УХОДИМ В ОКЕАН

Рубрика в газете: Мы – один мир, № 2018 / 32, 07.09.2018, автор: Сергей СУЩАНСКИЙ (Магадан)

 

 

В этом году исполнилось 90 лет со дня рождения Владилена Вячеславовича Леонтьева (15.03.1928 – 28.06.1988), кандидата исторических наук (1969), члена Союза писателей СССР (1970), Заслуженного работника культуры РСФСР, кавалера ордена «Дружбы народов». С 1964 года он работал в лаборатории истории и этнографии Северо-Восточного комплекса НИИ сначала в должности младшего, затем старшего, а с 1977 года – ведущего научного сотрудника. По роду своей работы ему часто приходилось бывать в длительных командировках на Чукотке, проводить интересные этнографические исследования жизни и быта народов Севера. Об одном таком путешествии рассказывает Анатолию Пчёлкину в своём письме чукотский поэт Владимир Тынескин.

 

 

*

В архиве поэта Владимира Тынескина сохранились несколько писем, написанных в период его службы в армии и адресованных Анатолию Пчёлкину. Среди них меня особенно заинтересовало одно, от 25 июля 1970 года. Послание объёмное – 8 страниц ученической тетради. Кроме всего прочего в нём подстрочники пяти стихотворений: «Лето проходит», «Колыма бежала к Северу…», «Ярар», «Поэт, кто же ты» и «На летовке». Собственно, моё внимание привлекла концовка письма, в которой Тынескин рассказывает о путешествии в компании с В.В. Леонтьевым. Привожу фрагмент этого письма:

 

«…Толя, ты просил несколько подстрочников. Высылаю их. Чтобы было тебе ясно, то скажу несколько слов о стихотворении «Колыма бежала к Северу…» посвящённое Владилену Вячеславовичу Леонтьеву. Это стихотворение написано на острове Айон в 1967 году. Я, вместе с Леонтьевым, почти четыре месяца плыл сначала на резиновой, потом на дюралюминиевой лодке по Колыме, затем по Ледовитому океану. И лишь (от) острова Айон до Певека плыли на пароходе «Беломорканал». За это путешествие я полюбил Леонтьева. Я, кажется, ещё не встретил более справедливого человека, чем он. Я бы тебя, Толя, попросил перевести это стихотворение. А остальные – если понравятся. Конечно, хотелось бы, чтобы все стихи были переведены на русский язык.

Толя, в последнее время стихи что-то не идут ко мне. Видимо, настроение не то. Вот что я, в частности, писал о своей душе в записной книжке: «Она сейчас как струна: перетянут – и оборвётся, и она будет натянутой струной ещё 4–5 месяцев…». Ну, ты, Толя, это чувство знаешь, ведь сам был солдатом. Сейчас считаем уже не месяцы, а дни до своего «дембеля». Такова жизнь.

Жду вестей…

Твой Володя.

25.07.70 г.»

 

*

 

Текст стихотворения В. Тынескина я привожу полностью по подстрочнику из письма:

 

В.Леонтьеву

 

Колыма бежала к Северу…

Путь, искривившийся в лесу,

Усталому казавшийся недоступным,

В море остановился во льдах.

 

А мы? К морю обратились твои мысли:

«Я – не речная ноша.

Река остановилась – по морю пойдём:

У человека есть парус –

Это душа, которая узнала

Радость утренних открытий…

Льды наш путь не отрежут,

Человек не испугается волны».

 

*

 

Подстрочник – это дословный перевод произведения, сделанный самим автором, в данном случае – Владимиром Тынескиным. А уж на основе подстрочника переводчик с той или иной степенью приближённости выдаёт конечный продукт. И не факт, что переводчик владеет чукотским языком. Во всяком случае, Пчёлкин чукотского языка не знал – это абсолютно точно.

 

 

Пчёлкин это стихотворение перевёл уже 16 сентября 1970 года – это судя по его отметке на письме. Стихотворение «На Север, к морю…» было опубликовано в газете «Советская Чукотка» от 11 июня 1978 года. Позже оно вошло в сборник Владимира Тынескина «Олени ждали меня» (Магадан, 1978):

 

НА СЕВЕР, К МОРЮ…

 

Вл. Леонтьеву

 

На Север,

к морю – шире Колыма,

но всё спокойней

вод её теченье

и тише, тише бег наш…

А зима

нам лица жгла

всё злей и горячее.

Мы плыли к морю.

Наледь на бортах,

всё глубже оседавших,

нарастала,

и всё плотней

шуга нас оплетала,

пока и вовсе

в неподвижных льдах

лодчонка наша

намертво

не встала.

Но хмурым взглядом

смерив окоём,

сказал мой спутник, ноги разминая:

«В конце концов

мы не шуга речная,

река застыла –

берегом

пойдём.

Моторы, вёсла, парус –

хороши

до первой неприятности

дорожной.

Нет соли в них.

Нет силы непреложной.

Лишь парус человеческой

души

считал бы я

машиною надёжной!

Так скроенный:

встречь трудностям идти –

сквозь Тихий ли,

Индийский,

Ледовитый, –

он полнится не ветрами пути,

а радостным

предчувствием пути

и предвкушеньем

утренних

открытий!..».

 

*

 

Однако и В.Першин взялся за перевод этого стихотворения. Оно было напечатано в его стихотворном сборнике «Ваша светлость» (Магадан, 1982) и в коллективном сборнике «Пою тебя, Чукотка» (Магадан, 1983).

 

 

РЕКА КОЛЫМА

 

В.Леонтьеву

 

Колыма летит оленем лютым

средь тайги, и тундры, и годов.

Ледовитый этого не любит:

Колыма умрёт у серых льдов.

 

Кто же мы – несущиеся с нею?

Просто ноша? Вряд ли.

Знаешь сам,

что рассветы смутные яснеют,

отражаясь в наших парусах.

 

Мы с тобою вовсе не матросы,

нам иной секрет природы дан:

просто мы

сквозь мёртвые торосы

всё-таки

уходим

в океан.

 

*

 

И, таким образом, у двух поэтов-переводчиков – Анатолия Пчёлкина и Владимира Першина – получились два совершенно различных по содержанию, стилю и тональности стихотворения, посвящённые В.В. Леонтьеву. Которое из них ближе к оригиналу и интереснее по художественному замыслу, пусть определит заинтересованный читатель.