№ 2008/43, 23.02.2015
Последние три месяца газета «Литературная Россия» активно вела дискуссию вокруг музея С.Н. Дурылина. Я не буду сейчас выяснять, кто в этой полемике был прав, а кто виноват. Меня в этом споре заинтересовал другой вопрос: насколько эффективно используются музейные фонды. Смотрите, что получается. Представитель музея Дурылина настаивает на том, что его учреждению дано 25 лет для […]
№ 2008/43, 23.02.2015
Похоже, что талантливому театральному режиссёру Зиновию Корогодскому и после смерти не везёт с петербургским Театром юных зрителей.
№ 2008/43, 23.02.2015
Воздушные суда захватывают нередко. То террористы, то уголовники, то отчаявшиеся диссиденты. Но то, что произошло на днях на борту летящего из Антальи в Петербург самолёта, случай из ряда вон.
№ 2008/43, 23.02.2015
С повестью Вильяма Козлова «Президент Каменного острова» я познакомился намного позже других его произведений: «Витька с Чапаевской улицы», трилогия «Андреевский кавалер». Хотя эта книга давно была в моей библиотеке. В то время – 80-х годах прошлого столетия – книги Козлова не нуждались ни в никакой рекламе, они с завидной быстротой расходились в библиотеках и обменных […]
№ 2008/43, 23.02.2015
Справедливости ради надо заметить, что вхождение в литературную критику, определившую весь мой дальнейший профессиональный путь, у меня началось не с Селезнёва и не в Москве, а несколько раньше – в Саратове.
№ 2008/43, 23.02.2015
Прочитал я эти слова В.Гусева и стал опрашивать московских писателей, о ком так нелицеприятно высказался наш руководитель? «О себе!» – ответил мне первый же человек. Я удивился. Но то же самое произнёс второй, третий. Как сговорились. А когда этот же краткий ответ дал мне десятый писатель, я задумался о роли Владимира Гусева в жизни Московской […]
№ 2008/43, 23.02.2015
«Адмиралъ» Андрея Кравчука – фильм-провокация. Его провокационный характер становится ясен лишь в самом конце, а до тех пор зритель предполагает, что смотрит эпическое полотно в духе «Войны и мира», но на современном уровне.
№ 2008/43, 23.02.2015
В современной российской литературе слово «роман» прекратило выполнять функцию жанрового определения. Ему поручена теперь другая роль: выступать в качестве ярлыка