№ 2007/10, 23.02.2015

№ 2007/10, 23.02.2015

20 февраля 2007-го ушла, не пережив второго инсульта, писатель, поэт и переводчик, руководитель известной московской литстудии «Кипарисовый ларец» Ольга Татаринова.

№ 2007/10, 23.02.2015

№ 2007/10, 23.02.2015

КТО ТАКОЙ СЕРГЕЙ ШАРГУНОВ 
      
     В стране вот-вот начнётся новый предвыборный сезон. Партии сейчас всё охотней вербуют в свои сторонники деятелей культуры. Очень рвётся в большую политику и целая армия писателей. Кто эти люди? Что они написали? Какие идеи исповедуют? Что думает о них народ? Вот круг вопросов, который мы теперь будем регулярно обсуждать в нашей новой рубрике «Кто рвётся в большую политику». 
      
     Сергей Александрович Шаргунов родился 12 мая 1980 года в Москве. Его отец известный православный священник, в молодости занимавшийся переводами английских романтиков и сочинявший интересные стихи. Мать тоже не была чужда литературы (оба её родителя в своё время писали романы). 
     В 2002 году Шаргунов окончил журфак МГУ. Безусловно, журналистские способности у него есть. Вопрос в другом: в умении реализовать свой талант. За несколько лет Шаргунов успел отметиться в газете «Патриот», «Новой газете» и «Независимой газете». Но везде его хватало лишь на организацию многообещающих заявок. А вот с воплощением же собственных идей у выпускника журфака всегда дело обстояло плохо. Достаточно вспомнить, как он начинал проект «Свежая кровь» в «Независимой газете». Пороху хватило на три, ну на четыре газетных полосы. А потом всё, человек то ли выдохся, то ли загорелся другой идеей. 
     Более успешен Шаргунов оказался в литературе. Хотя, похоже, он уже и в прозе выдыхается. 
     Впрочем, знающие люди утверждают, будто Шаргунову не нужны ни журналистика, ни литература. Он якобы круглосуточно готов заниматься лишь собственным пиаром. 
     

      
      
      
     И ВОЛКИ СЫТЫ, И ОВЦЫ ЦЕЛЫ 
      
     Как писатель Шаргунов дебютировал в 2000 году, опубликовав несколько рассказов в журнале «Новый мир». Либеральная пресса на ура встретила повесть-протест молодого автора «Малыш наказан». Возможно, эту прессу очаровал герой, который развернул яростную борьбу за наркодилершу, напомнившую народу новую мученицу ельцинского режима Алину Витухновскую. Не случайно этот проект в 2001 году получил премию «Дебют». 
     После такого начала Шаргунову, казалось бы, был уготован путь модного гламурного писателя. Вопрос бы заключался только в степени популярности. Скорей всего, молодого автора приняла бы лишь золотая молодёжь. А Шаргунов, похоже, жаждал всенародной любви. Поэтому он придумал отличный пиар-ход, отдав денежную часть своей премии в фонд поддержки томившегося в тюрьме Эдуарда Лимонова. Либеральная общественность впала в шок. Она такого не ожидала. Зато толпа молодому литератору буквально рукоплескала. 
     Дальше скандал раздуло питерское издательство «Амфора», которое в последний момент практически весь тираж повести «Малыша» пустило под нож. О такой рекламе нераскрученные авторы только мечтают. 
     Потом Шаргунов напечатал повесть «Ура!». Одни критики восприняли её как манифест молодого поколения, другие как каталог человеческих пороков. 
     Вскоре политизированные критики стали заключать пари. Всех интересовало, куда примкнёт Шаргунов: к «почвенникам» или к либералам. Но писатель продемонстрировал своё умение дружить со всеми политическими силами. Он не случайно на Третьем форуме молодых писателей России со своими стихами пошёл обсуждаться не в мастер-класс заместителя главного редактора журнала «Наш современник» Александра Казинцева, а в семинар к руководителю журнала «Знамя» Сергею Чупринину, при этом тут же дав обстоятельное интервью издателю газеты «День литературы» Владимиру Бондаренко. 
     Особенно блестяще умение договариваться со всеми и вся Шаргунов продемонстрировал в 2003 году. Его жена к тому времени успела разгромить пламенный роман Сергея Есина «Смерть титана» о незабвенном Ленине. А Есин тогда считался весьма влиятельной фигурой. Он не на шутку взбесился и как только не обругал своих обидчиков в дневнике, тут же выставленном на всеобщее обозрение. И вот Шаргунов нашёл способ погасить страсти, уговорив маэстро выступить на подведомственных ему газетных площадях. Естественно, это старание тут же было вознаграждено: Шаргунов немедленно получил премию Московского правительства в области литературы (как известно, комитетом по присуждению этих премий долгое время руководил именно Есин). 
     В общем, всё как в пословице: и волки сыты, и овцы целы. 
     Но беда пришла оттуда, откуда её, кажется, никто не ждал. Вдруг новую повесть Шаргунова «Птичий грипп» отверг главный редактор журнала «Новый мир» Андрей Василевский. Почему? Неужели Шаргунов исписался? Или не туда полез? Говорят, обе версии имеют право на жизнь. 
     Если верить слухам, Шаргунов в «Птичьем гриппе» коснулся опасных современных реалий. Речь идёт о том, что практически все нынешние молодёжные политические движения плотно опекают спецслужбы, везде и всюду внедрившие своих агентов. И теперь люди, избравшие политику делом своей жизни, гадают, кого конкретно имел в виду Шаргунов, кто именно скрылся в повести за тем или иным художественным образом. Особенно народ интересует истинная роль самого Шаргунова. 
     В общем, будем ждать, кто теперь осмелится опубликовать «Птичий грипп» Шаргунова. 
     

      
      
      
      
     В ПРОЦЕССЕ ПОИСКА, или в какой партии более уютно 
      
     В политику Сергей Шаргунов потянулся ещё в студенческие годы. Сначала он был помощником у депутата Госдумы от КПРФ Астраханкиной. И попутно пробовал делать молодёжные выпуски в газете «Патриот». Однако потом у коммунистов ему стало скучно. Видимо, в какой-то момент его увлекли идеи «яблочников». Во всяком случае, вскоре Шаргунов объявился в редакции «Новой газеты», где его в своём отделе расследований пригрел другой депутат Госдумы – Юрий Щекочихин. 
     Очередная смена вех произошла, кажется, в начале 2004 года. Шаргунов вдруг срочно проникся идеями «Родины». За молодёжное движение там поначалу вроде бы отвечал Олег Бондаренко. 
     Казалось бы, у Бондаренко и Шаргунова было много общего. Один вырос в семье знаменитого литературного критика. Не чужой литературная среда была и для другого. Оба окончили журфак МГУ. Оба успели повращаться вблизи крупных политических деятелей. Оба в конце концов стали публично исповедовать левые идеи. И оба заявили претензии на лидерство. 
     Похоже, на первом этапе фортуна улыбнулась Бондаренко. Ему стали доверять крупные финансы. Его начали учить работе с административными ресурсами. Но всё это, видимо, не понравилось Шаргунову. В ход пошли разговоры о возможных финансовых злоупотреблениях. И слухи своё дело сделали. Старшие товарищи произвели в молодёжном движении плановую замену, выдвинув на первые роли Шаргунова. 
     Говорят, против этого категорически возражал некто Тульчинский. Он якобы лично ходил к вождю «Родины» Дмитрию Рогозину, демонстрировал горы компромата на Шаргунова, но ничего не добился. Видимо, Рогозин рассчитывал на то, что Шаргунов, дабы искупить грехи молодости, будет ему служить верой и правдой и поведёт яростную борьбу за рогозинскую линию. 
     Момент истины настал после того, когда старшие товарищи решили слить три разновекторные партии – «Родину», партию пенсионеров и партию жизни – в «Справедливую Россию». И Шаргунов, забыв о том, как организовывал походы молодых писателей в поддержку голодавшего Рогозина, тут же помчался свидетельствовать своё почтение к новому партийному начальству. 
     Не исключено, что на новый выбор писателя повлияла тёмная история 2005 года с неудачным участием «родинцев» в выборах в Московскую городскую думу. Шаргунов тогда охотно позировал всем телеканалам: он в фартуке «Родины» разгуливал вместе с предводителем столичных «родинцев» Балашовым по рынкам и обещал навести порядок. Вероятно, писатель всерьёз считал, что рейды по рынкам могли помочь ему получить депутатский мандат. Но кончился рейд приходом к нему на квартиру спецслужб. 
     Другими словами, находиться в окружении Д.Рогозина оказалось опасно. Видимо, куда комфортней чувствовал себя в окружении С.Миронова. 
     Однако на полдороге к «эсерам» Шаргунов встретил ещё одного конкурента – Юрия Лопусова, который до создания «Справедливой России» возглавлял движение «Энергия жизни», опекавшееся партией жизни. И Лопусов вроде бы оказался половчее. 
     Но Шаргунов не теряет надежды, что всё ещё изменится и что именно он поведёт молодых «эсеров» в светлое будущее. Он сейчас пытается по каждому чиху организовывать митинги, светится почти на всех политических тусовках и публикует в либеральной прессе сверххвалебные статьи о партии Сергея Миронова. Хотя и тут у него случаются осечки. Человек не понимает, что на митинги надо собирать народ за идею, а не за деньги. 
     Есть две версии, почему Шаргунов сейчас всеми правдами и неправдами пытается убедить Миронова, что только он может возглавить молодёжное движение «Справедливой России». Одно из двух: человек или исписался, впал в творческий кризис и ищет в политической деятельности новые сюжеты для будущих романов, или надеется поправить за счёт партийной казны своё финансовое положение (а как у нас в стране умеют тратить миллионные предвыборные бюджеты, это уже давно не секрет). 
     

      
      
      
     Сергей Шаргунов: мысли вслух 
      
     Политическая стабильность требует развития страны. Я убеждён, что добиться справедливости – значит, прищучить олигархов, ввести прогрессивный налог, не зарывать Стабфонд в американскую листву, а вкладывать в реальные государственные задачи: в производство и науку. Армия – душегубка, милиция – беспредельщина, тюрьма – туберкулёзный ад. Миграция подобна цунами. 
     

     «Справедливая Россия» – это партия, которую нужно строить, развивать, но для меня это с самого начала политическая отдушина. Это оживление политической реальности. 
     

     «Родина» – та сила, на которую надеется подавляющее большинство здравомыслящих людей в стране. Это партия энергичных патриотов, это люди реализма, которые в состоянии принести народу социальную стабильность, вернуть чувство достоинства русскому человеку, дать творческий импульс всей стране. 
     

     Юля Латынина, Шендерович и прочие – безусловно, полезны для государства. Тем более теперь, когда их влияние на умы локализовано. Анна Степановна (Политковская. – ЛР) тоже была полезна. Общество должно учитывать разные мнения и разную информацию, только тогда страна может быть жизнеспособна. 
     

     Власть должна понять, что среди молодёжи у неё нет врагов. Есть враги среди самовлюблённых выскочек. И такой враг – это не обязательно вождь леворадикальной группировки, такой враг – это и прилизанный руководитель провластной организации, заинтересованной в сохранении напряжённости, в обновлении «экстремистских» поводов, в постоянных провокациях, поскольку, если всё в обществе будет нормально, пропадёт смысл платить этому лидеру зарплату. 
     

     Пока мы имеем в новой литературе генерацию трогательных тупиц – «безъязыкую Денежкину», в музыке – безголосую «Фабрику звёзд», в политике – безликого человека в Кремле. Если будущее литературы – пещерный натурализм, если мы дальше будем терпеть «мышиного короля», то давайте будем прямо говорить о мёртвом тупике литературы и государства, но я в этот тупик не верю… 
     

      
      
      
     КНИГИ СЕРГЕЯ ШАРГУНОВА 
      
     Два острова. – М.: ОГИ, 2002. – 
     [В сборник, кроме Шаргунова, вошли также вещи Александра Остапенко]. 
     Малыш наказан: Поэма, рассказы. – СПб.: Амфора, 2003. 
     Ура!: Повесть. – М.: ЭКСМО, 2003. 
     Как меня зовут?: Две повести. – М.: Вагриус, 2006. 
     

      
      
      
     Ваше отношение к Сергею Шаргунову как к писателю и как к политику 
      
      
     Ольга СЛАВНИКОВА 
     Как к писателю я отношусь к Сергею Шаргунову хорошо. Считаю его перспективным автором. Хотя его лучшей вещью, по-моему, остаётся «Малыш наказан». На мой взгляд, свои последние вещи он сильно подразбавил публицистикой. Но я думаю, он выйдет на новый качественный уровень. Я далека от политики. Писатель может увлекаться политикой, как, например, плетением макраме или изготовлением стульев. Гораздо страшнее искушение превратить свою политическую деятельность в перформанс самого себя, как это сделал Эдуард Лимонов. Это сильно вредит творчеству. 
      
      
      
     Андрей ВАСИЛЕВСКИЙ, главный редактор журнала «Новый мир» 
     Я не просто внимательно слежу за творчеством Сергея Шаргунова. Он и дебютировал как прозаик именно в нашем журнале, и значительная часть его текстов была потом напечатана именно у нас. Не все мои надежды оправдались, последние его вещи написаны гораздо более небрежно, чем хотелось бы, – особенно новый роман «Птичий грипп», который я читал в рукописи. Политическая деятельность Шаргунова мне менее интересна. Я думаю, она отнимает у него много времени и сил, что идёт во вред творчеству. Но в то же время я уверен, что политика для Шаргунова – это полезный опыт. Возможно, через какое-то время ему придётся выбирать между серьёзной политикой и серьёзной литературой. 
      
      
      
     Александр ТРАПЕЗНИКОВ 
     Никакое. Попробую объяснить. Я с настороженностью, если не сказать с подозрением отношусь к прытким молодым людям, которые стремятся успеть и там, и здесь, в любом огороде. Бегают, суетятся, кричат, то и дело меняют свои убеждения. Ведь Шаргунов, если не ошибаюсь, сменил уже не одну политическую ориентацию. В литературе по существу он ещё вообще ничего не сделал, тексты его (что-то из них я просмотрел) на уровне великовозрастного студента, писателя из него не получится никогда. Фанфаронство – это ещё не талант. Политик, думаю, получится. Они все такие, тут Шаргунов «в масть». А лучше бы он шёл по другому пути, духовному, который, надеюсь, ему внушали с детства. Тогда бы пришло и Слово. Поэтому подобные люди мне неинтересны, вот и отношусь «никак». Но и этого достаточно. 
      
      
      
     Дмитрий ЛИПСКЕРОВ 
     Ни в том, ни в другом качестве Саргей Шаргунов, на мой взгляд, пока не сложился. Не существует состоявшегося писателя или политика Шаргунова. Впереди всё может быть. 
      
      
      
     Илья ЯШИН, 
     лидер молодёжного «Яблока» 
     Воспринял вопрос редакции, присланный ему по электронной почте, как провокацию. 
      
      
      
     Эдуард ЛИМОНОВ 
     Извините, но я воздержусь давать оценки моему коллеге. 
     

      
      
      
     В ЗЕРКАЛЕ ПРЕССЫ 
      
     Сергей Шаргунов, как говорят, пишет от имени «поколения next». Очень может быть. Правда, часть этого поколения уже выросла из революционных штанишек, а часть – застряла в подростковом отрицании. Для какой именно части пишет Шаргунов – пока не ясно… 
     Любовь БЕРЧАНСКАЯ, 
     газета «Владивосток», 31.08.2006 
      
     Философия тщетности и небытия исчерпана, с Шаргунова начинается новый путь к жизни, вере и правде. Он – первый уровень познания: отдельное «я» от мира, любопытное младенствующее «я» ползёт по открывающемуся полю жизни, счастливое в своём неведении о Боге, грехе и смерти. Шаргунов – мистика прекрасной бессмысленной Жизни. 
     Валерия ПУСТОВАЯ, 
     «Русский журнал», 24.09.2003 
      
     Сергей Шаргунов даже в красивом изыскивает начало распада, он разучился чувствовать, любить. Но тут же претендует всем что-то доказать, в чём-то убедить, научить весь свет уму-разуму. 
     Андрей РУДАЛЁВ, 
     «Континент», № 124, 2005 
      
     Децл новой русской литературы, 23-летний Сергей Шаргунов на 250 страницах проскандировал разудалый хип-хоп. В результате получился роман «Ура!» – один из самых безобразных и одновременно самых претенциозных текстов, изданных за последнее время. 
     Владимир ИТКИН, 
     «Книжная витрина», 1.09.2003 
      
     Солженицынское самоограничение как девиз эпохи аукнулось у Шаргунова проповедью умеренности при употреблении пива. Хочется жить просто, любить красивую девчонку, нарожать детей и погибнуть на будущей войне с узкоглазой китаёзой. Такая вот наивная мобилизация молодняка. 
     Евгений ЕРМОЛИН, 
     сборник «Новые писатели», М., 2003 
     

Авторы разворота Вячеслав ОГРЫЗКО и Роман СЕНЧИН

№ 2007/10, 23.02.2015

Правда о ленинской пуговице 
      
     Любителей исторических и псевдоисторических сенсаций просьба не беспокоиться: ничего «эдакого» (разоблачений, пикантных подробностей и т.п.) в книге Киры Аллилуевой «Племянница Сталина» (издательство «Вагриус», 2006) вы не найдёте. Кира Павловна Аллилуева действительно приходится «отцу народов» близкой родственницей. Она родилась в семье Павла Аллилуева – родного брата Надежды Сергеевны Аллилуевой, второй жены Сталина. Мать Киры, Евгения Земляницына, была «поповской дочкой», происходила из семьи потомственных священников. С подробного рассказа о родителях, дедах и бабушках и начинается повествование. 
     Читателей, надо полагать, больше всего занимает «главный» родственник Киры Павловны – товарищ Сталин. Но, поверьте, остальные тоже заслуживают внимания. Взять хотя бы эпизод из 1930-х, когда юная Кира с дедушкой Сергеем Яковлевичем Аллилуевым отправилась в музей Ленина на Красной площади. «Экскурсовод… с вдохновением рассказывала о Ленине. Как он летом 1917 года, до того как поселиться в шалаше в Разливе, прятался от эсеров в Петрограде и как оказался в квартире рабочего-революционера Аллилуева. Потом она указала на мужское, ничем особо не примечательное пальто, выставленное в отдельной витрине. И, обведя людей каким-то торжествующим, просветлённым взглядом, радостно объявила, что это и есть то самое ленинское пальто, в котором вождь героически убегал от охранки. И, уже совсем закатив глаза от священного экстаза, экскурсовод добавила, что на этом пальто сохранились даже пуговицы! Группа экскурсантов, затаив дыхание, рассматривала пальто, словно правоверные христиане, получившие возможность лицезреть власяницу Христа. И вдруг раздался голос дедушки… «Во-первых, – громко, чтобы слышали все, сказал он, – это пальто не Владимира Ильича, а моё. И, во-вторых, пуговицы на нём тогда были совершенно другие!..» 
     Прямота и правдолюбие – фамильные черты Аллилуевых – передались и Кире, которая даже перед Родственником (Иосифом Виссарионовичем то бишь) никогда не лебезила и не криводушничала. И её судьба, как и многих членов её семьи, оказалась отнюдь не безоблачной. Счастливое детство? Как и Светлану Сталину, Киру, пожалуй, можно назвать «кремлёвской принцессой». При этом какое-то время ей пришлось провести в детдоме – при живых маме и папе! Они по долгу службы отправились в Норильск, оставив шестилетнюю дочку в «интернате для детей очень занятых, находящихся при исполнении родителей», где она «ужасно страдала от жестокости и тупых «нельзя» злющих воспитателей. А жизнь взрослой Киры на волшебную сказку оказалась и вовсе не похожа. В 1948 году её арестовали и поместили в одиночку в Лефортово, где всё «было страшно. И одиночество, и мысли». Причина проста: «Кто-то наверху, видимо, очень боялся, что я могу рассказать, как умерла Надежда Сергеевна. То, что она наложила на себя руки, держалось в большом секрете. В общем, мне ставили в вину, что я якобы распространяю какие-то сплетни про свою же семью». Очевидно, этим «кем-то наверху» был не кто иной, как Родственник. Однако с племянницей он обошёлся крайне гуманно – «всего-то» пять лет ссылки в Иваново и запрет называться Аллилуевой: когда арестантка вышла на волю, в бумагах она значилась Кирой Политковской, по фамилии бывшего мужа. И только спустя годы ей удалось вернуть «отнятое имя», которое «как корни у растения, вырви их – оно погибнет. Так и у человека». И рассказать правду о «нас, Аллилуевых», а то «вместо нас наговорят такого вранья, что стыда не оберёшься». 
     А что до сенсаций… Бог с ними: они приходят и уходят. А слово правды, как известно, весь мир перетянет. 
      
      
      
      
     Урок любовной истории 
      
     За двадцать лет, прошедших с начала перестройки, о Сталине известно вроде бы всё, что можно и не можно. Однако тема по-прежнему не закрыта: по ТВ крутят сериал «Сталин. Live», книгоиздатели тоже не отстают. Издательство «Вагриус» начало новую серию «Любовь великих», куда, как ясно из названия, вошли истории любви выдающихся людей. Например, уже вышли «Анна и Амадео» (Ахматова + Модильяни), «Баронесса и Буревестник» (Будберг + Горький), «Пастернак и Ивинская»… Появление в этом ряду книги Варвары Самсоновой «Аллилуева и Каплер» вызывает недоумение. Если прилагательное «великие» вполне уместно в сочетании с именами Горького, Ахматовой или Пастернака, то применять это слово к Светлане Аллилуевой и Алексею Каплеру по меньшей мере странно. 
     Да, эти люди оставили определённый след в истории, но не столько свой собственный, сколько в связи с пресловутым Иосифом Виссарионычем. Чем интересна «кремлёвская принцесса» Светлана Сталина? Тем, что она дочь своего отца, ухитрившаяся в итоге сбежать из «коммунистического рая». К моменту встречи с Каплером ей исполнилось всего шестнадцать, в «кремлёвском» кругу она чувствовала пустоту и одиночество… Её первому возлюбленному было уже сорок, он успел дважды жениться и прославиться. Не только разводами (хотя его донжуанство стало притчей во языцех), но званием лауреата Сталинской премии, которую получил как сценарист фильмов «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году». Что, впрочем, не даёт оснований ставить его в один ряд с Горьким и Ахматовой. 
     Тем не менее книга перед нами, и для массового читателя (точнее, читательницы), обожающего «что-нибудь интересное и про любовь», «Аллилуева и Каплер» – самое то. Во-первых, там присутствует классический сюжет «Ромео и Джульетта»: как гласит аннотация, это «история о несбывшемся, о мужчине и женщине из разных миров, у которых не могло быть общей судьбы». Роль злодея-разлучника исполнил, разумеется, «отец народов». Вновь пересказывается хрестоматийная уже сцена, как Светлана получила от родителя две пощёчины: «Идёт война, а ты занимаешься…» Каплер получил гораздо больше – «две пятилетки северных широт». Во-вторых, изложена вся эта драма простым и нехитрым языком: «Григорий Морозов <первый муж Светланы. – О.Р.> учился с Василием <братом Светланы. – О.Р.> в одной школе и иногда бывал у него дома вместе с другими одноклассниками. Этого стройного, обаятельного юношу трудно было не заметить. Светлана сразу же выделила его из толпы дружков Василия. Как и большинство её романов, роман с Григорием вспыхнул стремительно, и влюблённые, недолго думая, к весне решили пожениться». 
     Помимо любовной линии, в книге имеется «исторический фон». Автор как будто вставляет в повествование отрывки из школьных учебников, изрядно приправленные патетикой: «Когда злобный деспот мучает свою семью и близких, мы испытываем сострадание к несчастным. Когда в руки тирана и его палачей попадает целый народ – это трагедия, катастрофа. К старости психическое состояние «вождя народов» усугубилось, появилась мания преследования – и по стране прокатилась новая волна арестов. В 1948 году разгорелась и новая кампания против «космополитов». 
     В общем и целом, получился урок истории (любовной истории) не лучше и не хуже остальных. Да, упрощённый, но сейчас в мире наблюдается тенденция к простоте. Англичане, к примеру, скоро выпустят «облегчённый» вариант «Войны и мира», используя черновой вариант романа. А что вы хотите – на толстые серьёзные книги у простого читателя времени и сил всё меньше и меньше. Почти совсем уже нет. 
      
      
      
      
     КЛАССИК XXI ВЕКА 
      
     Тютчевское «Умом Россию не понять…» цитировалось уже столько сотен и тысяч раз, что стало «общим местом». Однако сам Фёдор Иванович пытался понять Россию (и не только её) именно умом: не зря Достоевский называл его «первым русским поэтом-мыслителем». Тютчев-философ, Тютчев-историк известен гораздо меньше, чем Тютчев-поэт. Однако читатели книги профессора, ректора Литературного института им. Горького, литературоведа Бориса Тарасова «Историософия Ф.И. Тютчева в современном контексте» (издательство «Наука») убедятся, что не только тютчевская поэзия, но и философская публицистика заслуживает самого пристального внимания. Особенно «в современном контексте»: автор не просто знакомит нас с историософскими воззрениями поэта, но показывает их связь с веком нынешним. 
     Взять хотя бы такую мысль Фёдора Ивановича: «В обычное время ужасная реальность жизни дозволяет мысли свободно резвиться вокруг себя, и, когда та полна уверенности в своей безопасности и силе, эта реальность вдруг пробуждается и сокрушает её одним взмахом своей лапы» (эти слова взяты в качестве эпиграфа к книге). Эта неспособность рассудка охватить живую жизнь приводит к тому, что «жалкие посредственности, самые худшие, самые отсталые из всего класса ученики, эти люди, стоящие настолько ниже даже нашего собственного, кстати очень невысокого уровня, эти выродки находятся и удерживаются во главе страны, а обстоятельства таковы, что нет у нас достаточно сил, чтобы их прогнать… Это страшная проблема… Паразитические элементы органически присущи святой Руси…» 
     Мысль из позапрошлого века не только не устарела, но как будто сказана именно про наше сегодня. «Вот бы и задуматься вслед за Тютчевым над тем, как в условиях оскудения веры и овеществления духа… «злобная ирония истории… а на самом деле «тёмная основа нашей природы» работает… с ценностями современной цивилизации, как выдавливающие из себя по капле раба «младореформаторы» оказываются в новом рабстве у мамоны и обоготворённой плоти, – замечает Тарасов. – Это тем более важно, что нынешние властители дум с почти религиозным трепетом твердят о правовом государстве, демократии или рынке и отказываются видеть в данных понятиях и явлениях не только оборотные, но и даже очевидно противоречивые стороны… В пылу неофитского первооткрывательства и наивно-пристрастной идеализации ценностных координат «цивилизованного общества» за бортом сознания оказываются те процессы, которые по-своему формируют и обрабатывают духовно-психологический мир человека, укореняют его волю в низших этажах жизни, упрочивают и утончают своекорыстие, «исключительный эгоизм» нашей природы в рамках денежного абсолютизма, воинствующего экономизма, юридического реализма и сциентизма. В лучшем случае из уст сегодняшних государственных мужей, политиков и вслед за ними деятелей литературы и искусства можно услышать изредка охлаждающие слепой восторг коррективы – слова о том, что юридические гарантии несовершенны, но лучшего люди не придумали, что в демократических институтах достаточно зла, но зла наименьшего». Что же удивляться, что семена «наименьшего зла» дают всходы в виде терроризма, фашизма, коррупции, сектантства, наркомании и прочих «благ» современной цивилизации, которая зиждется на конкуренции, вражде и насилии, а не на дружбе, любви и согласии? 
     Нашим политикам (да и не только им) стоит внимательнее читать Тютчева и других великих мыслителей. (Кстати, в качестве приложения в книге приводятся работы самого Фёдора Ивановича: его «Записка» Николаю I и статья «Россия и революция».) Конечно, знакомство с ними не изменит жизнь к лучшему в одночасье, по взмаху волшебной палочки. Но если мы продолжим заботиться только о технологиях и инновациях, забывая о состоянии человеческого духа, все разговоры о правах человека и новом мышлении так и останутся благими намерениями, ведущими сами знаете куда. 
               
    

ОЛЬГА РЫЧКОВА