№ 1964/50, 11.12.1964
За плечами у молодого прозаика Александра Проханова большая жизнь. Инженер авиации по образованию, он работал в научно-исследовательском институте, был лесным объездчиком, водил караваны туристов через Хибины, исколесил с геологами многие трудные трассы, рыбачил на Белом море. Впервые рассказы А.Проханова появились в газете «Тувинская правда». Рассказ «Тимофей» – первый, публикуемый в центральной прессе.
№ 1964/47, 20.11.1964
Начну с кино, как ни странно. Всякое зрелище, созданное художником ради эстетического наслаждения, есть гармония красок, линий, света, тени, движения. Главное – движения. Мёртвым искусство не бывает. А движение не бывает кособоким, кривым, ибо это уже не движение, а развал на ходу.
Рубрика в газете: Литературные споры и размышления, № 1964/25, 19.06.1964
В самое последнее время, измеряемое буквально двумя-тремя годами, на одно из первых мест среди других жанров выдвинулся рассказ. Именно в области рассказа появилось много нового. Особая же прелесть положения в том, что в «сборной команде» рассказчиков счастливо объединились писатели разных возрастов и поколений. Когда любви к рассказу все возрасты покорны – это тоже знамение! Есть в развитии сегодняшней новеллы свои противоречия. Вот одно из них: некоторые новеллисты, даже очень талантливые, казалось бы, делающие безупречные вещи, подчас не утруждают себя тщательным анализом вылепленных характеров. Разумеется, не нужно «выдувать» из рассказа повесть, но ведь особенно ценен тот анализ, который шахматисты называют «домашним». Пусть его не знает читатель, пусть в самом рассказе от него и следа не осталось, но он тем не менее был проделан, и рассказ «разыгран» по нему. Порою художник отдаёт предпочтение порыву, вдохновению. Понимание же изображаемого отступает на второй, план. То есть художник будто бы только «пашет», а что произрастет на его пашне, – это вроде не его дело. Но это означает, что перед нами не очень глубокая вспашка. Лепка образа по памяти чувств, без должной поверки мыслью. Необходимы точность, нравственная зоркость – последняя определяет «потолок» рассказов, даже если они написаны неоспоримо талантливыми писателями, ну, например, Андреем Битовым, Борисом Евгеньевым, Глебом Горышиным, Василием Шукшиным... Эти новеллисты смело берутся за самую «избитую» тему, самую вечную. Но их «почему-то» интересно читать! И с ними «почему-то» интересно спорить! Почему же?!
Рубрика в газете: Литературные споры и размышления, № 1964/25, 19.06.1964
Рассказ, как правило, – жанр тонкого журнала. «Огонёк», «Наш современник», «Работница», «Смена», «Крестьянка», «Сельская молодёжь», «Литературная Россия» – все они призваны знакомить читателя с новыми рассказами. К сожалению, некоторые издания притерпелись к тому, что печатаются рассказы неполноценные, лишённые глубокого содержания. Печатаются даже иногда такие рассказы, которые идут вразрез с реалистической и гуманистической традицией классиков, с революционным сорокасемилетним опытом советского рассказа. Критика пока ещё мало внимания уделяет жанру рассказа. Не появляется статей, посвящённых одному, замеченному читателями рассказу. А между тем рассказ – это жанр важный, жанр полезный, на котором, как правило, оттачивается мастерство прозаика. Начиная разговор о рассказе, мы публикуем сегодня статью Г.Митина «Любви порывы…» и небольшую анкету, на которую рассчитываем получить ответы от писателей, литературных критиков и читателей.
№ 1964/24, 12.06.1964
Дождь начинается на рассвете и сразу же лихо и густо захлёстывает землю, и, когда рассветает, дождь продолжает лить всё так же щедро и весело, и солнца не видно.
№ 1964/2, 10.01.1964
Критики похожи на слепней, которые мешают лошади пахать землю» – это добрейший Чехов. «Критики – это всегда те, которые пытались быть художниками и не успели» – это Толстой. «Для критика литература – вещь, которую можно критиковать» – это Маяковский. Хорошие аттестации. Я вывесил бы их над столом каждого критика, чтоб критик прочитывал их, берясь за перо. Чтоб не забывал, какой приём уготован ему в читающем мире. Классики люди темпераментные, но не злонамеренные, и их всегда оправдают, выгородив при этом заодно и разнесчастных критиков.
Но меня не покидает тайное сомнение: надо ли их спасать?
№ 1964/1, 01.01.1964
Уважаемые товарищи читатели! Начинается новый литературный год, который принесёт новые радости и заботы всем, в том числе и критикам. Им даже, вероятно, в первую очередь: ведь для них наступает пора, когда необходимо отвлечься от «текучки» и попытаться обозреть, что же принёс литературе только что закончившийся 1963 год. Очевидно, критикам не обойтись без каких-то итоговых статей, итоговых мыслей, итоговых вопросов. Сегодня, в первом новогоднем номере еженедельника, мы предоставляем слово молодому прозаику Леониду Жуховицкому, автору повести «Я сын твой, Москва». Статья содержит попытку поставить некоторые общие вопросы, так сказать, «выяснить отношения» между литературой и критикой. Автор не только ставит вопросы, но и предлагает определённые решения выдвинутых проблем, ссылается на опыт русской классической критики. Мысли, высказанные в статье Л.Жуховицкого, далеко не всегда бесспорны, и редакция считает, что дискуссия по статье «Ищу соавтора!» может принести пользу как писателям, так и критикам. Разумеется, и читателям. Уже в этом номере писателю возражает критик Гр. Бровман, которого мы ещё ранее попросили ознакомиться со статьёй. Редакция надеется также, что разговор, начатый Л.Жуховицким и Гр. Бровманом, будет поддержан и продолжен.
Рубрика в газете: Рассказ, № 1963/40, 04.10.1963
Бабушка возвратилась от соседей и сказала мне, что Левонтьевские ребятишки собираются на увал по землянику.
– Сходи с ними, – говорила она. – Наберёшь туесок. Я повезу свои ягоды на продажу, твои тоже продам и куплю тебе пряник.
– Конём, баба?
– Конём, конём.
Пряник конём! Это ж мечта всех деревенских малышей. Он белый-белый, этот конь. А грива у него розовая, хвост розовый, глаза розовые, копыта тоже розовые
№ 1963/36, 06.09.1963
В прозе сейчас весьма активизировалась маленькая повесть. Возьмите номера журналов, и вы убедитесь в «наступлении» этого жанра. Повесть становится популярным чтением. Очевидна её серьёзная заявленность на жизненный и эстетический поиск. Если говорить о характерном свойстве современной повести, то это будет нравственное, человеческое сближение автора с героем. Это будет усилившееся внимание литературы к индивидуальным запросам человеческой души, к тому, что Герцен называл «частным». И то и другое – следствие больших духовных перемен в жизни нашего общества, повысившихся нравственных требований советских людей.