо! Вот вам моральная дилемма.
Допустим, друзья, на землю прилетели высокотехнологичные инопланетяне. Ясно, что враждовать с ними бесполезно, они в своём развитии превосходят землян во много раз. И вот они ставят условие: либо мы забираем миллиард землян (вы сами решаете кого) и увозим их в рабство – они будут работать на радиоактивных рудниках и скоро умрут в мучениях, либо мы объявляем войну и уничтожаем вас всех. У вас есть время подумать. Десять минут.
Вспыхнули жаркие споры. Сергей Моисеевич и большая часть собравшихся решительно были за то, чтобы отдать миллиард. Есть много преступников, больных, сумасшедших и престарелых, которыми они были готовы пожертвовать. Но и в команде Сергея Моисеевича не было единодушия – кто-то посчитал, что это негуманно и нужно найти добровольцев. Но миллиард добровольцев… Предложили решать по жребию, кому лететь. Но Сергей Моисеевич был против жребия.
Тогда Иван Андреевич рассказал хорошо известную историю про знаменитого философа Иммануила Канта.
– Суть вкратце в следующем. Кант считал, что никогда нельзя поступать аморально. Рассмотрим такую ситуацию. Допустим, вашего друга преследует преступник. Друг прячется у вас. Подбегает преступник и спрашивает: здесь ли прячется тот, кого я ищу? Что вы сделаете?
– Скажем, что нет тут такого, ясно что, – усмехнулся Сергей Моисеевич. Его все поддержали.
– А Кант его бы выдал. Потому что никогда нельзя лгать. Ни в каких ситуациях. Ложь – это зло.
Тут все разом заорали про Канта самые плохие слова. Но выше всех был голос Андрея Ивановича, который даже вскочил от волнения:
– Я понял, я понял! Кант не отдал бы людей инопланетянам! Потому что это зло!
– Ты чего, Андрей? – удивился бардовый Лёша. – Убьют же всех!
– Зато это правильно! Мы ответим добром, потому что зло умножает зло!
– Чего правильно? Чего добром?! – заорали на Андрея Ивановича. – Добро – убить всё человечество?
Прервав ссору, Иван Андреевич обратился к истокам этического учения – к античной философии, неожиданно вернувшись к Сократу.
В какой-то момент Дмитрий вполне отчётливо произнёс: «Попса», зевнул и стал собираться домой. Но другие слушали и спорили ещё долго. Когда закончилось время и Иван Андреевич стал подводить итоги, поступило предложение продлить ещё на два часа. Деньги были немаленькие и Иван Андреевич согласился – тем более, проблема ещё не была обсуждена с религиозной и научной точек зрения.
В конце концов устали все, и кто уехал домой, кто выпил лишнего и дремал на диване, кто пошёл париться. Только Андрей Иванович не отпускал Ивана Андреевича, желая узнать как можно больше. Он не спорил, но он спрашивал, уточняя детали того или иного учения, и не раз уже ставил Ивана Андреевича в тупик своими вопросами.
Это была самая долгая лекция в жизни преподавателя. Где-то в два ночи Андрей Иванович перевёл на счёт Иван Андреевича всё, что было у него на карточке, тем самым окончательно решив вопрос с продлениями. Иван Андреевич, бодрясь и стараясь не зевать, всё говорил-говорил-говорил, уже не совсем понимая, что сам говорит, и думал о том, что теперь год вообще может не работать.

Лекция внезапно закончилась около пяти утра. Андрей Иванович вдруг резко встал, сказал «спасибо» и пошёл собираться. А Иван Андреевич вернулся к банщику, тот дремал на диванчике, разбудил его, быстро оделся и поехал на такси домой. Спустя час он уже крепко спал. Ему приснились инопланетяне, предлагающие миллиард за то, что он продаст им свою душу, и он, к стыду своему, согласился.
Андрей же Иванович, вернувшись, не лёг спать. Он разбудил жену и объявил ей, что начинает новую жизнь. В течение следующей недели он устроил свои дела: уволился, отказался от имущества, часть оставил жене и детям, а часть раздал в благотворительные организации. Под слёзы жены и дочерей он собрал самые необходимые вещи и уехал на поезде в Сибирь, куда-то в глушь к берегам Енисея, вести, по его словам, правильную и добродетельную жизнь.

5 комментариев на «“ФИЛОСОФ ПО ВЫЗОВУ”»

  1. затянуто а потому много провалов в тексте из-за чего и не верится в событие – проходит как-бы мимо сознания автор хочет сразу про всё да ещё и разжевать до волокон для воображения читателя нет работы

  2. Понравилось.
    Сюжет прекрасный.
    Очень кинематографично. Просится на экран.
    Вы бы попробовали со сценаристами пообщаться на эту тему.
    Удачи Вам!!!

  3. “Хлеб преподавателя не дешёвый, что и говорить, на виллу и яхту не заработаешь” – что это значит? А “коридор цен” – это о чем? Иван Андреевич и Андрей Иванович – неотличимы… И проч.и проч. Галиматья какая-то…

  4. Мне понравилось). Идея интересная…
    И заключение логичное, хоть и ожидаемое)
    Герои прописаны в мелких деталях-я смогла их представить.. Удачи!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.