СОВЕРШЕННО НЕЗАМЕНИМ

№ 2022 / 24, 24.06.2022

30 июня 2022 года исполняется 85 лет со дня рождения – классика осетинской литературы, поэта, переводчика, литературоведа, общественного деятеля, главного редактора журнала «Мах дуг» более 32 лет (1986–2019), автора 26 книг стихов и прозы и автора-составителя более 22 изданий своих литературных предшественников – Ахсара  Кодзати (1937–2021).

За почти 70-летнее служение осетинскому художественному слову Ахсар Кодзати стал живым символом осетинской литературы, самым стойким защитником и ревнителем родного языка. Он – поэт, гражданин и патриот, – как никто другой ощущал беды родной Осетии, говорил о них прямо, не скрывая и не маскируя правды.

Поэзия Ахсара Кодзати сложна и многогранна, он мыслил и рисовал глубинно и своеобразно, требуя серьёзного и вдумчивого подхода и читателя.

Ахсар Магометович Кодзати родился в 1937 г. в селе Брут Северной Осетии. Окончил семилетку в родном селении, среднее образование завершил в г. Терек Кабардино-Балкарской АССР, куда переехала семья в 1952 г.

Работал составителем поездов, учителем в сел. Мацута, сотрудником Алагирской районной газеты «Путь к коммунизму», корреспондентом и редактором республиканского радио, ответсекретарём правления Союза писателей. Член Союза писателей СССР с 1966 года.

Интерес к его поэзии давно проявляли тогда ещё всесоюзные издательства и журналы. С 1954 года стихи Кодзати публиковались в журналах Северной и Южной Осетии, а в переводе на русский язык – на страницах «Литературной газеты», газеты «Литературная Россия», в журналах «Москва», «Нева», «Наш современник», «Дон», «Октябрь».

В журнале «Дружба народов» в 1970 г. печаталась его повесть «Катится арба навстречу дню».

Все годы существования газеты «Литературная Россия» Кодзати был её активным читателем и автором. Газета регулярно публиковала его стихи, прозу, статьи и рецензии. В 1988 году Ахсар Магометович стал лауреатом премии «ЛГ» за подборку стихов «Утра звонкий кубок» (№ 22), а в 2009 – за самую острую статью года, касающуюся общеписательских проблем (№ 43).

Переводился на десятки языков. Сам перевёл на осетинский язык более 220 авторов (как классиков мировой и русской литературы, так и лучших поэтов современности). Автор более 26 книг стихов и прозы.

Особое место в яркой творческой судьбе Ахсара Кодзати занимал литературный журнал «Мах дуг». В 1969 г., после окончания Высших литературных курсов при СП СССР (при Литинституте) начал работать редактором отдела поэзии в журнале.

С февраля 1986 г. по февраль 2019 г. руководил журналом как главный редактор. Ахсар Магометович поставил рекорд – сохранить журнал в прежнем формате так долго никому другому не удалось. «Благодаря его таланту и труду, издание стало самым ярким очагом и живительным источником не только литературного процесса, но всей культуры, искусства и научной мысли Осетии», – писал поэт М. Джусоев.

Когда в 2019 году Ахсара Кодзати «вытесняли» из журнала, на своей страничке в ФБ известный русский поэт и переводчик, давний друг и автор журнала «Мах дуг» Михаил Синельников взывал к разуму:

«Обращаясь к случившемся во Владикавказе, скажу, что я убеждён: нанесен удар по осетинской культуре и общественной жизни. Ахсар Кодзати совершенно незаменим. Это не только лучший осетинский поэт последних десятилетий, высокообразованный писатель. Это и человек редкого благородства, правдолюбия и отваги, проявленной им и в советские подцензурные годы по ходу борьбы за возвращение в литературу всего из неё вычеркнутого репрессиями и за утверждение в ней всего подлинно талантливого из нарождающегося. Ахсар Кодзати, дружбой которого я дорожу, внимание которого ко мне и к тому, что я пишу, делает мне честь, является патриотом своей Осетии и вместе с тем подлинным интернационалистом, преданным мировой и прежде всего русской литературе. Мне кажется, никто из нынешних осетин не обладает таким бесспорным нравственным авторитетом, не пользуется таким уважением. Отстраняя его от того, что именуется «литературным процессом», администрация, которая всё равно не в силах заглушить его голос, пытается избавиться от назойливого напоминания о совести».

Велики заслуги поэта и на литературоведческом поприще. Много сил и труда он вложил в изучение творчества своих литературных предшественников (Темирболат Мамсуров, Асламурза Кайтмазов, Илас Арнигон, осетинские писатели, павшие в Великой Отечественной войне, Хазби Калоев и Мухарбека Кочисов, Нигер, Х.-М. Дзуццати, Агниан и др.), в издание их трудов, изучение и пропаганду богатейшего устного творчества осетинского народа. При его участии увидели свет более 22 сборников этих авторов.

Феномен Ахсара Кодзати заключается в том, что, несмотря на все перипетии и невзгоды собственной судьбы и горькой судьбы родного Отечества, он и к 84 годам не утратил поэтическое восприятие мира, боевой дух его до конца остался непоколебим и не сломлен.

 

 

 

 

 

 

 

Ахсар КОДЗАТИ

 

СОНЕТ ОСЕТИНСКОМУ СЛОВУ 

Давайте же, с высокого Кавказа

Будем говорить на языке нартов.

Г. Бараков 

 

Родной язык! Как ты целишь уста!

Очаг, расцветший в сумерках былого,

живу твоею жизнью. Вновь и снова

клянусь тобой! Да сгинет темнота! 

Вот эти угли, чья душа чиста, –

наследье Анахарсиса* седого,

твоя любовь, твоё прямое слово

когда-то обессмертили Коста. 

Но горе! – в евразийском бездорожьи

твой древний жар тревожной полон дрожи,

клад заповедный суховеем взят. 

О, не сдавайся и потомство пестуй,

ты был рождён санскритом и Авестой,

живи, покуда их не воскресят! 

 

* Анахарсис – скифский мудрец, восхищавший древних греков.

 

* * *

Безмолвствовать, и жизнь бы шла на лад,

Быть гордым, как олень на горном склоне…

Но родина – обрывок на ладони,

И к пропасти сородичи спешат.

 

Вот в очаге, сникая, меркнет пламя,

Яд зависти и злости губит нас,

И жизнь не греет… Не услышан вами

Мой крик, что горы отчие потряс!

 

Но где же разум, совесть, наши нравы!

И уповать на что же, Боже правый?

Всё потому, что мы стальным арттигам **

Всегда предпочитали жизнь под игом.

 

** Арттиги – трёхгранные наконечники скифских стрел.

 

Переводы М. Синельникова

 

 

* * *

Ты как сказки дочь голубая,

той, что виделась в детских снах.

Отчего же слезинки, сверкая,

в этих ясных застыли глазах?

 

Те глаза, как два дерева синих,

где запрятались стаи звёзд.

В их прохладе мечусь я отныне,

точно вспугнутый шумом дрозд…

 

Помнишь, милая, в свой трудный час я

спасся в их благодатной тени…

Где же, где ты сейчас, моё счастье,

хоть на миг мне в глаза взгляни!

 

Я боюсь, что оно расточится

как свеча, догорая впотьмах…

Так чинара утратить боится

небеса, что несёт на ветвях.

 

 

ПОЛИТИЧЕСКИЙ СОНЕТ

 

Когда безумцы пустословья

позорят родину мою,

когда великому сословью

грозит погибель на корню,

когда народ от гнева чёрен

при виде тех, кто грабит дом,

он с виду, как осёл, покорен,

с зубовным скрежетом притом…

 

Он знает: есть слова не лживы

и есть права, в которых живы

те, кто не дал себя купить,

кто не прилип к рукам крадущим,

кто наг – но чист перед грядущим,

кто вправе родину любить.

 

Переводы С. Мекшен

 

 

ОСЕТИНСКОЕ СЛОВО

 

Васо Абаеву

 

Какой несокрушимой силой ты обладаешь, наше слово!

Столетья ты для нас хранило дыханье очага родного.

 

Тебя, как клятву, не руками – своими стрелами когда-то

подковами коней на камне писали скифы и сарматы ***.

 

Ты, странствуя, искало мира на берегах Днепра и Дона,

мечтой безумной Донбеттыра****  ты родилось во время оно.

 

Тебя заковывали в цепи, тебя закапывали в дюны

завоеватели-пришельцы агуры и злодеи гунны.

 

Копьём твоё пронзали тело, но не просило ты пощады,

в тебя отравленные стрелы не раз пускали из засады.

 

Каких мучений ты не знало, чего не видело на свете,

тебя в беде – и так бывало! – бросали собственные дети…

 

Но не смирясь, в борьбе кровавой ты воевало, как мужчина,

не уронило нартов славы и древней чести осетина.

 

И, как фатыг *****, ты закалялось в огне смертельного сраженья,

в глазах Коста ты загоралось огнём высоким вдохновенья.

 

Ты мой обет, моё владенье, мой небосвод, моря и реки…

Дай мне своё благословенье, проникни в грудь мою навеки!

 

Ты боль и страсть в груди рождаешь, чтоб в вольных песнях зазвучали.

И эти песни поднимаешь, неся их в солнечные дали.

 

*** Осетины считаются потомками скифо-сарматских племен.

**** Донбеттыр (в осет. мифологии) – владыка водного царства.

***** Фатыг (в Нартовском эпосе) – сталь особого качества.

 

Перевод В. Бурича

 

АВТОПОРТРЕТ

 

Когда-нибудь и обо мне, наверно,

какой-нибудь дурак досужий спросит:

«Кто был он? Что любил? Что ненавидел?»

Ответьте просто: «Был он грубиян,

молчун и работяга, был он бледным,

стеснительным, печальным, неуклюжим,

тяжёлым на подъём. Шагал вразвалку,

как селезень. Считался он наивным –

пожалуй, это правда. Как дитя,

не раз он был обманут хитрецами,

друзьями и завистниками, часто

его руками загребали жар

и за спиной его играли в игры

бессовестно. Он не был, как отец,

ни пахарем, ни пастухом, и жертвы

богам не приносил он и не плёл

из гибких прутьев стены для амбара.

Он плёл слова. Он, словно шут, всю жизнь

играл и забавлялся рифмоплётством.

Что приобрёл он? Что оставил он

в наследство? – Крохи разума и честь,

достоинство, и простоту, и такт.

Что не любил он? – Лесть и суесловье,

измену, скопидомство, воровство.

И ненавидел спесь. А из животных –

гиену и свинью. Что он любил?

Любил «слезу Чермена» ****** – грешным делом.

Дай Бог потомкам вашим столько лет

счастливой жизни, сколько раз был пьян он

за дружеским столом. А что до женщин –

он обожал их, да, он их любил

и, как ишак, для них работал вечно.

Что он ещё любил? – Собак бродячих.

Он с ними разговоры заводил

на осетинском языке, блуждая

по городу. Но им не до него

обычно было – все они спешили

кто к кобелю, кто к суке. В общем, псы

с ним обращались слишком по-собачьи.

Да, редко находил он пониманье.

Тогда он сам пытался выть, как пёс.

 

****** – Спиртное.

 

Перевод Т. Кибирова

 

* * *

Когда умру, мне, горцу, не нужны

Ни памятник, ни крест, чтоб не забыли.

Сорвавшийся с отвесной крутизны,

Поставьте камень на моей могиле.

 

Когда-нибудь,

Свершая долгий путь,

Друг-горец об усталости забудет,

Присев на этот камень отдохнуть…

И я опять служить вам буду, люди!

 

Перевод О. Дмитриева