Материалы по номерам

№ 2011/6, 23.02.2015

Го­во­рят, есть во Все­лен­ной пла­не­ты, ко­их ве­ще­ст­во об­ла­да­ет боль­шой плот­но­с­тью. При­вык­шим к зем­ным по­ня­ти­ям, нам поч­ти не­воз­мож­но пред­ста­вить се­бе, что, ска­жем, на­пёр­сток этой суб­стан­ции ве­сит не при­выч­ных не­сколь­ко грам­мов, а уже сот­ни.

№ 2011/6, 23.02.2015

Ан­тич­ность – это ко­лы­бель ми­ро­вой по­эзии, её ду­хов­ная ро­ди­на. Ког­да Пер­сей от­сёк го­ло­ву Ме­ду­зе Гор­го­не, из ка­пе­лек её кро­ви ро­дил­ся Пе­гас. Этот кры­ла­тый ми­фи­че­с­кий конь вы­сек ис­точ­ник на го­ре Ге­ли­кон – Ип­по­кре­ну – да­ю­щий вдох­но­ве­ние всем по­этам.

№ 2011/6, 23.02.2015

Не­дав­но, пе­ре­ры­вая свои ар­хи­вы (же­на с доч­кой за­те­я­ли ре­монт квар­ти­ры), я на­тк­нул­ся на дав­нее моё ин­тер­вью с По­ли­кар­пы­чем для перм­ской мо­ло­дёж­ной га­зе­ты «Мо­ло­дая гвар­дия». Ма­те­ри­ал был уже под­го­тов­лен к пе­ча­ти

№ 2011/6, 23.02.2015

Ле­то­пись жиз­ни и твор­че­ст­ва по­эта Юрия Куз­не­цо­ва уже скла­ды­ва­ет­ся – ес­те­ст­вен­но и не­об­хо­ди­мо – и это ве­ли­ко­леп­но. Что из это­го сле­ду­ет? Да то, что мы бы­ли со­вре­мен­ни­ка­ми (ну или уча­ст­ни­ка­ми, зри­те­ля­ми и так да­лее) та­ин­ст­вен­но­го яв­ле­ния

№ 2011/6, 23.02.2015

В 2007 году наша газета объявила о подготовке первой книги воспоминаний о Юрии Кузнецове «Мир мой неуютный». Потом мы взялись за продолжение и стали разыскивать однокурсников поэта.

№ 2011/6, 23.02.2015

По­про­си­ли на­пи­сать о Юрии Куз­не­цо­ве. Сро­ку да­ли – один день. Вот не­сколь­ко бег­лых вос­по­ми­на­ний. По­том, быть мо­жет, ещё что-то до­бав­лю…

№ 2011/6, 23.02.2015

Юрий Куз­не­цов весь ус­т­рем­лён к вы­со­ким смыс­лам, к выс­ше­му по­ряд­ку ве­щей, то есть в ни­ку­да, а чем боль­ше по­эзия на­прав­ле­на в ни­ку­да, тем она мощ­нее. От­ре­шён­ный от су­ет­но­го взгляд его все­гда об­ра­щён в пу­с­то­ту.

№ 2011/6, 23.02.2015

Осе­нью 1987 го­да я, ког­да го­то­вил ин­тер­вью с Юри­ем Куз­не­цо­вым для еже­не­дель­ни­ка «Книж­ное обо­зре­ние», за­дал по­эту та­кой во­прос: «С че­го на­ча­лась ва­ша ли­те­ра­тур­ная би­о­гра­фия?»

№ 2011/6, 23.02.2015

С про­вин­ци­аль­ной не­то­роп­ли­во­с­тью, где по­кой и лад, и вре­мя мед­лен­нее дви­жет­ся, и ма­ло что ме­ня­ет­ся во­круг, а но­во­сти, осо­бен­но пе­чат­ные, за­паз­ды­ва­ют, как-то от­крыл в Ру­не­те сайт жур­на­ла «Наш со­вре­мен­ник».

№ 2011/6, 23.02.2015

Впер­вые Юрия По­ли­кар­по­ви­ча Куз­не­цо­ва я уви­де­ла в Ли­те­ра­тур­ном ин­сти­ту­те им. А.М. Горь­ко­го на всту­пи­тель­ных эк­за­ме­нах. Он при­ни­мал у нас пер­вое ис­пы­та­ние – этюд, твор­че­с­кое за­да­ние, пред­став­ля­ю­щее со­бой эс­се на вы­бран­ную те­му.

№ 2011/6, 25.06.2015

 

Евгений Семичев

 

* * *

Рва­нул из от­чих бе­ре­гов

К не­бес­ной сла­ве.

А мне за­ви­ст­ли­вых вра­гов

Сво­их ос­та­вил.

 

Мои вра­ги – не сла­ба­ки.

Твои – по­кру­че.

Мне от­мах­нуть­ся не с ру­ки.

Бе­ру – до ку­чи!

 

Как тво­е­му уче­ни­ку,

Ку­да мне деть­ся?

Вто­рую под­став­лять ще­ку –

Не от­вер­теть­ся!

 

Те­перь по обе щё­ки бит,

Как по Пи­са­нь­ям.

И, мо­жет, ста­ну зна­ме­нит

Вра­гов ста­ра­нь­ем.

 

От­ны­не с двух идут сто­рон

Ко мне на­па­с­ти...

Учи­тель, мой те­бе по­клон!

Спа­си­бо, Ма­с­тер!

 

* * *

Мо­лю Ге­ор­гия Свя­то­го

Ме­ня в его за­чис­лить рать...

Мне по­сле Юры Куз­не­цо­ва

Уже не страш­но по­ми­рать.

 

Мо­ги­лы ут­лая тран­шея –

В иные из­ме­ре­нья лаз.

Без Куз­не­цо­ва жить страш­нее

Во мно­го раз.

 

Как све­та Бо­жь­е­го за­щит­ник,

В Ге­ор­ги­ев­ский рат­ный строй

По­смерт­но Куз­не­цов за­чис­лен...

Он и при жиз­ни был там свой!

 

Не раз, бы­ва­ло, к гор­ним вы­сям

Взмы­вал он на сво­ём ве­ку.

И был стро­кой сво­ей при­пи­сан

На­веч­но к Выс­ше­му Пол­ку.

 

Он ел свой горь­кий хлеб не ­да­ром.

И был вы­со­ким, как ат­лант.

И ве­ли­ча­ли Бо­жь­им да­ром

Его ко­с­ми­че­с­кий та­лант.

 

Но пре­кло­нял, слу­ча­лось, пле­чи –

Чу­жую вы­пра­вить стро­ку.

И за­вя­зать шнур­ки по­креп­че

Строп­ти­во­му уче­ни­ку.

 

...Мо­лю Ге­ор­гия Свя­то­го

Ме­ня за­чис­лить в ту же рать...

Ведь на­до по­сле Куз­не­цо­ва

Ко­му-то не­бо под­пи­рать.

 

 

ПА­МЯ­ТИ

ЮРИЯ КУЗ­НЕ­ЦО­ВА

 

В долг да­вал без от­да­чи

На всю жизнь на мою.

Го­во­рил: «Не ина­че,

Ра­зо­чтём­ся в раю...»

 

При­ка­зал жить ста­рать­ся.

На вок­зал ука­зал.

Как до рая до­брать­ся,

Ни­че­го не ска­зал.

 

Я до рая ед­ва ли

До­бе­русь на­угад...

На Ка­зан­ском вок­за­ле

Все до­ро­жень­ки – в ад.

 

По­езд «три­с­та ве­сё­лый»

Сто­ит на пу­ти...

– Про­вод­ник, на ко­то­рой

Ос­та­нов­ке сой­ти?

 

Про­вод­ник ви­но­ва­то:

– Пас­са­жир, вам ку­да?

– Мне до рая бы на­до.

– Мы не хо­дим ту­да.

 

Этот пункт очень даль­ний.

Этот путь слиш­ком крут.

В пу­те­вом рас­пи­са­нье

Не оз­на­чен мар­ш­рут.

 

Вам до рая ед­ва ли

До­б­ре­с­ти на­угад.

На Ка­зан­ском вок­за­ле

Все до­ро­жень­ки – в ад.

 

...По­же­лал жить ста­рать­ся,

Го­ло­вой по­ка­чал.

Как до рая до­брать­ся,

Про­вод­ник про­мол­чал.

 

По­езд «три­с­та ве­сё­лый» –

Же­лез­ный ло­шак.

Тракт поч­то­вый ка­зён­ный –

Ев­ра­зий­ский боль­шак.

 

Пе­шим хо­дом иль кон­ным?..

Бо­же, мне по­мо­ги!

По цер­ков­ным ико­нам

Раз­но­шу я дол­ги.

 

Став­лю све­чи и пла­чу.

Жизнь ина­чу свою.

В долг даю без от­да­чи –

Ра­зо­чтём­ся в раю.

 

 

Евгений СЕМИЧЕВ,

г. НОВОКУЙБЫШЕВСК,
Самарская обл.

№ 2011/6, 25.06.2015

 

ПРОЗРЕНИЕ

 Светлой памяти

Юрия Кузнецова

посвящается

 

Где ты, русский богатырь, скажи?..

Сжалось сердце от тревог и боли.

А вокруг – ни звука, ни души.

Я один остался в чистом поле.

 

И казалось – нету больше сил,

Побеждает зло на белом свете.

Я уж было руки опустил,

Но в лицо мне вдруг ударил ветер.

 

С глаз незримо спала пелена.

Новый свет зажёгся на Востоке.

Распрямились плечи и спина.

И земли меня пронзили токи.

 

Я коснулся троеперстьем лба.

Плыли тучи с Запада, чернея...

Нет, ещё не кончена борьба.

Мы ещё посмотрим, кто сильнее.

Александр БЫВШЕВ,

пос. КРОМЫ,
Орловская область

№ 2011/6, 25.06.2015

Александр Шуралёв

 

 ОДИН

 

«Пусть они про­жи­вут до се­дин...», –

ли­хо жах­нул дро­бин­ка­ми со­ли.

Звать его Куз­не­цов. Он один

во­е­вал с во­ро­нь­ём в чи­с­том по­ле.

 

В по­ко­ле­нии дру­га ис­кал,

как игол­ку, про­пав­шую в сто­ге.

Был ему шар зем­ной слиш­ком мал

и уз­ки стол­бо­вые до­ро­ги.

 

С ти­хо­рец­ко­го вы­шел дво­ра

в шум­ный столь­ник за сла­вою горь­кой.

Для не­го Зо­ло­тая го­ра

ока­за­лась на де­ле при­гор­ком.

 

Зо­ло­тую стре­лу изо лба

вы­ры­вая не­роб­кой ру­кою,

за­це­пи­лась о зем­лю звез­да

не­из­быв­ною рус­ской стро­кою.

 

ВОЗ­ВРА­ЩЕ­НИЕ

 

Спа­си­бо га­дал­ке из Ас­т­ра­ха­ни,

о бу­ду­щем мыс­лив­шей вслух,

и ан­ге­лу, в схват­ке со стра­ха­ми

в маль­ке от­сто­яв­ше­му дух.

 

С вой­ны, по­блу­кав пы­лью во по­ле,

в дом бо­лью вер­нул­ся отец,

а сле­дом бес­край­ни­ми тро­па­ми –

на­ча­ло с кон­цом в НА­КО­НЕЦ.

 

 

КЛЮ­ЧИ

 

Он ра­но пе­ре­шёл пре­дел,

до сро­ка при­кос­нул­ся к тай­не.

Но то, что за чер­той уз­рел,

за­пря­тал под се­мью зам­ка­ми.

Он пер­вый ключ от­дал во­де,

вто­рой – зем­ле, а тре­тий – ту­че,

чет­вёр­тый – ог­нен­ной звез­де,

а пя­тый – ка­ме­ни­с­той кру­че

и уто­пил в ви­не ше­с­той,

меж тьмой и све­том – ключ седь­мой.

Все во­ды на­до пе­ре­плыть,

всю зем­лю на­до ис­хо­дить,

все ту­чи вы­жать, слов­но губ­ку,

все звёз­ды об­ле­теть не в шут­ку,

все ска­лы-кру­чи по­ко­рить,

по ча­шам всё ви­но раз­лить.

А тот, кто пре­ус­пе­ет в этом,

про­ник­нет в щель меж тьмой и све­том,

и за­зву­чат клю­чи в ру­ках,

как в дет­ст­ве – по­гре­муш­ки,

и ра­зо­мк­нут­ся на зам­ках

с ве­сё­лым скри­пом дуж­ки.

 

ПУТЬ

 

Из Ти­хо­рец­ка ка­за­лась Моск­ва

 кра­ем све­та за пер­вым уг­лом,

 и про­сти­ра­лась сте­зя, как со­ва

 те­нью ве­т­ра под ми­фом-ор­лом.

 

 На го­лу­бой ус­коль­за­ю­щий шар

 в бе­зы­с­ход­но­с­ти рус­ских по­лей

 так ог­ля­ну­лась с до­ро­ги ду­ша,

что рас­пле­с­кал сти­хи Во­до­лей.

 

 КРЕСТ

 

В рус­ском ми­фе жи­вёт рус­ский рай,

 а у рус­ско­го рая есть край,

 на краю этом – рус­ская во­ля,

 в рус­ской во­ле – рус­ское по­ле,

 в рус­ском по­ле – рус­ское серд­це,

 в рус­ском серд­це – рус­ская ще­д­рость,

 в рус­ской ще­д­ро­с­ти – рус­ский завет,

 а в заве­те том – рус­ский по­эт.

 

На пле­чах он не­сёт крест свой –

 ми­ра ось,

во­еди­но скреп­ляя все­мир­ность.

 

ПО­ЭТ

 

На мо­ло­дец­кий бо­га­тыр­ский свист

 из­древ­ле за­нес­ло ду­бо­вый лист.

 Он со­рок со­ро­ков гу­лял по све­ту

 и в гро­зо­вых рас­ка­тах, и в ти­ши,

 но в час ноч­ной вле­тел в из­бу к по­эту

 и, опу­с­ка­ясь, мол­вил: «До­пи­ши...»

 Рас­тёк­ся по из­бе ду­бо­вый за­пах,

 а лист края рас­ки­нул на сто­ле.

 В про­жил­ках се­вер, юг, вос­ток и за­пад

 хра­ни­ли прав­ду о род­ной зем­ле.

 Как до­пи­сать та­кие мощь и си­лу,

 та­кие ширь и даль, и глубь и высь?!

 Но про­шлое со всех сто­рон скво­зи­ло:

 «До­пи­шешь, толь­ко за пе­ро возь­мись».

 Он стал ис­кать пе­ро в из­бе на ощупь

 сре­ди зем­ных ве­щей, идей и дел,

 а в этот миг по не­бу, как на­роч­но,

 жу­ра­вуш­ка над кры­шей про­ле­тел.

 Рва­ну­лось за ок­но из те­ла что-то,

 при­выч­ное ло­мая и кру­ша

 в бе­зу­держ­ной сти­хий­но­с­ти по­лё­та.

 Он со­дрог­нул­ся: «Это же ду­ша...»

 На се­вер, юг, вос­ток и за­пад сме­ло

 за жу­рав­лём все со­рок со­ро­ков

 ду­ша по­эта над зем­лёй ле­те­ла,

 вби­рая дух ве­ков и об­ла­ков.

 И вот сбы­лось, свер­ши­лось и на­ста­ло:

 сверк­ну­ла мол­ния, и гря­нул гром,

 с не­бес на зем­лю, мглу прон­зив, упа­ло

 при­зва­нье жу­рав­ли­ное пе­ром.

 Ду­ша до­мой из стран­ст­вия вер­ну­лась,

 со­еди­ни­лась с те­лом по­ут­ру,

 а те­ло, ко­с­точ­ки раз­мяв, про­сну­лось

 и по­тя­ну­лось к ве­ще­му пе­ру.

 Взгля­нул по­эт: пу­шин­ка –

 да и толь­ко.

 И так, и эдак хо­чет в ру­ки взять.

 Но, как ни на­пря­гал­ся, всё без тол­ку:

 ни­как не мо­жет пё­рыш­ко под­нять.

 Тог­да по­шёл по­эт во чи­с­то по­ле,

 об­нял сы­рую зем­люш­ку, как мать,

и се­вер, юг, вос­ток и за­пад с бо­лью

в нём ста­ли рус­ской си­лой про­ра­с­тать.

Встал, дар зем­ли при­няв, бо­га­ты­рём

и мир как миф от­крыл по­эт пе­ром...

На мо­ло­дец­кий бо­га­тыр­ский свист

 не в цар­ские хо­ро­мы – в голь-из­бу

 из­древ­ле за­нес­ло ду­бо­вый лист,

и до­пи­сал на нём По­эт Судь­бу.

 

 

РО­ДИ­НА КУЗ­НЕ­ЦО­ВА

 

Он ро­ди­ну свою ска­тал в яй­цо,

 но не ус­пел об­рат­но рас­ка­тать:

 шёл, страх пре­зрев и ве­ря в бла­го­дать,

 по по­лю мин­но­му вслед за от­цом.

 

Чтоб к Ро­ди­не лю­бовь не рас­ко­лоть

 о жё­ст­кое на­гро­мож­де­нье бед,

 её оку­тал ми­фа­ми по­эт,

 про­пи­ты­вая ею дух и плоть.

 

Все мыс­ли и де­ла со­шлись в од­ном:

 как ро­ди­ну до свет­лых дней сбе­речь.

 А мо­жет быть, иг­ра не сто­ит свеч,

 ведь за­гу­с­те­ла тем­но­та кру­гом?

 

Тре­вож­но об­ра­щал­ся к ти­ши­не:

 «А бу­дет ли ког­да-ни­будь про­свет?»

 От­чиз­ну в серд­це за­ка­тал по­эт.

 За­пря­тал в са­мой-са­мой глу­би­не.

 

По­ду­ма­лось: «А вдруг сер­деч­ный стук

 рас­ко­лет скор­лу­пу про­стой люб­ви,

 и, воз­вра­тив­шись на про­стор зем­ли,

 От­чиз­на ис­пы­та­ет ужас мук?»

  

Взмет­нул­ся вихрь не­ви­ди­мый с по­лей.

 На мно­же­ст­ве вен­ков цве­ты шур­шат.

 От­чиз­ну при­ня­ла в се­бя ду­ша

и воз­нес­лась на не­бо вме­с­те с ней.

 

Александр ШУРАЛЁВ

 

Алек­сандр Ми­хай­ло­вич Шу­ра­лёв ро­дил­ся в се­ле Куш­на­рен­ко­во Ре­с­пуб­ли­ки Баш­кор­то­с­тан. Кан­ди­дат пе­да­го­ги­че­с­ких на­ук. Пуб­ли­ко­вал­ся в жур­на­лах «Друж­ба на­ро­дов», «Ли­те­ра­тур­ная учё­ба», «Юность», в дру­гих из­да­ни­ях.